но и у актеров. Актер, выступающий на эстраде и читающий стихи, творит
иначе, чем тогда, когда он выступает на сцене. Часто наблюдается такое
явление: школы, в которых хорошо учат декламировать, выпускают
учеников, которые, выступая на сцене, оказываются плохими актерами.
Живописец в театре пишет не маленькие холсты, вставляемые в рамки, а огромные,
причем холсты эти вовсе не являются увеличенными картинами с тою
лишь разницей, что здесь рамой стало то окно, в которое смотрят зрители.
Так и актер, прошедший курс декламации, не может считать себя мастером
сцены, так как на сцене ему придется не декламировать, как на эстраде,
а по-особенному, по-театральному произносить речи, причем ему все
время придется помнить, что все его речи перебиваются особыми действиями.
Мы видим, таким образом, что каждый из творцов театрального искусства
работает в театре, руководствуясь особыми законами.
Что же это за законы, управляющие жизнью театра?
Живопись имеет дело только с пространством, музыка существует
только во времени. Элементы же театра всегда мыслятся и в пространстве
и во времени. И нужно сказать, что именно это совмещение элементов
пространства и времени составляет самое трудное в построении существа
театра. В театральном искусстве приходится принимать в расчет как условия
пространства, так и условия времени. (Вопрос о том, в каком
взаимодействии находятся вообще пространство и время — это вопрос, который с
особенным вниманием рассматривается именно современной наукой. Прежде
думали, что пространство и время — это две совершенно различные
сущности, которые можно рассматривать отдельно и независимо друг от дру-
317
га. Но новая теория относительности заявляет, что все эти взгляды
совершенно ложны и что, стало быть, мы должны от них совершенно отречься.)
Так как театр — искусство, которое (совсем не как в других искусствах)
происходит одновременно и в пространстве и во времени, [то] мы должны
отметить, что переворот, совершенный в науке физико-математиками,
ставит театр в особые условия.
Было бы явлением антихудожественным, если бы артист, выступающий
на сцене, старался быть неподвижным. В таком положении, переставая
быть актером, он становится элементом живой картины, манекеном
панорамы. Живая картина — не кажется ли вам она художественным абсурдом?
Нелепо само сочетание двух слов «живая картина». Картине незачем быть
живой. Живому же незачем быть картиной, живое должно быть в
состоянии движения. Тело артиста как явление движущееся, чтобы стать
объектом искусства, не может двигаться по сценической площадке произвольно.
Тело артиста должно быть подчинено законам движения на сцене. Этим
и занята современная наука о театральном искусстве, задачей которой
является оформить искусство актера.
В искусстве вообще все сводится к построению формы. Скульптура
дает форму мрамору, глине, бронзе; архитектура располагает по
определенному плану материальные тяжести. Музыка отыскивает форму в сочетании
звуков. Когда П.О.Морозов будет перед вами развертывать историю
театра1, вы увидите, что там, где царит искусство, там главенствует движимая
особыми законами воля художника. Об этом обстоятельстве поступающие на сцену
обыкновенно не думают. На сцену приходят люди безработные2. Не зная,
куда себя деть, идут в театр. Пойти куда-нибудь в другое место, например,
в слесарную мастерскую или электротехническое заведение, многим
кажется трудной задачей, ибо здесь надо уже кое-что знать. На сцену же идут
просто и не размышляя, так как считают, что здесь ничего знать не надо.
Всем кажется, что здесь нет никаких признаков мастерства, никаких
законов. Между тем именно театр есть искусство особенно сложное. И раньше,
чем посвятить себя театру, нужно много и долго учиться.
В дальнейшем я буду подробно говорить вам, что это за искусство.
О различных мастерствах, связанных с этим искусством, расскажут вам
другие лекторы. Мне же лично придется говорить об актерах, о режиссуре,
о драматургии.
(В будущем можно добиться того, чтобы здесь непременно были
открыты курсы драматургии, чтобы вы могли более углубиться в понимание
театрального искусства, чем это осуществимо здесь, на этих
кратковременных курсах. Теперь же мне хочется набросать план нашей дальнейшей
работы. Очевидно, что подробно останавливаться на нашем предмете мы в
течение 2-х месяцев не можем, — нам придется всячески сократить,
экономить время)3.
318
Я уже говорил вам, что театр имеет дело с творчеством коллективным,
в то время как в других искусствах художники творят каждый сам за себя.
Для того чтобы создался спектакль в театре, нужен союз партнеров.
Одиночка может читать здесь монолог, но монолог еще не составляет спектакля
(так в цирке: соло-клоун забавляет публику лишь некоторое время, но
скоро призывает себе в помощь или второго клоуна, или строит диалог с
шталмейстером).
Ввиду того, что театр творится коллективно, прежде чем вы изберете
себе ту или иную специальность, постарайтесь присмотреться к театру,
охватить его с высоты птичьего полета. Если перед вами два аппарата:
микроскоп и телескоп, возьмите в руки последний, то есть телескоп. Изучайте
сначала весь театр в целом, вы изберете вашу специальность потом. Это как
на медицинском факультете сначала изучаете целый ряд естественных
наук, потом только принимаетесь за болезни. Сначала общее изучение, а потом
специализация, не наоборот.
Бывает, например, так, что актер считает, что ему совсем не надо знать
анатомии, а надо лишь знать психологию. Но с моей точки зрения, если он не
знает анатомии, то его не спасет никакое углубление в психологию, ибо ему
легко вывернуть себе руку или ногу. И это потому, что выступление его на
сцене сводится прежде всего к телодвижениям. В японском или китайском
театре считается, например, что тот не актер, кто не прошел акробатические
курсы. Сара Бернар изучала искусство падать на сцене у известного клоуна4.
Что каждому из вас надо, вы узнаете после того, как в самых общих
чертах ознакомитесь с существом театра. Машинист и осветитель ознакомят
в общих чертах с театральной механикой. Художник-декоратор в самых
общих чертах вас познакомит с техникой декорационного дела. Таким
образом у вас сложится общее представление о театре, сначала довольно
схематичное и бледное. Но вы углубитесь в эту картину, в ее детали
постепенно. Сегодня я только слегка коснусь вопроса о роли режиссера в театре.
Мастерство сценической постановки должно сосредоточиться в одних
руках, в театре должна быть одна воля — иначе может получиться
какофония. До сих пор нет театра, где бы руководительство сценической
постановкой сосредоточивалось в одном лице. У англичан художник Гордон
Крэг, у нас художник А. Н.Бенуа совмещают в себе режиссера и
художника. Но тот и другой, являясь практиками в области декорационной
живописи, в области режиссуры скорее должны считаться теоретиками, причем
Г.Крэг, поскольку он еще и актер, может однако считаться подлинным
мастером сценических постановок, действительно совмещающим и
художника, и режиссера. В большинстве случаев так не бывает. Обыкновенно
сговариваются для совместной работы два лица — один специалист по
живописи, а другой по режиссуре. Мастерство сценических постановок является,
319
таким образом, коллективным творчеством художника и режиссера. Какая
[же] в творчестве этом должна быть достигнута гармония, чтобы сила
единой воли была сохранена? Об этом — в дальнейшем изложении.
То обстоятельство, что у нас краткий курс, даже хорошо в наших целях,
ибо, ограниченные временем, мы вынуждены не специализироваться,
а именно изучать общее. Настоящий курс, как обзор предмета с птичьего
полета, будет именно тем хорош, что он сделает из вас мастеров сценических
постановок в этом идеальном смысле слова.
В искусстве театра чаще всего требуются для своих целей средства
поэзии и музыки. Средства других искусств не все в одинаковой мере служат
целям театра. О скульптуре, например, можно сказать, что она в сфере
театра бессильна.
Произведение скульптуры в его чистом виде на сцене теряется, ибо
зрителю приходится смотреть на сцену все время с одной определенной
точки. Может быть, когда-нибудь создастся театр наподобие цирка, с
движущимися площадками для зрителей. В этом театре будущего
скульптурные произведения, может быть, и найдут применение. Но пока нам не
стоит останавливаться на такой утопии. Имея дело с нынешним
театром, мы видим, что здесь роль скульптуры сводится к нулю. Был один
художник, мечтавший о замене живописных полотен скульптурными
изображениями, но он, автор этой идеи, умер, не осуществив своей мысли
(Boccioni)5.
Когда говорят об архитектуре, что она бессильна в театре, то это
неверно. На современной сцене архитектору широкое поле для работы. Конечно,
в большинстве случаев дело обстоит так, что мы принимаем архитектуру
театра готовой. Но передний план, например, сценической площадки, ее
так называемую авансцену нам приходится вместе с порталом
перестраивать. И даже такие замечательные творения, как архитектура россиевского
Александрийского театра, нисколько от этого не страдают, напротив,
можно еще больше подчеркнуть ту или иную прелесть зрительного зала, связав
чрез просцениум эти два напрасно отторгнутые друг от друга царства —
сцену и зрительный зал. Архитектору есть многое что сделать, если он
примется за эту театральную деку — подмостки. Прошу вспомнить
постановку на сцене Александринского театра «Дон Жуана» — разве режиссер не