Из Моравии христианство перешло в Богемию. Богемский князь, вступив в союз с князем моравским Святополком против немцев, получил случай познакомиться с христианством. Мефодий крестил Боривоя со всею его дружиной. Под руководством святого Мефодия Боривой с супругой своей Людмилой весьма усердно трудились над распространением Церкви Христовой в своем народе и под конец своей жизни удалились в монастырь. По удалении их богемцы разделились на две партии: партию христиан и язычников. Во главе первой стоял внук Боривоя, святой Венцеслав, во главе второй – младший брат Венцеслава, Болеслав. Последний умертвил своего брата и ревностно начал истреблять христиан в Богемии; но Оттон I, германский император, силой оружия принудил его оставить христиан в покое. При Болеславе II Благочестивом христианство наконец восторжествовало над язычеством в Богемии, и в Праге (973) была с дозволения папы учреждена архиепископия. Но это дозволение стоило Богемии недешево: они обязаны были заменить славянское Богослужение латинским.
Из Богемии христианство проникло в Польшу. Польский князь Мечислав, женившись на богемской княжне Домбровке, крестился в 966 году и тогда же учредил епископство Познанское. Но связь Польши с Восточной Церковью была непродолжительна. По смерти Домбровки, Мечислав вступил во второй брак с дочерью маркграфа Дитриха и признал над своей Церковью власть папы. Польша весьма охотно подчинилась папскому престолу, с редким усердием стала выплачивать десятину святому Петру и повсюду уничтожила господствующее в ней славянское Богослужение.
Таким образом Рим успел подчинить себе все славянские Церкви, основанные трудами святого Кирилла и Мефодия, и заменить в них славянское Богослужение латинским. Впрочем, труды славянских просветителей не погибли невозвратно. Перевод Священного Писания, составленный ими для моравов, достался руссам и более всего содействовал к скорому и мирному распространению между ними христианства. Русская Церковь доселе с благоговением вспоминает имена святых Кирилла и Мефодия как своих просветителей.
Просвещение руссов христианской верой началось со времен Аскольда и Дира. Когда они с дружиной из норманнов и славян опустошали окрестности Константинополя, греки, застигнутые ими врасплох и не имея в готовности войска, обратились к Богу с молитвой о заступлении. Патриарх Фотий со святыми песнопениями погрузил в море ризу Богоматери, хранившуюся во Влахернском храме, и внезапно буря потопила суда руссов. Это сильно подействовало на Аскольда и Дира. Возвратившись домой, они послали в Грецию просить себе наставников в Христовой вере. По просьбе их в Киев приехал греческий епископ и в присутствии народа и князей стал проповедывать о Спасителе, Его чудесах, совершенных Богом в Ветхом Завете. Руссы, выслушав проповедника, сказали: «Ели мы не увидим чего-нибудь подобного тому, что случилось с тремя отроками в пещи, мы не хотим верить». И они предложили повергнуть в огонь находившееся в руках его Евангелие, обещаясь обратиться к христианскому Богу, если оно останется невредимым. Тогда епископ воззвал: «Господи! Прослави имя твое пред народом сим» и положил книгу в огонь. Евангелие осталось целым, сохранились даже ленты, которыми оно было связано. Руссы, пораженные чудом, начали креститься (867 г.). Воинственный Олег, убив Аскольда и Дира, остановил несколько успехи христианства. Но при Игоре христиане составляли значительную часть его дружины и имели даже соборную церковь пророка Илии в Киеве.
По смерти Игоря супруга его, великая княгиня Ольга, видя чистую и непорочную жизнь киевских христиан, полюбила веру их и решила креститься. Но чтобы лучше ознакомиться с христианством, она с многочисленной свитой отправилась в Константинополь. Здесь сам патриарх был ее наставником и крестил ее, а император был восприемником. Возвратившись в Россию, она склоняла к принятию христианства и сына своего Святослава, но учение мира и любви было ему не по нраву. Несмотря на то, пример мудрой княгини, по всей вероятности, нашел много подражателей.
Внуку святой Ольги Владимиру Бог судил исполнить ее пламенное желание просветить Россию верой Христовой. Когда Владимир почувствовал пустоту языческой религии и начал думать о другой, лучшей, болгарские магометане, хазарские евреи, немцы и греки не преминули прислать к нему своих проповедников. Описание магометова рая хотя и понравилось Владимиру, но обрезание показалось ему обрядом ненавистным, а запрещение пить вино – тяжким. Выслушав иудеев, он спросил: «Где ваше отечество?» «В Иерусалиме, но Бог в гневе расточил нас по чужим землям» – отвечали они. «И вы, наказываемые Богом, смеете желать, чтобы и другие лишились своего?» – сказал мудрый князь. Зная политику пап, Владимир отослал также и немецких проповедников, сказав: «Отцы наши не принимали веры от папы». Наконец, был выслушан философ – инок греческий. Он, показав несправедливость других вер, представил содержание Библии, историю Православия и в заключение показал картину Страшного Суда с участием праведных и грешных. «Добро сим одесную и горе грешных ошую», – сказал со вздохом князь. «Крестись и будешь в раю с первыми», – отвечал ему инок.
Отпустив последнего проповедника с дарами, князь в 987 году созвал бояр на совет и объявил им о предложении послов. Бояре, заметив, что всяк свое хвалит, советовали князю послать людей разумных испытать на месте, чья вера лучше. Владимир согласился и отправил десять мужей смышленых и добрых. Они были у болгар, в немецкой земле и, наконец, прибыли в Грецию. Императоры Василий и Константин, узнав причину прибытия их, дали о том знать патриарху, и патриарх в присутствии послов совершил Литургию. Великолепие храма Софийского, присутствие всего духовенства, стройное пение, величавость и простота всей службы поразили послов. Возвратясь домой, они сказали Владимиру и боярам, что закон магометан несть добр и что у немцев в храмах не видали никакой красоты, в Греции же, когда вступили они в храм, то не знали, где были, на небе или на земле; истинно там с человеками Бог. При этом они добавили, что всякий человек, отведав сладкого, не хочет горького; так и они, узнав веру греков, не хотят служить своим богам. Бояре и старцы сказали Владимиру: «Если б вера греков не была лучшая, не приняла бы ее бабка твоя, великая княгиня Ольга, мудрейшая из людей». Владимир решился креститься.
На другой день после этого совещания Владимир пошел в Тавриду и осадил греческий город Херсонес. Овладев им, он потребовал у тогдашних императоров – Константина и Василия – в замужество себе сестру их Анну и грозил, в случае отказа, взять Константинополь. Греческие цари, узнав о готовности Владимира принять крещение, убедили сестру согласиться на брак с русским князем для блага империи. Прежде чем прибыла царевна в Херсонес, Владимир разболелся глазами так, что ничего не мог видеть. Анна советовала ему ускорить крещение; он послушался и по выходе из купели получил исцеление. Прозревши духовными и телесными очами, он воскликнул: «Теперь-то я увидел Бога истинного!» Женившись на Анне, он возвратил Греции Херсонес и взамен получил от нее митрополита Михаила с шестью епископами и клиром, мощи святых Климента и Фивы, иконы и другие принадлежности церковные.
Возвратившись в Киев, Владимир крестил своих детей, сокрушил идолов и велел всем жителям собираться в одно утро на реку для крещения. Киевляне повиновались, рассуждая, что если бы новая вера не была лучше, то князь и бояре не приняли бы ее. В назначенный день греческие епископы и пресвитеры совершили крещение над народом в присутствии великого князя.
Из Киева христианство мирно распространилось и по другим городам России. Сопротивление было оказано только в некоторых местах, но и то непродолжительное. Новгородцы сначала возмутились против приказания великого князя Владимира креститься, но по укрощении мятежа покорились его воле. Жители Ростова, изгнавшие своих двух первых епископов и умертвившие третьего (святого Леонтия), наконец, крещены были святым Исаией, преемником Леонтия, и архимандритом Авраамием. В конце XI века христианство господствовало уже по всей Русской земле. В следующие века христианство распространилось среди инородцев России: в XIII веке между Литвой и Чудью, в XIV – в Малой Перми, в XV – в Великой Перми, в XVI – между лопарями, казанскими и астраханскими татарами и в Сибири.
Малая Пермь в XIV веке просвещена была святым Стефаном. Он был вначале причетником Устюжского собора. Воспламенившись желанием просветить зырян, он изучил в ростовском Георгиевском-Богословском монастыре догматы веры, языки греческий и зырянский и перевел на зырянский язык необходимейшие священные и богослужебные книги. Приготовив себя к званию проповедника, он отправился на берега Вычегды и, обратив к христианству до тысячи зырян, построил храм во имя Благовещения Богоматери. Чтобы показать на деле бессилие идолов, он сжег одну из знаменитейших кумирниц. Главный волхв зырян Пама в доказательство силы своих богов вызвался пройти сквозь огонь и воду и пригласил к тому же Стефана. Стефан отвечал: «Я не повелеваю стихиями, но Бог христианский велик; я иду с тобой». Пама отказался, и народ толпами стал креститься. В 1383 году посвященный епископом для зырян, он из среды их рукоположил священников, диаконов и причетников и учредил Богослужение на зырянском языке. Заботясь о просвещении зырян, святой Стефан заботился и о внешнем их благосостоянии. Во время голода он доставал хлеб из Вологды, ездил в Новгород и Москву для защиты их от неправосудия и грабежей. Народ назвал его отцом своим. Святой Стефан скончался в Москве 1396 году После того как Малая Пермь обращена была святым Стефаном, жители Великой Перми продолжали упорствовать в язычестве и изъявляли сильную ненависть к принявшим христианство зырянам. Вогуличи умертвили двух зырянских епископов, Герасима и Питирима. Но преемник святого Питирима Иона крестил князя Великой Перми с его подданными и, чтобы прочнее утвердить свою веру, устроил не только церкви, но и монастыри.