Необходимо помнить, что для использования видеозаписи необходимо согласие пострадавшего. Использование скрытой видеосъемки, в этом случае, совершенно недопустимо. Целесообразно сразу же решить с пострадавшим вопрос о возможности использования видеозаписи опроса для использования в СМИ, для сайта в Интернет и т.п.
Перед началом опроса вы должны разъяснить пострадавшему, (лучше при включенной видеокамере):
– что вы представляете общественную организацию, в которую им было направлено заявление, и проводите проверку изложенной в заявлении информации;
– что ваша организация не является правоохранительным органом, имеющим право осуществлять следствие и дознание, и не имеет права проводить допросы;
– что на заданные вами, в ходе опроса, вопросы пострадавший имеет полное право не отвечать и что это не повлечет за собой никаких нежелательных для него последствий, включая отказ НПО от работы по его жалобе;
– что вы оставляете за собой право передать полученное объяснение и сделанную во время его составления видео (аудио) запись в распоряжение правоохранительных органов без получения дополнительного согласия самого пострадавшего.
Мы обычно рекомендуем пострадавшему начать объяснение со слов: «В дополнение к заявлению, направленному мною (дата) в (название вашей НПО) считаю необходимым сообщить следующее». Безусловно этот шаблон может быть изменен.
Заканчивая опрос, мы предлагаем пострадавшему ответить на вопрос о том, испытывает ли он опасения в связи с возможностью давления со стороны сотрудников милиции, применивших к нему пытки.
В конце объяснения пострадавшему предлагается написать следующее: «Все изложенное я, безусловно, готов подтвердить на допросах в правоохранительных органах, а также давая показания в суде». В случае отказа сделать такое заявление необходимо, видимо, записать причины такой «неготовности», но в нашей практике таких случаев не было. По окончании документирования необходимо дать возможность пострадавшему внимательно прочитать и внести любые исправления в составленное объяснение. Дополнительное объяснение подписывает пострадавший и передает представителю НПО.
Опрос свидетелей
Никакой предварительной беседы со свидетелем проводить не нужно. В остальном, опрос свидетелей проводится с соблюдением тех же правил, что и опрос пострадавшего.
Основным фактором, отличающим работу со свидетелем от работы с потерпевшим, является то, что свидетель может быть не заинтересован в сотрудничестве с НПО. Зачастую у сотрудников НПО возникает желание заинтересовать свидетеля в таком сотрудничестве. На наш взгляд это совершенно недопустимо. Любая заинтересованность, может повлиять на правдивость данных свидетелем объяснений, тем более, что никакой реальной ответственности за рассказанную вам ложь свидетель нести не будет. Более того, ваши действия могут быть расценены, как попытка оказать давление на свидетеля, подкупить его.
В начале разговора со свидетелем, вы должны разъяснить ему цель вашего расследования. В случае, если проверка заявления пострадавшего на этот момент еще не закончена, и вывод о достоверности факта применения пыток еще не сделан, вы должны объяснить свидетелю, что проверяете поступившую информацию и на настоящий момент не представляете ни чьих интересов. Если информация о применении пытки вами уже проверена и признана достоверной, вы должны информировать свидетеля о том, что действуете в интересах определенного лица (пострадавшего).
Получая информацию от свидетеля, который уже был официально допрошен в качестве свидетеля следователем, вы должны напомнить ему о необходимости соблюдения тайны следствия. Не пытайтесь получить от свидетеля информацию о расследовании, которое ведет прокуратура.
И еще один нюанс. Свидетелем в юридическом, процессуальном, смысле этого слова ваш респондент станет в процессе дачи свидетельских показаний следователю. Поэтому по возможности следует избегать термина «свидетель», особенно в документации. Мы, в своей работе, обычно используем термин «очевидец», подразумевая именно то значение, которое в уголовном процессе стоит за словом «свидетель», т.е. лицо, которому могут быть известны какие-либо обстоятельства, имеющие значение для расследования. Термин «очевидец» не всегда точно подходит, с точки зрения русского языка, но за то позволяет избежать путаницы и раздражения прокурорских инстанций.
Собирая информацию, которая может иметь значение для дела, необходимо помнить, что сведения, указывающие на факт совершения преступления, должны быть предоставлены в правоохранительные органы незамедлительно. Это не только соответствует вашим интересам и интересам пострадавшего, это требование закона.
Информация, собранная описанными выше способами, реализуется НПО в рамках уголовного процесса, то есть, посредством осуществления правового контроля за официальным расследованием, проводимым прокуратурой.
5.3 Правовой контроль
Как уже говорилось выше, применение пыток работниками правоохранительных органов – тяжкое уголовное преступление. Чаще всего действия сотрудников в этом случае квалифицируются по ст.286 УК РФ. Гораздо реже, если пытки применялись следователем, либо лицом, производящим дознание, они квалифицируются по ст.302 ч.2 УК РФ. В любом случае, проведение предварительного следствия по таким делам обязательно, а проведение этого следствия возлагается на органы прокуратуры. В ходе предварительного следствия следователь должен решить целый ряд задач, но, упрощая, можно сказать, что основными задачами являются сбор доказательств и их оценка.
Уголовно-процессуальный кодекс достаточно четко регламентирует действия следователя. Статья 20 УПК РСФСР требует, чтобы в ходе следствия были приняты все законные меры для полного, объективного и всестороннего исследования обстоятельств дела[4]. Новый УПК РФ, исходя из принципа состязательности, устраняет акцент на объективность, заменяя ее обязанностью осуществления уголовного преследования. Тем не менее, решающим фактором остается желание и умение следователя, его беспристрастность. В подавляющем большинстве случаев, ни о какой беспристрастности не может быть и речи. Приняв в свое производство «пыточное» дело следователь, как правило, нацелен на решение определенной задачи – помочь сотруднику милиции избежать уголовной ответственности. Но решить эту задачу он старается не допуская грубых нарушений процессуального закона. Один из следователей прокуратуры, в доверительном разговоре так сформулировал свою позицию: «Все документы, представленные мне для приобщения к материалам дела, будут приобщены, все ваши ходатайства разрешены в соответствии с законом, но не ждите от меня проявления инициативы, – я не желаю, чтобы руководство РУВД подумало, что я хочу посадить их сотрудника». Этот разговор состоялся после того, как суд отменил очередное постановление этого следователя о прекращении уголовного дела по ст.208 УПК РСФСР «…при недоказанности участия обвиняемого в совершении преступления, если исчерпаны все возможности для собирания дополнительных доказательств». Позиция этого следователя состояла в том, что уж лучше пусть пострадает его репутация как профессионала, чем кто-то упрекнет его в недостаточной лояльности к милиции. Эта позиция, на наш взгляд, является наиболее типичной.
Другой возможностью проявить необъективность является оценка собранных доказательств. Статья 71 УПК РСФСР определяет: «…следователь оценивает доказательства по внутреннему убеждению, основанному на объективном рассмотрении всех обстоятельств дела в их совокупности, руководствуясь законом и социалистическим правосознанием. Никакие доказательства не имеют для следователя заранее установленной силы»[5]. Даже отбросив «социалистическое правосознание» – явный рудимент советской эпохи, замененный в новом УПК РФ на «закон и совесть», – мы видим, что закон предоставляет следователю значительную свободу. Однако, в случае, когда следователь изначально необъективен, эта свобода становится почвой для злоупотреблений.
Итак, мы обозначили две возможности, два механизма, при помощи которых следователь может «развалить» уголовное дело, не выходя при этом явно за рамки закона. Кроме того, существует целый набор средств, используя которые, следователь демонстрирует пострадавшему и его представителям бесполезность их усилий по привлечению виновных к ответственности. К таким средствам относятся:
1) Волокита, затягивание, а нередко и нарушение процессуальных сроков, необоснованные приостановления уголовного дела.
2) Не предоставление пострадавшему информации о прекращении дела, либо отказе в его возбуждении. Намеренная дезинформация пострадавшего о ведущемся расследовании.
3) «Потеря» заявлений, ходатайств, заявленных пострадавшим в ходе следствия.
4) «Потеря» или «неполучение» документов, переданных пострадавшим следователю для приобщения к материалам дела.
5) Отказ от приобщения к материалам дела документов, представленных гражданами и организациями.
6) Оказание психологического давления на свидетелей, например, в форме демонстрации своего отрицательного отношения к позиции потерпевшего, либо запугивание свидетелей возможными действиями со стороны работников милиции.
7) Выборочное протоколирование свидетельских показаний. Искажение смысла сказанного при протоколировании.
8) Затягивание времени при назначении экспертиз, в ситуациях, когда следы пыток могут быстро исчезнуть.
9) Необоснованное и незаконное прекращение уголовного дела «в связи с изменившейся обстановкой» (когда уголовное дело прекращается после увольнения сотрудника милиции, либо его перемещения по должности).
Жертва пыток, столкнувшись с такой системой, чаще всего рано или поздно опускает руки. Поэтому роль НПО, способной оказать пострадавшему не только юридическую, но и методическую, моральную и материальную помощь, становится решающей. Именно НПО, имеющая необходимый опыт и квалифицированных специалистов, имеющая возможность привлекать к участию в деле адвокатов, способна осуществлять контроль за ходом процесса, используя правовые механизмы. Конечной целью правового контроля является обеспечение проведения эффективного расследования по обоснованной жалобе на применение пыток, результатом которого станет установление виновных и привлечение их к уголовной ответственности.[6]