………….
Глава 3. Современные взгляды на проблему народонаселения
После второй мировой войны в некоторых западных странах темпы роста численности населения резко увеличились, что было обусловлено подъемом рождаемости. Сам по себе бум рождаемости не вызывал особого интереса у экономистов, и, случись подобное при других обстоятельствах, теория населения до сих пор оставалась бы бесплодным направлением в экономической науке.
На протяжении почти всей своей истории экономика в ряду других наук была далеко не главной дисциплиной, ибо ее практические рекомендации относились в основном к западным странам. После второй мировой войны задачи развития стран Азии, Африки и Латинской Америки с низким душевым доходом возродили интерес к вопросам народонаселения. При этом мальтузианская теория неявно всегда играла свою роль. Типичная позиция экономистов по отношению к ней была такой: если эта теория неверна для индустриально развитых стран, то она вполне подходит для таких стран, как, например, Индия. А как только Индия вместе с близкими ей по уровню развития странами пробудилась, как только вновь встала задача объяснить причины бедности и задача борьбы с ней, мальтузианская теория была вытащена на авансцену, наряженная, разумеется, в более строгий и лишенный наивности наряд, соответствующий требованиям науки сегодняшнего дня.
В традиционной мальтузианской теории подчеркивалась ограниченность естественных, особенно земельных, ресурсов; отсюда делался вывод, будто продукция сельского хозяйства и пищевой промышленности, приходящаяся на душу населения, должна все больше убывать. В новых вариантах эта теория изучает взаимосвязь не столько между природными ресурсами и населением, сколько между воспроизводимым капиталом (сооружениями, оборудованием, запасами) и населением. Предполагается, что объем воспроизводимого капитала не постоянен, а растет средними темпами, которые могут меняться в зависимости от доли инвестиций в национальном доходе. Если бы численность населения и трудовых ресурсов все время оставалась неизменной, то объем капитала и, следовательно, выпуск продукции на одного занятого возрастали бы средними темпами. Однако при росте населения и трудовых ресурсов объем капитала в расчете на одного рабочего увеличивается медленнее (требуются добавочные средства для поддержания на постоянном уровне объема капитала в расчете на одного занятого), в результате чего рост выпуска продукции на одного рабочего замедляется. Согласно этой точке зрения, высокие темпы роста численности населения служат причиной не только снижения уровня выпуска продукции на одного занятого, но и причиной снижения темпов роста этого выпуска - чем быстрее растет население, тем медленнее растет объем выпускаемой продукции в расчете на одного занятого.
Как и в прошлом, мальтузианский подход сделался объектом критики. Наиболее часто встречающийся контрдовод связан с экономикой, обусловленной расширением масштабов производства и развитием специализации. Для любого действующего производственного предприятия характерно стремление к определенным, оптимальным в каждый период масштабам производства. Эти масштабы неодинаковы для разных предприятий. Если население стран немногочисленно, то для некоторых отраслей внутренний рынок не может обеспечивать наиболее эффективные масштабы производства. Переход от анализа отдельной отрасли к анализу экономики в целом позволяет рассмотреть выигрыш в производительности, обусловленной возросшими масштабами производства. Дж. Стиглер писал об этом так: "Большая экономика может культивировать специализацию бесчисленными способами, которые недоступны для малой (закрытой) экономики. Рабочие могут здесь обучаться многим четко определенным профессиям. В деловом мире могут открываться предприятия, занимающиеся сбором информации о ценах на нефть, ремонтом устаревшего машинного оборудования, печатанием календарей или рекламой промышленного оборудования. Транспортная система может развиваться до таких масштабов, что будет функционировать множество видов транспорта, включая трубопроводы, особые типы химических контейнеров и т. п."[4]. Экономисты нередко высказывали мнение о том, будто экономия, обусловленная расширением масштабов производства, особенно характерна для высокоразвитой экономики США.
В качестве возражения было выдвинуто мнение, согласно которому той или иной стране не обязательно иметь многочисленное население для реализации всех ее целей, если эта страна желает участвовать в международной торговле. Посредством специализации в отдельных сферах экономической деятельности и путем товарообмена с другими странами любая страна может достичь высокого уровня экономического развития. Сегодня это один из важных аргументов в защиту таможенных союзов и зон свободной торговли, созданных небольшими развивающимися государствами. Из сказанного ясно, почему некоторые страны с немногочисленным населением, такие, как Швейцария, Норвегия, Финляндия, Дания, Израиль и Новая Зеландия, входят в число богатых стран мира. Но убедиться в справедливости этого аргумента еще не значит опровергнуть утверждение, будто рост численности населения в том или ином регионе увеличивает возможности для реализации производственных целей.
Против мальтузианцев выдвигается еще одно возражение. Утверждают, что ускоренный рост численности населения (или его естественный прирост) способствует экономическому развитию, поскольку растущие размеры семьи сказываются на побуждениях людей. Пусть первоначально коэффициент прироста населения равен нулю в той или иной стране и пусть детская смертность существенно снизилась, например, в результате успехов здравоохранения. Следовательно, увеличивается доля несовершеннолетних иждивенцев, а спустя некоторое время возрастет приток рабочей силы. Полагая, что технология не изменилась, придем к следующему выводу: увеличение числа занятых понизит выпуск продукции и объем потребления в расчете на душу населения.
Здесь уместно спросить: почему забыты предостережения Мальтуса? Ведь ясно, что увеличение числа иждивении грозит снижением уровня потребления, да и вообще препятствует прогрессу. Смирятся ли люди с таким подозрением? Или угроза, вызванная "перенаселением", вынудит их изменить свое поведение?
Альтернатива пассивному ожиданию состоит в изменении производственной политики, например в принятии новой технологии или в увеличении сбережений для расширения капиталовложений в производственные фонды. "Перенаселение", вызванное снижением смертности, может побуждать людей к упорному труду, получению новых знаний, накоплению капитала и внедрению новых методов производства. Из современных представителей этих взглядов можно назвать Колина Кларка, Альберта О. Хиршмана и Эстер Боусруп.[5] Боусруп, например, доказывает, что сельскохозяйственная техника, считавшаяся обычно передовой, приводила к росту затрат труда на единицу продукции. Вот она - плата за прогресс! Опыт показывает, что в странах, где были возможности применять более передовые методы хозяйствования, их внедрение наталкивалось на сопротивление, покуда плотность населения благодаря его естественному приросту не увеличивалась до такой степени, что такие методы становились необходимыми для поддержания уровня потребления. Нововведения вызывали появление новых трудовых навыков и другие изменения, способствующие непрерывному экономическому росту. Независимо от того, принимаются подобные аргументы или нет, достаточно ясно, что появление и развитие новых форм экономической деятельности могут служить "ответом" на рост населения.
Заметим, что взгляд на человеческую природу, принятый в таких исследованиях, разительно отличается от мальтузианских представлений, ибо, согласно последним, человеческое поведение совершенно аналогично поведению животного. Здесь же делается акцент на способности людей принимать решения, основанные на осознании и оценке изменяющихся условий существования. В современном экономическом анализе эта концепция тесно связана с так называемым принципом Дьюзенберри - Модильяни, представляющим собой попытку выявить опытным путем влияние сложившихся потребительских стандартов на поведение потребителя.[6] Изменения, происходящие в закостеневших, "статичных" обществах, обусловлены главным образом такими случайными обстоятельствами, как, например, перемена климата, а поведение людей здесь всецело определяется обычаями и традициями. Такое развитие возможно, если косная социальная среда почти не меняется от поколения к поколению, а посему нет нужды в новых идеях. Но когда резкие прогрессивные изменения приводят к уменьшению детской смертности, то размеры семей увеличиваются по сравнению с обычным уровнем и появляется угроза материальному благополучию людей. Как говорят экономисты, сложившаяся (ех post) ситуация оказывается совсем не такой, какую ожидали (ex ante). При таких обстоятельствах требуется, чтобы каждая семья по-новому взглянула на ситуацию и оценила ее. Вместо того чтобы механически следовать обычаям, семьи могут принимать нетрадиционные решения в таких областях, как политика сбережений или политика нововведений.