ДЖОН ГЛЭД
2004
John Glad, Ph.D.
2601 Woodley PI. N.Y., #910
Washington D.C. 20008-1535
202 667-6386 (офис) 202 745-7253 (факс)
jglad@wam.umd.edu 202 362-2529 (дома)
Future Human Evolution, перевод Ф. Б. Сарнова
Эта книга находится в открытом доступе на (вебсайт). Она может быть воспроизведена только полностью, без каких-либо изменений, дополнений или купюр.
СОДЕРЖАНИЕ
Предисловие к русскому изданию
Введение
Что такое евгеника?
Наука
Предшествующая эволюция человека
Понижение роли естественного отбора в развитых современных обществах
Тестирование умственных способностей
Фактор общих способностей
Снижение IQ (intelligence quotient – коэффициент умственного развития)
Генетические болезни
Научный метод
Картирование генома человека
Необходимые условия проживания
Альтруизм
Политика: манипулирование под маской демократии
Социальная помощь и деторождаемость
Преступность и IQ
Миграция
История и политика евгеники
Краткая история евгенического движения
Германия
Правые и левые
Евреи
Подавление евгеники
Возможное злоупотребление генетикой
Эвтаназия
Религия
Осуществимость
Радикальное вмешательство
Социальная биология и усовершенствование населения
100 книг по истории Германии в период Веймарской республики и национал- социализма
Библиография
ПРЕДИСЛОВИЕ К РУССКОМУ ИЗДАНИЮ
Россия, исторически столь щедро разбрасывавшаяся своими интеллектуалами, вышла на ещё более эффективный путь самоликвидации: российские люди перестали плодиться. Средняя женщина рожает всего лишь 1.3 детей в то время, как, чтобы просто сохранить популяцию, необходимо 2.1.
Россия здесь не одна, но плотность населения в соседних странах дозволяет несравненно бóльшую свободу дествий. Уже число китайцев на квадратный километр превышает число российских граждан в 16 раз. (Что было бы, если бы в своё время Китай не ввёл политику одного ребёнка на семью?) Число немцев на такую же географическую единицу даёт превышение в 27 раз над российским показателем, а японцев в 40 раз. И это – если говорить о Российской Федерации в целом. Сибирь практически пуста.
Теперь, оглядываясь на холодную войну, поневоле удивляемся тематике конфликта: как достичь одной и той же цели – материального благосостояния. А тем временем демографичкские процессы практически игнорировались – как, впрочем, в Европе (западной и восточной), США и Японии. Но для практически пустой России процесс этот особо «чреват». Рухнет ли Россия? Одна надежда, что соседи проходят через собственный популяционный коллапс. Рекрутов для будущих войн придётся вербовать в домах для престарелых.
ВВЕДЕНИЕ
Я с вами, вы, мужи и жёны поколений,
Всех, – тех, кто были, есть и будут
И днесь, и присно, и вовеки ...
Уолт Уитмен
Как бы мы, люди, ни гордились своими достижениями, в решении главных вопросов бытия мы, в сущности, не продвинулись дальше уровня пещерных жителей. Мы не в силах представить себе бесконечность, простирающуюся в прошлое и в будущее, но точно так же не можем вообразить и время, имеющее начало и конец. Однако психологически мы нуждаемся в некой системе координат – какой-то концепции бытия, определяющей наше место во вселенной. И усердно пытаясь заполнить эту пустоту, мы усердно углубляемся в мифотворчество.
Любое мировоззрение должно: а) объяснять нам устройство вселенной, и б) приглушать наши страхи и отвечать нашим стремлениям. Логика здесь – отнюдь не обязательна. Миф может даже противоречить самому себе, не говоря уже о том, что он может быть в разладе с реальностью.
Где – и когда – бы мы ни жили, мы неизбежно ощущаем себя Центром Мироздания. Поэтому мифотворчество других культур либо вызывает у нас снисходительную усмешку, либо мы идём на них войной, чтобы силой заставить их принять наше – разумеется, единственно верное – мировоззрение.
Вплоть до середины девятнадцатого столетия западный мир в своих представлениях об устройстве вселенной исходил из концепции Книги Бытия. Но открытие эволюции представило совершенно иное объяснение происхождения человека. И пытаясь согласовать религию с наукой, мы создали новую мифологию, и неудивительно, что мифология эта полна противоречий:
а) Интеллектуалы (в отличие от среднего обывателя) твёрдо убеждены, что мы – продукт эволюции. При этом, однако, они столь же убеждённо пологают-, что человеческие существа – единственный вид, более не подверженный этому процессу.
б) В то время как другие виды животных и растений могут подвергаться существенным изменениям в течение всего лишь нескольких поколений, мы утверждаем, что тысячи поколений самых разных условий отбора и выборочного спаривания оставили нас такими же генетически неизменными, как таракана. Настолько, по-видимому, совершенен и универсален проект, по которому мы созданы.
в) Несмотря на то, что общество материально поощряет способности и смекалку в практически любом роде деятельности, принято считать, что подобные факторы не играют никакой роли в формировании социальных классов. Предполагается, что этот процесс зависит от случая, либо от наследственных привилегий. Учёные, авторитет которых доминирует на издательском и академическом рынках, отрицают даже присутствие различий в врождённом IQ у разных человеческих популяций.
г) Мы создали громадную индустрию академического тестирования, но полученные с её помощью данные объявлены не просто приблизительными, а вообще не имеющими какой бы то ни было ценности.
д) Из поколения в поколение семьи становятся всё более малочисленными. Людям интеллектуально одарённым в связи с этим не удаётся создавать себе замену (этого как раз и опасались учёные уже в 19-ом веке). Но мы спокойно принимаем это как данность. И даже приплачиваем генетически неудачливым, чтобы они ещё больше рожали, склоняя при этом генетически одарённых к таким видам деятельности, которые скорее подавляют рождаемость, нежели стимулируют её.
е) Мы все более успешно прибегаем к способу избавиться от естественного отбора – он называется “медициной” – и твёрдо убеждены, что будущие поколения от этого не пострадают.
ж) Напряжённо трудясь над картированием генома человека, мы продолжаем исходить из категорий морали по отношению к феноменам, некоторые из которых уже можем объяснить научно.
з) Хотя наше общество, как и все остальные виды животных, зиждется на ритуале спаривания, у человека этот процесс управляется несметным числом маскирующих табу и фетишей. Пропасть между реальностью и фантазией тут – глубже некуда.
и) Мы создали кастовое общество, которое кооптирует талант у менее привилегированных каст. Эффективно манипулируя ими, эксплуатируя их, мы в то же время провозглашаем своим девизом равенство возможностей.
к) Мы закрываем глаза на то, что наш вид можно точно охарактеризовать, как заболевание, высвободившееся (очень ненадолго) из оков естественного отбора и ограниченных природных ресурсов, обрушивая на себя и другие виды громадный шквал экологического разрушения.
л) Мы создали нестабильную экономику, основанную на истощении ресурсов, и мы призываем к ещё более высоким уровням потребления, провозглашая этот процесс проедания целью нашего общества.
м) Мы декларируем свободу слова, безжалостно преследуя и выкорчёвывая при этом любое мнение из области человеческой генетики, неугодное какой-либо значимой части общества.
Таким образом, революция в технологии повлекла за собой не развенчание мифа, а его превращение в отрицание биологии. Достижение какого-либо компромисса в любых политических процессах неизбежно зависит от соотношения сил их непосредственных участников. Поэтому будущие поколения – огромная человеческая масса, – при принятии решений не принимаются во внимание. Но что говорить о будущих поколениях, если даже среди живущих ныне власть сосредоточена в руках генетической элиты, которая создала систему хлеба и зрелищ, чтобы управлять массами, то есть подчинять их своей воле.
В течение последней трети двадцатого столетия, хотя учёным и позволялось достаточно свободно преподавать теорию эволюции, эта свобода не распространялась на тему будущей эволюции человечества и методов управления этим процессом. Любопытно, что замалчивание этой темы совпадало с революцией в нашем понимании генетики. Сейчас эта цензура отменена, и даже самые непримиримые враги евгеники признают, что табу на неё невозможно дальше отстаивать. Несмотря на распространённые предубеждения и предрассудки, научные факты неопровержимы. Пока вы прочитаете эти строки, человечество уже изменится генетически. Существуют такие виды как, скажем, рыба целакант, которым – невероятно, но факт! – более 400 миллионов лет. Ноэто – редкое исключение. Homo sapiens – очень молодое звено в цепочке эволюции, и условия, управляющие отбором в этой популяции, претерпели за последнее столетие революционные изменения. “Будущая эволюция человека” требует от общества признания реальности генетического отбора не только в прошлом, но и в настоящем.
Мы в конце концов должны решить, в какой степени мы удовлетворены собой как видом. Именно здесь проходит водораздел, главная грань, отделяющая тех, кто приветствует генетическую интервенцию, от тех, кто противостоит ей. Тем не менее, независимо от наших личных позиций, никто не отрицает тот факт, что хотя в генетической лотерее множество выигравших, в ней также полным-полно тех, кому повезло куда меньше.