Ноябрьские постановления ЦК и СНК разрешали райисполкомам зачислять в хлебозаготовки все созданные в колхозах натуральные фонды – семенной, продовольственный и фуражный. Этот пункт имел оговорку относительно изъятий семенных фондов: только согласно санкции облисполкомов в каждом отдельном случае. Внесение данного пункта в текст постановления инициировали руководители республики. В дополнении к этой оговорке, которую могли не понять слишком «старательные» местные работники, политбюро ЦК КП(б)У
29 ноября 1932 г. приняло постановление, разосланное обкомам и райкомам в форме инструктивного письма за подписью С.Косиора. В нем отмечалось: «Просто и механически вывозить все фонды в хлебозаготовки является вовсе неправильным и недопустимым. Особенно это неправильно относительно семенного фонда. Изъятие колхозных фондов и их проверка должны осуществляться не огульно, не повсеместно. Вывоз хотя бы части посевного материала должен допускаться только в исключительных случаях с согласия обкомов партии»[6, с. 37].
В конце декабря 1932 г. в Украину приехал Каганович - обследовать ход хлебозаготовок. Он сообщил, что ЦК ВКП(б) отменил постановление ЦК КП(б)У от 18 ноября о невывозе семенных фондов «как решение, которое делает более слабыми наши позиции в борьбе за хлеб». ЦК КП(б)У отозвал инструктивное письмо от 29 ноября и отправил на места новое, в котором говорилось: «Во всех колхозах, не выполнивших план хлебозаготовок, в пятидневный срок вывезти все без исключения наличные колхозные фонды, в том числе и семенные, в счет выполнения плана хлебозаготовок. Всех, оказавших этому делу сопротивление, в том числе и коммунистов, арестовывать и предавать суду»[3, с. 636].
Патологическая жестокость, продемонстрированная в ходе хлебозаготовок в Украине Молотовым и Кагановичем, подхлестывалась непосредственно Сталиным. Когда генсеку доложили, что руководители Ореховского района Днепропетровской области разрешили колхозам оставить у себя семенные фонды, он распорядился немедленно арестовать их и наградить по заслугам, то есть дать им от пяти до десяти лет тюремного заключения каждому. Распоряжение исполнили с перевыполнением. Старший агроном райземуправления был приговорен к расстрелу, пять руководителей и специалистов приговорены к 10 годам лишения свободы в концлагерях, пять – к 8 годам, два – к пяти годам[6, с. 38].
Под нажимом Молотова и Кагановича Совнарком Украины и ЦК КП(б)У 6 декабря 1932 г. приняли постановление о занесении на «черную доску» шести сел, которые «злостно саботировали хлебозаготовки». Первыми эта участь постигла Гавриловку Межевского района и Вербки Павлоградского района Днепропетровской области, Лютенки Гадячского и Каменные Потоки Кременчуцкого районов Харьковской области, Пески Баштанского района и Святотроицкое Троицкого района Одесской области. Статус «черной доски» означал блокаду: села окружала милиция и войска; крестьяне лишались права на выезд; в эти села не завозились продукты; прекращалась всякая торговля; из кооперативных и государственных магазинов вывозились все товары; прекращалось всякого рода кредитование; осуществлялась чистка этих сел от «контрреволюционных элементов и организаторов срыва хлебозаготовок». Если в блокированных селах не было продовольствия, люди погибали голодной смертью.
Областные и районные власти обязаны были на местном уровне заносить на «черную доску» села и колхозы, которые задолжали больше других. В черных списках оказались сотни сел и 88 районов из 358 в Украине. Ужасным было то, что к участию в блокаде привлекали добровольцев из числа крестьян блокированных сел, им выдавали такие же продовольственные пайки, как и красноармейцам. В числе первых блокированных сел были Вербки. Местный учитель Василий Шумук свидетельствовал: «Вербки были окружены: ни в село, ни из села, при входе поставили столб с надписью «Бойкот»… Когда кончилось все съестное, крестьяне начали умирать. Из семи тысяч жителей уцелело три тысячи. Хоронить было трудно, трупы валялись. Приезжал Хатаевич, распорядился бросать покойников в колодцы, потом засыпать их».
В селах, которые не попадали на «черную доску», бойкоту подвергались отдельные хозяйства колхозников и единоличников. Возле их домов устанавливали черные таблички с надписью «Бойкот». Как правило, их ожидала та же участь, что и бойкотируемые села.
Cнятие блокады возможно было лишь в том случае, если крестьяне сдадут государству «спрятанный» хлеб. Но такие случаи были очень редкими. На 10января 1933 г. из 25 колхозов Харьковской области, занесенных на «черную доску», только 3 колхоза выполнили план на 100%. Исключение из республиканского «черного» списка оформлялось специальным постановление. 17октября 1933 г. постановлением ЦК КП(б)У с «черной доски» было снято село Каменные Потоки Кременчукского района Харьковской области. В постановлении говорилось: «Советский и колхозный актив, колхозные массы с. Каменные Потоки по-большевистски взялись за ликвидацию позорных недостатков, за самоочищение от кулаческих и контрреволюционных элементов и мобилизацию всех сил на выполнение своих обязательств перед пролетарским государством». В результате этого село «20 августа полностью выполнило годовой план хлебосдачи» Учитывая это, ЦК КП(б)У отменил постановление от 6 декабря 1932 г. в отношении с. Каменные Потоки и все репрессии, «установленные для этого села этим постановление»[3, с. 229, 243 ]. Но десятимесячная блокада унесла жизни сотен жителей села Каменные Потоки.
Под видом создания препятствий «незаконной» торговле хлебом на рынке, комиссия Молотова перевела на блокадное положение всю Украину. В начале декабря СНК Украины постановил запретить торговлю картофелем в районах, которые «злостно не выполняли обязательств». В список включили 12 районов Черниговской, по 4 района Киевской и Харьковской областей. Затем последовал запрет торговли мясом и скотом в Винницкой, Киевской и Черниговской областях, а в Днепропетровской, Донецкой, Харьковской областях – в тех районах, которые не выполнят план заготовки мяса. Эти постановления оказывали дополнительный нажим на крестьянство, еще больше усиливали продовольственный кризис и голод.
Вводились запреты на торговлю промышленными товарами. Только в конце декабря 1932 г. было разрешено продавать керосин, спички и другие промтовары в селах за исключением 82 районов 5 областей, которые наиболее задолжали по хлебозаготовкам.
В то время, когда в селах начинался массовый голод, руководящие работники районных и областных учреждений были хорошо обеспечены. Проводники партийно-государственного курса не голодали, поскольку получали хорошие пайки. Сохранились свидетельства, как выглядела столовая для партийных руководителей в Погребище: «Днем и ночью ее охраняла милиция, держа крестьян и их детей на расстоянии от ресторана…В столовой по очень низким ценам районным бонзам подавали белый хлеб, мясо, птицу, консервированные фрукты, деликатесы, вина и сладости. А вокруг этих оазисов зверствовали голод и смерть»[5, с. 260].
Заботу о руководящих работниках проявляло политбюро ЦК КП(б)У. 30 декабря 1932 г. оно рассмотрело вопрос «об упорядочении дела снабжения руководящих работников центральных и областных учреждений». Было решено выделить две категории работников по снабжению продуктами и промтоварами. В первую группу были включены члены ЦК, ЦКК, Наркомы, уполномоченные союзных наркоматов, члены Президиума ВЦИКа, заместители наркомов и заместители уполномоченных наркоматов, рабочая часть членов Президиума ВУСПС, основные руководящие работники ЦК, СНК, УКК, штаба УВО. Для них устанавливались «повышенные нормы отпуска продуктов и промтоваров», определялся «порядок предварительных заказов и доставки на дом». Выделялся один из совхозов около Харькова «для обеспечения молочными и мясными продуктами, птицей и овощами». Большие льготы предоставлялись лицам, включенным во вторую категорию[15, с. 136].
С наступление зимы положение украинских сел стало критическим. Однако Сталину казалось, что Украина не желает выполнять государственный план заготовок зерна, что ее следует «заставить», и он стал идти на крайние меры нажима на руководство республики. 14 декабря 1932 г. ЦК ВКП(б) и СНК СССР приняли постановление «О срыве хлебозаготовок на Украине и Северном Кавказе». В первом пункте было записано: «Обязать ЦК КП(б)У и СНК УССР под личную ответственность товарищей Косиора и Чубаря закончить полностью план заготовок зерновых и подсолнуха до конца января 1933г.». Далее следовали угрозы в адрес партийных работников, которых называли «злейшими врагами партии, рабочего класса и колхозного крестьянства, саботажниками хлебозаготовок с партбилетами в кармане». Сталин и Молотов, подписавшие это постановление, подменяли судебные органы и присваивали себе право определять степень вины и меры наказания: «арестованных изменников партии на Украине, как организаторов саботажа хлебозаготовок, бывших секретарей райкомов, предисполкомов, заврайземуправлений, предрайколхозсоюзов, а именно: Ореховский район – Головина, Пригоду, Паламарчука, Ордельяна, Лупенко; Балаклейский район – Хорошенко, Ус, Фишмана; Косовский район – Яременко; Кобелякский район – Ляшенко; Больше-Токмакский район – Ленского, Косаченко, Дворника, Зыка, Долгова – предать суду, дав им от 5 до 10 лет заключения в концентрационных лагерях»[3, с. 90].