Смекни!
smekni.com

К. Г. Юнг Психология переноса (стр. 27 из 60)

С божьего соизволения (лат.) — Прим. перев.

6

386 Читателю может показаться странным, что "медицинская процедура" требует учета подобных соображений. Хотя для бо­лезней тела не существует средств и способов лечения, кото­рые можно было бы счесть бесспорно действенными в любых обстоятельствах, есть, тем не менее, немало средств, которые, вероятнее всего, дадут желаемый эффект, и ни врачу, ни пациенту при этом ничуть не понадобиться подразумевать условие Deo concedente. Однако мы здесь имеем дело не с телом; мы имеем дело с психе. А посему, мы и не можем поль­зоваться языком телесных клеток и бактерий; нам необходим другой язык, соизмеримый с природой психе и, кроме того, нам необходима позиция учета размеров грозящей опасности, поз­воляющая противостоять ей. Все это должно быть подлинным -иначе оно не окажет действия и, если окажется пустым, причинит вред и врачу, и пациенту. Формула Deo concedente -не просто риторическое украшение; она выражает твердую позицию человека, не воображающего себя знающим все и во всех случаях, но целиком осознающего, что противостоящий ему бессознательный материал есть нечто живое, что это -парадоксальный Меркурий, о котором в давние времена магистр сказал: "Et est ille quern natura paululum operata est et in metal-licam formam formavit, tamen implerfectum relinquit" ("И он -тот, над кем природа потрудилась лишь немного и, оформив его в металлической форме, все же оставила незавершенным")44 -то есть природное существо, стремящееся интегрироваться в целостность человека. Это - как бы фрагмент первозданной психе, куда никакое сознание еще не проникло и не создало в ней разграничений и порядка: "объединенная двойственная природа", по выражению Гете, бездна двусмысленности.

387 Поскольку мы не можем (если только вовсе не утратили способности критического суждения) представить себе, что се­годняшнее человечество достигло наивысшей из возможных степеней сознания, должна существовать какая-то остаточная бессознательная психе, развитие которой повлечет за собой дальнейшее расширение сознания и более высокую его диффе­ренциацию. Никто не в состоянии сказать, насколько велик или мал указанный "остаток", ибо в нашем распоряжении нет

128

К.Г.Юнг

средств для измерения диапазона достижимого сознательного | развития, не говоря уже об измерении того, до каких пределов простирается бессознательное. Но, однако, нет ни малейшего сомнения в том, что существует massa confusa' недиффе­ренцированных архаических содержаний, которая не только про­являет себя при неврозах и психозах, но и образует что-то вроде "скелета в шкафу" у бессчетного числа людей, не проявляющих | действительных черт патологии. Мы настолько привыкли слы­шать о наличии у каждого "трудностей и проблем", что принимаем их как банальный факт и не задаемся вопросом, что | же на самом деле означают эти проблемы и трудности. Почему человек никогда не бывает доволен самим собой? Почему он бы- | вает неблагоразумным? Почему человек не всегда добр, и зачем =1 вообще оставляются лазейки для зла? Почему иногда говорится I слишком много, иногда - слишком мало? Почему совершаются | глупости, избежать которых было бы нетрудно при минимальном | предвидении? Что постоянно расстраивает наши планы, мешая нам в наших лучших намерениях? Почему встречаются люди, никогда не замечающие ничего из этих явлений и даже неспособ­ные признать их существование? Наконец, почему люди в своей | массе порождают все исторические безумства последних трех де­сятков лет? Почему Пифагору не удалось еще две тысячи четы­реста лет назад раз и навсегда установить законы мудрости, а христианство не смогло создать на земле Царство Небесное? 388 У Церкви имеется доктрина дьявола, злого начала, - и нам нравится представлять его в виде получеловека-полузверя с раз­двоенными копытами, с рогами и хвостом, в виде хтонического божества, похоже, сбежавшего со сборища Диониса и ставшего единственным оставшимся в живых проводником греховных радостей язычества. Эта выразительная картинка в точности отображает гротескную, зловещую сторону бессознательного; ибо по-настоящему мы еще никогда не вступали в схватку с ним и, как следствие, оно так и осталось в своем исходном состоянии дикости. Наверное, никто сегодня не осмелиться по-прежнему || утверждать, что европейский человек есть некое подобие агнца, и что человек этот не одержим дьяволом. Жуткие анналы нашего столетия находятся у всех перед глазами, и чудовищность их превосходит все, что только могли натворить предыдущие века с имевшимися в их распоряжении несовершенными орудиями. ••$

* Нерасчлененная масса (лат.) — Прим. перев.

Психология переноса

129

Если бы (как многим хотелось бы верить) бессознательное было исключительно злым и нечестивым, ситуация упрости­лась бы и был бы ясен путь: делать добро, избегая зла. Но что такое "добро" и что такое "зло"? бессознательное не является одним лишь злом по природе, оно также - источник наивысше­го "добра"45; оно не только тьма, но и свет, не только что-то животное, недочеловеческое, демоническое, но и нечто сверх­человеческое, духовное, "божественное" в классическом смыс­ле слова. Меркурий, персонифицирующий бессознательное46, обладает" "двойственной" сущностью, парадоксально дуалисти-чен по природе, выступая демоном, монстром, зверем, но в то же время и панацеей, "сыном философов", sapientia Dei' и donum Spiritus Sancti^7".

390 Поскольку дело обстоит именно так, следует оставить вся­кую надежду на простое решение. Все определения добра и зла начинают вызывать подозрение или просто становятся недей­ствительными. В качестве моральных сил добро и зло сохраня­ются в незыблемом виде и - как простые истины, каковыми их считают уголовный кодекс, десять заповедей и обычная хрис­тианская мораль - не вызывают сомнения. Однако конфликт привязанностей представляет собой нечто более утонченное и опасное, - и отточенная мирской мудростью совесть долее не удовлетворяется ни предписаниями, ни идеями, ни красивыми словами. Когда ей приходится иметь дело с пережитком пер­возданной психе, переполненным ожидания будущего и жаж-дующим развития, она начинает беспокойно озираться в поисках какого-нибудь руководящего принципа или точки опоры. В самом деле, по достижении указанной стадии нашего знакомства с бессознательным становится остро ощутимым не­достаток чего-то подобного. Поскольку единственными замет­ными спасительными силами в сегодняшнем мире выступают те великие психотерапевтические системы, которые мы именуем религиями, ожидая от них спасения души, вполне естественно, что многие предпринимают оправданную и нередко удачную попытку отыскать для себя нишу внутри одной из сущест­вующих конфессий и, тем самым, глубже постичь назначение традиционных спасительных истин.

°^1 Такое решение нормально и вполне удовлетворительно, так как догматически сформулированные истины христианской

Мудрость Бога (лат.) — Прим. перев. Дар святого Духа (лат.) - Прим. перев.

5 — 2343

130

К.Г.Юнг

Психология переноса

131

Церкви почти в совершенстве выражают природу психического опыта. Они служат хранилищами секретов души, и содержащееся в них ни с чем не сравнимое знание выражается в великолеп­ных символических образах. Бессознательное, таким образом, обладает естественным сродством с духовными ценностями: Церкви, в особенности в их догматической форме, своим спецй-фическим характером обязанной столетиям теологических спо­ров (сколь бы абсурдными они ни выглядели в глазах следу­ющих поколений) и страстным усилиям многих великих людей.

392 Церковь была бы идеальным решением проблемы для всякого, кто ищет подходящего убежища, вместилища для хаоса бессозна­тельного, - если бы не тот факт, что любое, даже самое утон­ченное творение человека имеет свои несовершенства. В действительности, возврат к Церкви, то есть в лоно определен­ной конфессии, не является всеобщим правилом. Гораздо чаще встречается улучшенное понимание религии как таковой и усиление связи с ней; а религию как таковую ничуть не следует путь с конкретной конфессией48. По моему мнению дела склады­ваются именно так из-за того, что, однажды постигнув оправдан­ность наличия двух точек зрения или двух ветвей, на которые раскололось христианство*, никто уже не сможет отстаивать исключительную обоснованность какой-либо одной из них -ибо это было бы самообманом. Как христианин, он должен признать, что христианство, к коему он причисляет себя, уже четыреста лет пребывает в состоянии раскола и не только не спасает его, но напротив, впутывает его в конфликт и противос­тояние, до сих пор раздирающие на части тело Христово. Тако* вы факты, и ни одна из конфессий не сможет упразднить их, добиваясь решения в свою пользу, как будто бы она была со­вершенно уверена в обладании абсолютной истиной. Подобный подход несправедлив по отношению к современному человеку: он в состоянии отчетливо разглядеть преимущества протес­тантизма перед католицизмом и наоборот, и ему мучительно ясно, что сектантское упорство представляет собой попытку подавить его способность суждения и заставить его погрешить

* Западное, без учета православия. — Прим. перев.

против Святого Духа. Он даже понимает, почему церкви вы­нуждены так вести себя; он знает, что так и должно быть, чтобы никакой чересчур восторженный христианин не вооб­разил себя преждевременно, то есть уже сейчас, покоящимся в лоне Авраамовом, спасенным, умиротворенным и свободным от всякого страха. Страсти Христовы продолжаются - ибо жизнь Христа в corpus mysticum', или христианская жизнь в обоих лагерях, пребывает в раздоре с самой собой, чего не может отрицать ни один честный человек. Таким образом, мы оказываемся точь-в-точь в ситуации невротика, вынужденного мириться с болезненным осознанием того, что он находится в центре конфликта. Его регулярные попытки подавить вторую сторону лишь усугубили его невроз. Врач обязан посоветовать ему принять конфликт, как он есть, вместе с тем страданием, которое он неизбежно за собой влечет; в противном случае, конфликт никогда не закончится. Мыслящие европейцы - если они вообще интересуются подобными вопросами - оказываются (сознательно или полусознательно) протестантскими католи­ками либо католическими протестантами, ничуть не становясь от этого хуже. Неправы те, кто говорит мне, что таких людей не существует: я лично видел обе разновидности, и они весьма укрепили мои надежды на будущее европейцев. 393 Однако негативное отношение широкой публики ко всем "кредо" представляется в меньшей мере следствием религиоз­ных убеждений, чем просто симптомом общей умственной ле­ности и религиозного невежества. Можно сердиться на печаль­но известный недостаток человеческой духовности; но если ты врач, ты не обязательно считаешь болезнь злонамеренной, а пациента - низшим в моральном отношении существом: на­против, следует предполагать, что отрицательные результаты вызваны применявшимся лекарством. Хотя мы вправе сомне­ваться, произошел ли хоть какой-нибудь отчетливо выражен­ный или вообще заметный прогресс морали на протяжении пяти тысячелетий известного нам цивилизованного развития человека, однако невозможно отрицать наблюдавшееся разви­тие сознания и его функций. Прежде всего имело место громад­ное расширение сознания в форме знания. Индивидуальные функции не только дифференцировались, но и в большой мере были поставлены под контроль эго - то есть развилась воля человека. Это особенно бросается в глаза, если мы сравним