Спорной и недостаточно изученной является роль этиологических факторов в возникновении депрессий с мистическим бредом. Здесь заслуживает внимания замечание ТФ.Пападопулоса о том, что сдвиг депрессивного бреда в сторону парафрении обусловлен не только и не столько глубиной депрессии, сколько возрастом, культурными особенностями и личностным опосредованием. Нами установлено, что развертыванию приступов шизоаффективного психоза и, особенно, острых полиморфных психотических расстройств непосредственно предшествовали психогении, реакции личности на соматические заболевания, а также чрезмерные или нетрадиционные культовые воздействия («культовая травма»). Во многих проявлениях психозы, непосредственно связанные с культовой травмой, были похожи на описанные МSinger и R.Ofshe реактивные шизоаффективно-подобные психозы.
Таким образом, депрессии с мистической фабулой бреда, не претендуя на роль специфического симптомокомплекса и тем более отдельной нозологической единицы, являются психопатологическим образованием, требующим особого внимания и терапевтического подхода.
КУЛЬТОВАЯ ТРАВМА
(психиатрические аспекты деструктивных культов)
Актуальность проблем, связанных с культовой травмой, возросла в нашей стране в последние десятилетия. Обусловлено это тем, что на фоне стрессовых воздействий, вызванных экономической нестабильностью, ломкой жизненного стереотипа, сформировавшегося в годы советской власти, многие люди стали искать утешения в потустороннем. Приход в мистику осуществлялся без предшествующего мистического опыта, семейных и общественных традиций, образования. В конце 80-х — начале 90-х гг. XX в. нашествие зарубежных проповедников, появление массы религиозных сект и так называемых христианских институтов, где под видом изучения Библии проводилось обучение эзотерическим доктринам с привлечением биоэнергетических, экстрасенсорных и экстремальных психотерапевтических практик, оказалось небезопасным для психического здоровья адептов. Врачи встретились с новыми видами патологии, появилось понятие «культовая травма», под которой понимают комплекс воздействий, используемый в деструктивных культах и направленный на изменение сознания индивида.
Появлению расстройств, связанных с понятием «культовая травма», способствовала не только квазирелигиозная интервенция. В годы общественного кризиса ревизии подвергается все, в том числе и естественнонаучная картина мира, которая, казалось бы, была прочно усвоена населением за годы советской власти. Страх и тревога, охватившие массы, порождали, с одной стороны, стремление к подчинению, поиску сильного лидера, «железной руки», с другой — снижение силы собственного мышления, критики, интеллектуального внутреннего диалога. Это способствовало переходу к не согласующимся с логикой и опытом формам интеллектуальной деятельности. Одной из этих форм является магическое мышление, при котором мыслям, словам и действиям приписывается сила, например, возможность вызывать или предотвращать какие-либо события.
Разумеется, феномен магического мышления наблюдается не только у нас, и в других странах существует значительное число людей, верящих гадалкам, астрологам — явление, названное Т.Б.Дмитриевой «десантом средневековья в конец XX века».
Однако именно в нашей стране, совпав с кризисом, этот феномен возник неожиданно, непредсказуемо, провоцируя индуцированные психические расстройства и нарушения поведения. Немало способствовали этому показ в визуальных СМИ нагнетающих страх убийств, катастроф, пыток, популяризация астрологии, мистицизма, представлений о колдовстве. В результате формировался магический вариант кризиса идентичности, когда личность под давлением духовных и социальных проблем погружалась в оккультные представления и мистические переживания.
Проблеме нетрадиционных религиозных культов посвящён ряд исследований как в России, так и за рубежом. Некоторые авторы показывают неоднозначный характер последствий для здоровья, возникающих у адептов (M. Galanter, 1990; M. Frank, 1992; A. Barker, 1997). В определённых публикациях подвергается сомнению сама возможность психических расстройств как следствия культовой практики (Д. Г. Трунов, 2000; D. G. Bromley, A. D. Shupe, 1979; J. G. Melton, R. L. Moore, 1982). В других работах отмечается негативное влияние на психическое здоровье и адаптивные возможности лиц, подвергшихся воздействию деструктивных культов (Ф. В. Кондратьев, 1995, 2000; Ю. И. Полищук, 1997, 2001; Л. В. Куликов, 1999; M. Singer, J. Lalich, 1997; S. Hassan, 2000).
В резолюциях Совета Европы и Европейского Парламента неоднократно высказывалась озабоченность нарушением прав человека определёнными сектами. В связи с этим Европейский Парламент «призывает… усилить взаимный обмен информацией для того, чтобы объединять сведения о феномене сектантства», а также рекомендует «создание в каждой стране — члене государственных организаций для помощи жертвам деструктивных сект и членам их семей» (Агентство DPA, Страсбург, 22 июня 1999 г.).
В утверждённой Указом Президента РФ «Концепции национальной безопасности Российской Федерации» особо отмечается «необходимость учитывать разрушительную роль различного рода религиозных сект, наносящих значительный ущерб духовной жизни российского общества и представляющих собой прямую опасность для жизни и здоровья граждан России…».
Учитывая обозначенную на международном и федеральном уровнях проблему, связанную с феноменом сектантства, представляется актуальным получение данных о психических и поведенческих расстройствах и предпосылках к их возникновению у последователей деструктивных культов.
Нами обследовано 64 человека, принимавших участие в деятельности нетрадиционных религиозных культов. Выборка формировалась из пациентов, проходивших лечение и обследование в стационарных отделениях городских психиатрических больниц Санкт-Петербурга и лиц, обратившихся за психологической помощью в городской консультативный центр.
Обследование включало клинико-психопатологический метод, изучение литературы культовых организаций и ряд психологических тестов: СМИЛ, тесты Сонди и Люшера, метод незаконченных предложений.
Обследование выявило отсутствие семьи на момент вовлечения в культ у 82% пациентов. Распределение пациентов по возрастным группам показало превалирование лиц в возрасте от 20 до 40 лет (69%). На момент присоединения к религиозной группе у обследуемых обнаруживалось состояние социальной нестабильности, переезд в другой город, разрушение семьи, потеря работы.
Данные тестов показали сочетание в личностном профиле ригидности и импульсивности, с превалированием шкалы индивидуалистичности. Среди личностных черт выступали повышенный уровень тревоги, напряжённость, повышенное чувство вины с отчуждением от реальных жизненных проблем и уходом в мир фантазии, приверженность раз выбранной идее. Эмоциональный профиль отличался избирательностью в сферах отношения к будущему и жизненным целям. Среди причин, повлекших обращение к психиатру или за психологической помощью, были как психопатологические причины, так и расстройства поведения, связанные с культовой практикой.
Таким образом, к причинам, способствующим вовлечению в нетрадиционные религиозные образования, можно отнести социальную нестабильность, наличие стрессовых ситуаций, отсутствие религиозного опыта.
В личностном профиле адептов значимо повышение уровня тревоги, чувство одиночества, сочетание ригидности и импульсивности.
Результаты исследования могут учитываться при выборе методов психиатрической и психологической помощи лицам, принимавшим участие в деятельности нетрадиционных религиозных образований.
Тоталитарный культ
Социальные, психологические и психиатрические аспекты тоталитарных культов обсуждаются не только в России, но и во всех развитых странах. Существенный рост их количества и влияния оказывает губительное воздействие как на адептов, так и на общество в целом. Особенно очевидным это стало в 1978 г., когда в США 900 членов секты «Народный Храм» покончили жизнь самоубийством во время культового ритуала. Непреодоленная коллизия между положением «Всеобщей Декларации прав человека» о свободе совести и вредными последствиями деятельности тоталитарных религиозных течений порождает все новые и новые проблемы, включая терроризм.
История религии располагает многочисленными сведениями о возникновении различных религиозных движений. Как указывал выдающийся русский социолог Питирим Сорокин, на протяжении тысячелетий и столетий одни религиозные коллективы исчезают, другие — появляются, причем эти процессы совершаются, подобно политическим перегруппировкам, скачками; смена периодов религиозного движения и застоя связана с изменением социального уклада населения и служит симптомом этого изменения. От прочих религиозных и мистических движений тоталитарный культ отличается специфическими чертами:
• является группой или движением;
• демонстрирует чрезмерную преданность какой-либо личности, идее, вещи;
• использует реформирующую мышление программу, чтобы убеждать, контролировать и подготавливать к жизни в коллективе членов (т. е. интегрировать их в групповую уникальную модель отношений, верований, ценностей и практики);
• систематически стимулирует состояние психологической зависимости у членов;
• эксплуатирует членов для достижения успехов в целях лидеров;