Смекни!
smekni.com

К. Г. Юнг Психология переноса (стр. 10 из 60)

Основные вопросы психотерапии

49

решающий прорыв в область психологии. Тот факт, что в осно­ве истерического симптома лежали утраченные сознанием картины воспоминаний и их эмоциональный тон, привел к пос­тулату бессознательного слоя психических процессов. Этот слой оказался не соматическим - предположение, к которому склонялась тогдашняя академическая психология, - а психи­ческим, поскольку вел себя точно так же, как психическая функция, случайно лишенная сознания, т.е. связи с эго. Как приблизительно одновременно и независимо от Фрейда доказал Жане, это вообще относится к истерическому симптому. Но в то время как Жане полагал причину лишения сознания в некоторой специфической слабости, Фрейд указал на то, что для этиологи­ческих образов воспоминаний характерен неприятный эмоцио­нальный тон. Поэтому их исчезновение из сознания можно было легко объяснить вытеснением. Фрейд интерпретировал этиологи­ческие содержания как несовместимые с тенденцией сознания. Эта гипотеза опиралась на тот факт, что вытесненные воспоми­нания из-за своей травматической или морально неприемлемой природы во многих отношениях провоцируют моральную цензуру. Фрейд успешно распространил теорию вытеснения на всю область психогенных неврозов; он пошел еще дальше - вплоть до объяснения феномена культуры. Тем самым он оказался в области общей психологии, которая ранее была вверена философскому факультету. Впрочем, до настоящего времени практическая психология мало что смогла позаимствовать у нее, кроме терми­нов и некоторых методических воззрений, и поэтому медицинская психология, уже с самого начала столкнувшаяся с бессознатель­ной психикой, шагнула буквально в пустоту. Понятие бессозна­тельного, за немногими похвальными исключениями, с ужасом отвергалось академической психологией, и, таким образом, пред­метом психологического исследования оставались только феноме­ны сознания. Столкновение медицинской и господствовавшей общей психологии было серьезным. С другой стороны, для врачей чисто соматической ориентации фрейдовское открытие было столь же возмутительным камнем преткновения. Это мало изме­нилось и в последующие 50 лет. Понадобилось пришедшее из Америки направление так называемой психосоматической меди­цины, чтобы придать этой картине некоторые новые черты. Одна­ко общая психология все еще не смогла сделать из факта бес­сознательного необходимые выводы.

50

К.Г.Юнг

Прорыв в неизвестное всегда скрывает опасности: пионер вынужден обходиться тем арсеналом, который он случайно имеет при себе. В нашем случае это его подготовка по соматичес­кой медицине, общее образование и мировоззрение, основываю­щееся на субъективных предпосылках, обусловленных отчасти темпераментом, отчасти социально. Его медицинская подго­товка позволяет ему правильно оценивать соматический и био­логический аспект опытного материала; его общее образование позволяет приблизительно понять характер вытесняющего фак­тора; наконец, его мировоззрение помогает делать обобщения и включать их выводы в более обширный контекст. Если же исследование идет в неоткрытой и потому неизвестной области, то первопроходец должен помнить, что кто-то другой, вступа­ющий на новый континент в другом месте и с другим снаря­жением, может набросать совершенно другую картину.

Фрейд и столкнулся с тем, что его ученик Альфред Адлер разработал теорию, придающую неврозу совершенно другой облик. Доминирующее положение занимает уже не половой инстинкт или принцип удовольствия, а инстинкт власти (стремление к самоутверждению, "мужской протест", "желание быть наверху"). Как я показал на конкретном примере1, обе теории с успехом можно применять к одному и тому же слу­чаю. Кроме того, известно, что эти инстинкты уравновешивают друг друга или один уступает другому. Адлер остался таким же односторонним, как и Фрейд, и их объединяет стремление объяснить не только невроз, но и человека из "тени", т.е. из моральной неполноценности.

Такое положение вещей вызвано личным мнением, субъ­ективным предрассудком, неподвластным критике. Непреклон­ность, с которой оба отстаивают собственную точку зрения, свидетельствует о желании компенсировать тайную неуверен­ность и внутренние сомнения. Факты, которые были описаны обоими исследователями, cum grano sails' существуют по праву. Но их толкование можно осуществить как одним, так и другим способом, то есть оба они отчасти неверны или же до­полняют друг друга. Из этого можно сделать вывод, что лучше всего учитывать обе точки зрения.

Причина этой первой дилеммы медицинской психологии за­ключается в том, что врачи не нашли уже возделанного поля, поскольку общая психология ничего не могла предложить им

* С оговоркой (лат.) - Прим. пер.

Основные вопросы психотерапии

51

на почве фактов. Поэтому им не оставалось ничего другого, кроме собственного предвзятого инструментария. Для меня отсюда следовала необходимость посмотреть, с какими уста­новками человек обычно подходит к объекту (что бы это ни было). В соответствии с этим я выявил ряд типов, которые основываются на преобладании той или другой функции ориен­тации сознания, и тем самым попытался разработать схему, в которую можно было бы включить различные эмпирические ус­тановки. Из нее следуют как минимум восемь теоретически возможных точек зрения. Если прибавить все прочие более или менее индивидуальные предпосылки, то мы получим бесконеч­ное количество субъективно оправданных подходов. Но тогда критика психологических предпосылок каждой теории ста­новится настоятельной необходимостью. К сожалению, это еще не повсюду понято, иначе известные воззрения не защищались бы с таким упорством и слепотой. Это можно объяснить, при­няв во внимание сущность субъективного предубеждения: это более или менее тщательно сооруженный продукт всего жиз­ненного опыта индивида. Он возникает в столкновении индиви­дуальной психики с условиями окружающего мира. Поэтому он представляет собой субъективный вариант всеобщего опыта, и нужна основательная самокритика и обширные сопоставления, чтобы сделать суждение более общим. Но чем больше такие (безусловно необходимые) усилия основываются на принципах сознания, тем больше возрастает опасность истолкования опыта в смысле этих принципов, а это повлечет за собой ненужное теоретизирование и насилие над фактами. Наш психологи­ческий опыт еще молод и недостаточно обширен, чтобы делать возможными общие теории. Сначала необходимо исследовать множество фактов, освещающих сущность души, прежде чем можно будет хотя бы думать о том, чтобы постулировать общие положения. Пока нам следует придерживаться правила, что любое психологическое положение значимо только вместе со своей противоположностью.

Хотя личные и мировоззренческие предрассудки самым опасным образом мешают психологическому заключению, они могут быть элиминированы доброй волей и знанием. Уже Фрейд принял мое предложение, чтобы каждый врач, занимаю­щийся бессознательным своих пациентов в терапевтических целях, предварительно прошел так называемый учебный анализ. Все серьезные психотерапевты, признающие необходимость

52

К.Г.Юнг

осознания бессознательного, согласны с этим. Ведь и без осо­бых аргументов понятно и тысячекратно подтверждено опытом, что то, чего врач не видит у себя, он либо совсем не замечает, либо видит в преувеличенных размерах у своих пациентов; приветствует то, к чему втайне склонен сам и предает анафеме то, что осуждает. Как по праву требуют от хирурга, чтобы его руки не были инфицированы, так необходимо настаивать на том, чтобы психотерапевт подходил к себе с достаточной долей самокритики. Эта необходимость особенно настоятельна в слу­чае обоснованных непреодолимых сопротивлений пациента. Ведь тому нужно, чтобы его лечили, а не подтверждали теории. В широком поле практической психологии всегда есть несколько теорий, которые в конкретном случае оказываются пригодными. Особенно опасно мнение, что сопротивления пациента при всех обстоятельствах неоправданны. Ведь сопротивление может до­казывать и то, что терапевтическая процедура исходит из не­верных предпосылок.

Я так подробно выделяю тему учебного анализа потому, что в последнее время вновь заявляют о себе тенденции выставлять врачебный авторитет как существующий ео ipso* и, следова­тельно, освящать ex cathedra" только психологию - намерение, ничем не отличающееся от старомодного суггестивного метода, несостоятельность которого давно очевидна. (Что, разумеется, вовсе не означает, что для суггестивной терапии вообще нет показаний).