Тем не менее абсолютные цифры роста выглядят потрясающе: если в начале текущего столетия число жителей планеты перевалило за 1,5 млрд., в 1950 г. равнялось более чем 2,5 млрд., то уже в октябре 1999 г. оно превысило 6 млрд. Прогноз ООН на 2025 г. — 8,2 млрд. человек, но к подобным оценкам следует относиться с осторожностью [9]. Так, в начале 50-х гг. текущего столетия правительственные эксперты США предсказывали численность населения мира к началу XXI в. 3,7 млрд., а цифра 6 млрд. связывалась лишь с 2050 годом [10]. Хотя отдельные специалисты давали более близкие к реальности прогнозы, а некоторые называли многократно завышенные цифры, до последних десятилетий преобладала значительная недооценка действительных масштабов демографического взрыва XX века. Вместе с тем существуют различные методологические подходы в понимании его значения, экологических и социальных последствий. Если большинство ученых усматривает в современном демографическом взрыве угрозу экологическому и социальному благополучию, то некоторые, например Ф. А. Хайек, утверждают, что рост населения, приводя к дальнейшей дифференциации общества, может создавать условия для еще большего роста, при этом в течение неопределенного времени его прирост, будучи самоускоряющимся, может служить предварительным условием для любого прогресса в материальной и духовной сфере [II].
Истина же требует конкретного исторического подхода. В современной России, где с 1992 г. началась депопуляция, очевидна необходимость роста населения, повышения рождаемости и, прежде всего, создания для этого благоприятных социально-экономических условий, тогда как, например, в Китае, Индии актуальна противоположная задача. Для мира же в целом первостепенное значение имеет стабилизация численности населения, по крайней мере, приведение роста в соответствие с производством продуктов потребления и с экологической безопасностью.
Ушли в прошлое сверхоптимистические представления о том, что Земля способна прокормить 500 млрд. людей и даже больше. Появились в духе Мальтуса выводы о необходимости для выживания рода человеческого резкого сокращения его до двух миллиардов, а то и одного и даже меньше. По этому поводу В. П. Казначеев ставит неожиданный, но очень глубокий по сути вопрос: если даже не принимать во внимание этические и геополитические аспекты, то хватит ли у оставшегося «миллиарда» той накопленной за миллионы лет наследственной памяти, чтобы человечество смогло сохранить свои полноценные репродуктивные резервы и обеспечить дальнейшую эволюцию? Сможет ли Гея (Земля) при таком резком искусственном сокращении населения планеты сама остаться живой? [12].
Академик И. И. Гительзон и группа других видных ученых полагают, что при правильной организации хозяйства на Земле может жить около 50 млрд. человек, но оговариваются при этом, что лучше бы до такого предела все же не доходить [13].
Другие ученые считают маловероятным в перспективе даже удвоение людского населения [14]. А. В. Бялко, полагая, что мир уже близок к перенаселенности, усматривает в этом обстоятельстве даже причины глубокого кризиса, разразившегося на мировой бирже в конце 1997 года. Тем не менее, по его расчетам, инерция быстрого роста численности населения планеты будет в ближайшей перспективе еще значительной и, лишь достигнув некоторого катастрофического максимума, упадет затем до уровня 9-11 млрд. человек. В связи с этим, признавая неизбежность перехода мира на путь устойчивого развития, он считает, что такой переход вряд ли будет плавным и бесконфликтным [15].
Все это говорит о том, что четких научно обоснованных представлений о допустимой, желательной и оптимальной численности населения планеты не существует. Такие вопросы требуют не только рационального, но и ценностного подхода, зависящего от нравственно-политических ориентации исследователей. Причем необходимо учитывать не только возможности пропитания людей, но и необходимость обеспечения государственных суверенитетов, рост социально-культурных запросов и, самое главное, границы экологически безопасной нагрузки на окружающую среду.
Итак, рост производительных сил явился главной причиной превращения в системе «природа—общество» последнего элемента в противоположность и даже «врага» окружающей среды. Если палеолитические охотники и собиратели, нанося природе лишь ограниченный урон, «царапины», в первую очередь сами были жертвой антропогенных локальных экологических кризисов, то в результате производственно-технического прогресса усиливается давление на природу, а человечество за счет постоянного роста потребления все быстрее увеличивает свою численность, продолжительность жизни, благополучие и становится все более устойчивым по отношению к неблагоприятным природным факторам. Тяжесть антропогенных экологических кризисов все в меньшей степени несет их виновник — человек — и во все большей — матушка-Природа. Однако сегодня сложилась совершенно новая ситуация: раны, наносимые окружающей среде, становятся опасными не только для нее, но и для ее «покорителя». Настала пора занесенный над Природой топор зарыть навсегда.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Зубаков В. XXI век. Сценарии будущего: анализ последствий глобального экологического кризиса // Зеленый мир. 1996. № 9 (215).
2. Моисеев Н. Н. Взаимодействие природы и общества - глобальные проблемы // Вестник РАН. 1998. Т. 68. №2. С. 167-170.
3. Васильчук Ю. А. Эпоха НТР: конвейерная революция и государство // Полис. 1996. № 3. С. 7.
4. Наше общее будущее. М.: Прогресс, 1989. С. 16.
5. Урланис Б. Ц. Народонаселение: исследования, публицистика. М.: Статистика, 1976. С. 224-229.
6. Урсул А. На пути к экобезопасному устойчивому развитию цивилизации // Общественные науки и современность. 1994. № 4. С. 127.
7. Лилли С. Люди, машины и история. М.: Прогресс, 1970. С. 30-37.
8. Брук С. И. Население мира. М.: Наука, 1981. С. 12-15.
9. Наше общее будущее. С. 99.
10. Putman Р. С. Energy in the Future. N. Y., 1953. P. 41.
11. Хайек Ф. А. Пагубная самонадеянность. М., 1992. С. 210.
12. Казначеев В. П. Проблемы живого вещества и интеллекта // Вестник МИКА. 1995. Вып. 2. С. 8.
13. Гительзон И. И. и др. Какой должна быть стратегия развития?
//Вестник РАН. 1997. Т. 67. № 5. С. 418.
14. Lutz W., Sanderson W., Scherbov S. Doubling of World Population Unlikely // Nature. 1997. V. 387.
15. Бялко А. В. Климат, кризис, Киотская конференция // Природа.1997. № 2.
1.3. Мир на пороге экологической катастрофы
Современное человечество в буквальном смысле теряет под ногами почву. Вся площадь мирового земледелия равняется 1,5 млрд. га, но уже утрачено около 1,5-2 млрд. га некогда плодородных земель, то есть больше, чем их сегодня во всем мире. Площадь теоретически пахотнопригодных земель составляет около 3,2 млрд. га. Однако подвержены в разной степени деградации почти 2 млрд. га почв, в том числе 55,6% — водной эрозии, 27,9% — ветровой, 12,2% — воздействию химических факторов. Деградация почв идет с возрастающей скоростью: за последние 50 лет она увеличилась в 30 раз, а продуктивность остающихся почв в целом снижается [I].
Человечеству становится все труднее дышать: за последние 130 лет доля углекислого газа (СО2) в атмосфере возросла на 30%, особенно в последние годы. Если в 1960 г. выбросы в атмосферу CO2 составляли 93 млн. тонн, то в 1970 г. — 3,9 млрд., а в 1986 г. — более 5,2 млрд. тонн. Одновременно идет ускоренный процесс кислородного обеднения атмосферы. В воздухе возрастает доля окислов азота, метана, хлорфтористых соединений, последствия нарушения естественного баланса состава атмосферы многообразны и далеко не ясны. Они могут быть катастрофическими, в частности, в связи с так называемым «парниковым эффектом» и обусловленным им потеплением климата.
Предполагается, что к середине XXI века средняя температура может повыситься на 1,5-4,5° С, что приведет к таянию ледников, океанских льдов и нарушению геологических структур вечной мерзлоты. В результате — уровень мирового океана может подняться на 1,5 м. При вероятном потеплении климата в средних и северных широтах на 5-9° С может произойти интенсивное выделение углерода из толщ мирового океана, что вызовет резкое усиление «парникового эффекта», таяние ледников и приведет к повышению уровня океана до 66 м, а следовательно, и к затоплению огромных, территорий, густонаселенных и хозяйственно значимых, и к непредсказуемым катастрофическим изменениям климата на планете.
Особую проблему составляют так называемые «озоновые дыры». Предполагается, что в начале XXI века может быть уничтожено до 16% озонового слоя, а ведь, по оценкам американских исследователей, сокращение его плотности на 20% можно сравнивать только с последствиями ядерной войны, а однопроцентное разрушение слоя ведет к увеличению заболеваний населения раком крови на 4-6%. Сегодня имеются международные соглашения по защите озонового слоя, предусматривающие сокращение производства фреона, но пока точно не известно, возникли ли такие «дыры» в результате загрязнения атмосферы хлорфторуглеродами или же в силу других, быть может даже не антропогенных, причин [2].
В следующем столетии главным дефицитом, возможно, станет обыкновенная питьевая вода. Когда несколько десятилетий назад австралийского пигмея, жившего в условиях каменного века, доставили в большой город и показали ему все достижения цивилизации, то более всего его поразили не небоскребы, а тот простой факт, что дома, отвернув кран, мы можем получать воду в любом количестве. Рассказывая об этом случае известный немецкий биолог Г. Либман в своей книге «Планета на пути к смерти» пишет, что инстинкт безошибочно подсказал аборигену, что чистая, пригодная для питья вода гораздо важнее для человечества, чем всякие чудеса техники и огромный авиалайнер, за несколько часов пересекающий воздушное пространство над океаном [З].