Этическая метафизика бедна содержательно и нормативно. Ее сильной стороной являются формализации. Мода на формализм проходит. Как утверждает К. Манхейм, "... приходит конец преобладанию формалистической этики над этикой содержательной. Говоря о формализме этики, мы имеем в виду те этические принципы, которые намеренно отказываются давать конкретные советы относительно того, что следует делать, и вместо этого сводятся к абстрактным формулам правильного и неправильного действия"1. Социологической основой формалистического мышления он считает мировоззрение, соответствующее "стадии социальной слепоты индивидов" в обществе с неплановой экономикой, свободой конкуренции и индивидуальным приспособлением. А. Хеллер отмечает: "Фундаменталистские этические теории ведут себя как религиозная мораль, даже если суть их моральных предписаний и целей нерелигиозная по своей природе"2. Она объясняет формализм теорий с позиций экзистенциального субъекта, "случайного индивида" как набора нереализуемых возможностей без телоса, без предзаданной модели поведения. Метафизическое кредо противопоставляется экзистенциальному выбору. Критика формализма отражает переориентацию этики, подтверждающей универсальность и законность некоторых норм, на проблемы личного выбора, самосознания, моральной психологии. Критическую оценку этического формализма разделяет П. Сорокин: "Трагедия моральных наук заключалась в том, что они давали только общие формулы, вроде императива Канта, неясные и чисто формальные"3. Социальной философии и этике недостает знания объективных связей и опосредствований между явлениями. Нормативная этика не может быть наукой в этом смысле слова.
Согласно русскому философу И.А. Ильину, вопрос этики есть вопрос о содержании, а не о форме. Философия должна быть конкретной и по предмету, и по методу. Ее теоретическая позиция должна составлять единство с жизненными ориентирами, которые и гарантируют предметность философствования. Другими словами, вначале быть, потом действовать, а после этого - философствовать. Он рассматривает этику как описательную теорию в противовес основанным на чисто понятийных конструкциях спекулятивным концепциям и приводит наблюдение о том, что самое легкое, самое непроизводительное и наиболее импонирующее множеству обывателей есть дедукция, а самое скромное и значительное - созерцающая интуиция.
А.Ф. Лосев сохраняет метафизику в качестве учения о добре и зле, свободе воли. Он понимает ее как учение о сверхчувственном мире. Это не наука, в строгом смысле слова, например психология и социология. Он ее отделяет от "произвольной метафизики", которая существовала во все времена, не имела определенных границ с мифологией, религией, наукой и искусством. Настоящая научная метафизика, которая есть "критика степени соответствия нашей мысли объективной реальности"1, имеет дело со сложным предметом, включающим интимнейшие переживания и находится в начальной стадии: "То, что составляет теперь предмет метафизики и что многим кажется непостижимым, без сомнения, станет самой точной и всеобще необходимой наукой в будущем"2. Рационального обоснования положения метафизики не имеют, по Лосеву. Научность метафизики вытекает из его понимания науки: "Наука всегда там, где возможно установление единых и вообще необходимых (по крайней мере, в пределах этой науки) принципов, всеми признаваемых как закон"3. А.Ф. Лосев убежден, что этика - одна из самых молодых наук.
Итак, поступательное движение метафизики, в процессе которого она эволюционировала от мистицизма и онтологии к гносеологии и теории ценности, от религии к законам разума, от Платона до Канта, замедлилось, а может быть, и остановилось. Метафизически-спекулятивные конструкции восполняли пробелы в знаниях, "отвечали" за целостную картину мира, заключали в себе всеобщие абстрактные принципы, метафизическую триаду "истина, добро, красота". Все вещи должны были получить сверхъестественную санкцию, или санкцию разума, соответствовать своему понятию. Метафизика часто заполняла смысловой и этический вакуум. Она обосновывала этику как нечто космическое, божественное, общезначимое, разумное, надличностное. В настоящее время такие аспекты метафизики, как мистика, мифология, схоластический символизм, гностицизм, не воспринимаются всерьез. Многие им подобные вещи снесены на чердак философии. Эти философски интерпретированные суеверия показали свою суть.
Метафизика эпохи модернизма постепенно устаревает. Во многих отношениях она уже превратилась в пошлость. Она не способна надлежащим образом воспринять и решить проблемы живых индивидов. Субъективная сторона морали, которая, по идее, должна быть взята вместе с ее объективной необходимостью, сведена к отдельным элементам, в частности способности суждения, мотивам, поискам консенсуса. Мыслится, что моральные принципы возникают благодаря теоретическому мышлению, в специальном контексте, в сфере квазирассудочной деятельности.
"Метафизические вопросы" являются последней надеждой метафизики. Никакая частная наука на них не может ответить. Это вопросы о ценностях. Их задают именно потому, что горизонт индивидуального существования слишком узок, чтобы можно было дать ответ. Для решения этих вопросов требуется отталкиваться от целого, от самого широкого основания, привлекать самый широкий контекст, т.е. мыслить по-настоящему. Доходя до этих вопросов, метафизическая философия никогда не говорит правды, не берет на себя ответственность за провозглашенные принципы, не предлагает программы действий. По сути дела, здесь она смыкается с здравомыслием, подсказывающим, что от жажды благородных дел можно вылечиться.
Итак, метафизика - это особый тип философско-теоретического мышления. История метафизики в европейской философии - это прежде всего история учений о бытии (онтология), затем гносеология и философия сознания, теория субъективности, а также решение теологических задач. Метафизика связана с религиозными убеждениями и воззрениями христианской Европы. Ее главные темы - сущность и явление, бытие и сознание, пространство и время, единство бытия, бесконечное и конечное, духовное бытие, проблема бытия и становления, соотношение единичного и всеобщего. Важнейший признак метафизического мышления - обращение к последним и всеобъемлющим основаниям всего сущего (Одно и Целое).
Это философия первоначал, доктрина идей, образец унитарного и тотализирующего мышления, доктрина всеобщего единства, или упорядоченного многообразия, а также мистическое мышление о бытии, которое использует трансцендентные гарантии. Метафизика преувеличивает значение разума (сознания) и обеспечивает гегемонию определенных суждений, придавая им универсальный характер. Она начинается как теория идей (субстанциональности, единого, аксиомы, принципа и источника, с логического и онтологического постижения мира) и завершается теориями субъективности. Метафизическое означает также систематическое. Идея системы обусловливает "архитектоническую склонность" метафизической философии. Метафизические конструкции всегда восполняли пробелы в знаниях, "отвечали" за целостную картину мира.
Философию зачастую принято отождествлять с метафизикой. В каком-то смысле для нее это, действительно, лучший способ самоидентификации, проводящий демаркационную линию между собственно философией и другими отраслями гуманитарного знания, частными науками. Вместе с тем многими метафизика оценивается как устаревшая, пошлая и больше невозможная философия. С середины XIX в. идея возврата к метафизике считается реакционной. Ее считают философской интерпретацией суеверий, хламом, который теперь остается только снести на чердак. Метафизика пророчествует о финальных целях и абсолютах, но не берет на себя никакой ответственности за практическое осуществление моральных принципов - известную метафизическую триаду "истина, добро, красота". Многие откровенно сожалеют об упадке метафизического мышления и надеются на его реставрацию в ближайшем будущем. Они полагают, что реалистичная философия скоро растворится в других науках. Отказ от метафизики может подорвать критическую функцию философии, а также целостное отражение действительности. И оппоненты, и сторонники метафизики указывают на то, что выйти из этой традиции непросто. Философские школы, которые намеревались ее преодолеть (например, лингвистическая философия, экзистенциализм), тем не менее остались в русле метафизических построений. Авторитет метафизики пошатнулся, но она все еще жива.
Метафизическая философия, как правило, превозносит мораль, изображает ее в виде чисто духовного отношения к миру. Последняя есть продукт метафизического мышления. Действительность предстает как сфера господства идей, а человек - как сознание и носитель идеи. Тем самым мысленно преодолеваются горизонты индивидуального существования. Наиболее существенные противоречия жизни разрешаются в сфере морали. Другими словами, социальные противоречия и конфликты сводятся к моральным коллизиям, борьбе идей, столкновению антагонистичных моральных принципов, которые стоят над схваткой действительных интересов и действительных борющихся сил. Последнее слово остается, таким образом, за идеологией.