- изменение процентной ставки.
1. В регулировании платёжного баланса с помощью цен особая значимость придаётся изменениям денежной массы и их влиянию на внутренние цены. Внешний дефицит выражается оттоком денег, что вызывает торможение экономической активности и понижение цен, тогда как страны, имеющие положительное сальдо, переживают расширение производства и рост цен. Эти движения в противоположных направлениях приводят к квазиметрическому восстановлению внешнего равновесия.
2. Прямое регулирование с помощью денег, практикуемое Международным валютным фондом, рассматривает платёжный баланс во всей его глобальности (сальдо основного баланса и движения краткосрочных капиталов небанковского сектора) и выявляет роль внутренней денежно-кредитной политики, в частности, кредитной политики во внешнем равновесии. При заданном спросе на деньги слишком интенсивная экспансия внутреннего кредита обусловливает неуравновешенность платёжного баланса. Напротив, торможение кредитов становится предпочтительным средством достижения равновесия платёжного баланса. Если, например, в стране, открытой для внешнего мира, но не доминирующей в нем, предложение денег превышает желаемое предположение, экономические агенты будут стремиться избавиться от своих избыточных авуаров, покупая реальные товары или финансовые ценности (ценные бумаги), часть которых будет импортироваться. Возникающий внешний дефицит вызовет неравновесие на валютном рынке.
Дефицит и избыток платежного баланса выражают, следовательно, фазы регулирования запасов на валютном рынке, а не равновесные потоки, обусловливающие предложение и спрос на реальные ценности.
Все предыдущие схемы основываются на колебании количества денег и пренебрегают ролью нормы процента.
3. Изменение нормы процента вызывает обратную реакцию экономических агентов. Так, ее понижение обусловливает рост экономической активности, способствует повышению дефицита платёжного баланса. Конечное влияние, считают сторонники кейнсианства, слабо. По их мнению, капиталовложения и движение капиталов обладает пониженной эластичностью относительно стоимости кредита, тогда как сторонники монетаризма допускают значительно более сильную реакцию.
Следует также отметить, что в режиме плавающих курсов прогнозы движения валютных курсов могут противоречить процессу регулирования. В период стабильности прогнозов различные нормы процента между кредитами различных стран подчиняются некоторым критериям (разность между темпами инфляции, в частности) и достаточны для предотвращения дестабилизации валютных курсов.
Когда экономические агенты включают в свои прогнозы понижение валютного курса, роль нормы процента понижается, так как стоимость денежных займов может достигнуть очень высокого уровня. В периоды интенсивной спекуляции движение нормы процента играет, скорее, роль индикаторов кризиса.
Чтобы придать реальную действенность внутренней денежно-кредитной политике, монетаристы рекомендуют эластичность валютного курса, однако они не учитывают того, что свободное колебание валютного курса само по себе может быть фактором внешнего равновесия. Контроль за денежной массой со стороны центрального банка действительно должен быть основным, поскольку гибкая валютная политика обеспечивает большую автономность действия, избегая конфликтов между внутренними и внешними целями.
Опыт с плавающим валютным курсом в 1971- 1973 гг. в западных странах свидетельствует, что в конечном итоге гибкость валютного курса не приводила к какому-либо длительному равновесию платежного баланса, ибо усиливала нестабильность валютных рынков и являлась значительным фактором инфляции. Поэтому многие страны, в частности в Западной Европе, приняли валютные курсы, характеризующиеся меньшей неравномерностью (устойчивые, но регулируемые), либо практикуют "жёсткое" регулирование плавающего курса.
Эта ориентация основывается на убеждении, что твердость курсов оказывает благоприятное воздействие на внутреннее и внешнее экономическое равновесие. Действительно, твердый обменный курс способствует улучшению условий обмена. Он позволяет подавлять стоимость импорта, одновременно побуждая предприятия специализироваться в области наукоемкого производства (высокотехнологичное производство).
Другим аргументом в пользу такого решения является тот факт, что стабильность курсов усиливает борьбу с инфляцией. Во-первых, она предотвращает повышение стоимости импорта, неизбежно вызываемое обесцениванием национальной валюты, во-вторых, требует от экономических агентов строгой дисциплины, что благоприятствует усилению конкурентоспособности предприятий.
Таким образом, если исходить из того, что общая экономическая стабильность невозможна без стабильности денежной среды, то, следовательно, достижение денежно-кредитной стабильности является главной функцией центрального банка, осуществляющего монетарную политику. Она может быть неэффективной либо потому, что монетарные власти не могут изменить денежную массу или процентную ставку так, как считают нужным, либо потому, что спрос на капиталовложения или потребительский спрос не реагируют на движение денежных переменных.
Безусловно, одновременно достичь промежуточных (краткосрочных) и конечных (долгосрочных) целей чрезвычайно трудно. Это возможно при условии, что приоритетным для экономической политики останется достижение долгосрочной стабильности, а именно стабильный уровень цен и рост производства как источник занятости рабочей силы, то есть ослабление циклических колебаний экономики.
Полная экономическая стабильность является идеальной, но утопической целью, что же касается выбора долгосрочной цели, то он чрезвычайно желателен, поскольку намного сложнее бороться с продолжительными колебаниями экономики. Стремясь их сдерживать, монетарные власти часто благоприятствуют ускорению неустойчивости, нежели ее ослаблению. Относительная экономическая стабильность может быть достигнута, если государственные органы, которые избрали данную цель, используют для этого наиболее приемлемую тактику с учётом реальных условий.
1.3.2 Выбор индикаторов
Центральные банки не всегда располагают адекватным показателем, позволяющим оценить их действия. Как правило, они основываются на весьма расплывчатых выражениях, таких, как "избыточная эмиссия", "недостаток денег", не уточняя, что именно включает утверждение "избыток" или "недостаток" денег в обращении. Выбор индикатора (кроме выбора цели) имеет решающее значение для того, чтобы денежно-кредитная политика, преследующая промежуточную цель, вписалась в логику предусмотренной конечной цели.
Индикатор дает информацию о направленности денежно-кредитной политики (рестрикция или экспансия) и широте влияния банковского сектора на конечные цели политики, степень реализации которой неизвестна в ближайшем будущем, потому что данные экономической статистики выдаются позднее и существует временной промежуток до начала ответной реакции экономических показателей на денежные переменные.
Предполагаемый индикатор должен обладать четырьмя признаками: отражать избранную цель; быть легко измеряемым; отражать определённым образом действия центрального банка; поддаваться эффективному контролю со стороны центрального банка.
Наиболее часто в качестве индикатора осуществляемой монетарной политики воспринимается либо процентная ставка, либо денежная масса. Выбирать один из них (переменную цены или переменную количества) не следовало бы, если бы не было никакого сомнения в механизме передачи денежно-кредитной политики на экономику, иначе говоря, если бы не существовало неизменное отношение между денежной массой и процентной ставкой. Такое условие ни краткосрочно, ни долгосрочно не выдерживается.
Краткосрочная изменчивость отношения между денежной массой и процентной ставкой может проистекать либо из неустойчивости спроса на кредиты, либо из неустойчивости объёма расходов (склонность к потреблению или побуждению к инвестированию). Если спрос устойчив, то лучшим индикатором денежно-кредитной политики является процентная ставка. Действительно, в связи с повышением процентной ставки, вызванным непредвиденным ростом спроса на кредиты, центральный банк, определяющий свои действия в зависимости от процентной ставки, увеличивает денежную массу, компенсируя тем самым снижение скорости обращения денег. И наоборот, если неустойчивы функции расхода, то лучшим индикатором денежно-кредитной политики становится денежная масса. Перед фактом роста процентной ставки в результате непредвиденного роста общих расходов центральный банк, определяющий своё поведение в зависимости от денежной массы, не увеличивает её и позволяет процентной ставке играть роль стабилизатора в достижении конечной цели.
Обычно монетаристы утверждают, что функция спроса на деньги и функции расходов устойчивы, что первая более устойчива, чем вторые, и предлагают, таким образом, принять денежную массу за индикатор денежно-кредитной политики. Кейнс считал, что предпочтение ликвидности и побуждение к инвестиции являются неустойчивыми, но первое вероятно в большей степени, чем второе, и поэтому брал в качестве индикатора денежно-кредитной политики процентную ставку.
Фридмен свой выбор денежной массы в качестве индикатора денежно-кредитной политики объяснил изменчивостью в течение долгого периода отношения между ростом денежной массы и процентной ставки. Он отверг ряд индикаторов слишком общих и долгосрочных (индекс цен, индекс безработицы, процентные ставки), чтобы сохранить единственный "действительно монетарный краткосрочный индикатор": количество денег в обращении.
Преимущество использования денежной массы в качестве индикатора состоит в том, что она находится в компетенции исключительно монетарных властей, только они обладают методами, необходимыми для такого контроля. Выбор краткосрочного индикатора объясняется тем, что денежная масса, находящаяся в обращении, обеспечивает лучшее измерение предложения денег, тогда как остальные элементы банковской деятельности (объём активов, нормы резервов, условия кредита) отличаются двойственной интерпретацией (нормы резерва) или двусмысленностью между понятиями "предложение денег" и "предложение кредитов" (условия кредита).