Уважение исчезло совсем. Ты только посмотри, что сейчас творится! Собственных родителей дети сдают в дома престарелых! А в старину заботились даже о состарившихся быках, не закалывали их и говорили: "Это ведь наши кормильцы". А как почитали мертвых!.. Помню войну: с каким риском мы ходили погребать убитых! Священник, понятно, был обязан пойти. Но солдаты шли вместе с ним — нести тела своих убитых товарищей — по сугробам, по морозу, под градом пуль. Во время Гражданской войны в 1945 году, перед призывом в армию, я помогал нашему церковному сторожу собирать и хоронить убитых. Первым шел священник с кадилом. Как только доносился свист снаряда, мы падали на землю. Давай, поднимайся. Опять свист снаряда — снова на землю. После, когда я уже был солдатом и мы, разутые, сидели в снегах, нам сказали, что желающие могут пойти снять обувь с убитых. Никто даже с места не двинулся. Ах, прошли те добрые времена!
Зло в том, что те, кто обладает властью, молчат, соглашаются с происходящим. С того момента, как возникла эта проблема с усопшими, Церковь должна была занять и выразить определенную позицию, чтобы проблема была решена, потому что [своим молчанием] Церковь дает людям мира сего возможность вмешиваться в духовное и говорить все, что им взбредет в голову. А ведь это — нечестие. И как нынешний мир будет иметь благословение от Бога? До чего же мы докатились! Постепенно хотят лишить человека его достоинства. Ах, поэтому и места для мертвых сейчас найдется много, даже больше, чем достаточно...
Солнце печет, как на Синае — и даже зимой, потому что в атмосфере открылись озоновые дыры. Если не дует северный ветерок, то невозможно стоять на солнце.
— Геронда, а чем закончится эта проблема с озоном?
— Потерпим немного, пока ученые не возьмут пять килограммов шпаклевки и не залатают дыру! Да-да, вот пусть пойдут и заделают озоновые дыры в атмосфере... Они увидят, что Бог сотворил все премудро, весьма гармонично и скажут: "Просим прощения за то, что мы напортачили". А об этой дыре в атмосфере — молитесь, чтобы она закрылась. Видите, одна из "чаш"[104] открылась и там. Засыхают деревья, растения. Однако Бог может опять привести все в порядок.
А посмотрите, до чего излукавились некоторые из тех шарлатанов, что выуживают деньги у богатеев, которым некуда их девать. "В атмосфере, — говорят, — открылась озоновая дыра. Мир погибнет. Как же спасти мир? А вот как — наука разрабатывает проекты глубинных шахт и переселения людей под землю, для того, чтобы уберечься от солнца". Наконец, когда стало ясно, что "переселение под землю" невозможно, стали говорить другое: "На Луне будет развернуто жилищное строительство, построены рестораны, гостиницы, дома и люди переселятся туда. Желающих попасть на Луну с гарантией просят делать взносы!" Но во всем этом, между прочим, нет ни капли правды! Да какое еще "жилищное строительство", когда человек вообще не в состоянии там жить! Ну, залезли пара человек в "консервные банки", слетали и вернулись обратно. А некоторые верят всем этим басням и выкладывают денежки.
— Геронда, многие беспокоятся из-за выхлопных и промышленных газов.
— Надо заставить некоторых директоров заводов установить на трубах очистительные фильтры, чтобы задыхающиеся от промышленной гари люди хоть немножко вздохнули. Вместо того, чтобы давать взятки депутатам парламента и устраивать собственные дела, пусть каждый директор завода потратит чуть побольше денег и купит очистительную установку. В прежние времена этих микробов, этой гари не было. А сейчас все изгадили и еще считают это прогрессом. А к чему ведет такой прогресс? Он разрушает человека. Выходишь на улицу, а воздух пахнет гарью. Сидишь дома и стоит лишь приоткрыть окно, как уличная копоть вползает внутрь. И когда моешь руки, эта копоть не смывается, то есть она не безвредна. Сажа от печки не содержит в себе масел, поэтому чуть только кашлянул — и она сразу выходит из легких. А эта техническая копоть из легких не выходит — прилипает к ним.
В многоэтажках люди скучены, как сельди в бочках, — один на другом. Кто-то выбивает на балконе половики, а вся пыль летит на балкон его соседа снизу. Как же мучаются те несчастные, что живут на нижних этажах! Вся пыль и мусор с верхних этажей летят к ним. Человек развешивает у себя на балконе белье или открывает окно, а сверху начинают трясти половики и о нем не думают. Да в старые времена в таких многоэтажках устроили бы тюрьмы — Иенди-Куле[105]. Просто ужас какой-то! Ведь в те времена у домов были дворы, в них паслись животные, рядом был садик с деревцами, где собирались целые стаи птиц...
— А сейчас, Геронда, люди даже ласточек не видят.
— Да что ласточки, с ума что ли сошли, чтобы лететь в многоэтажки? Спятили? Потихоньку дойдет до того, что люди не будут знать, что такое ласточка. В Америке, в одном университете есть отделение, где Священное Писание Ветхого и Нового Завета изучают с исторической точки зрения. Так вот, чтобы студентам было понятно, что такое "пшеница", у них есть поле, засеянное пшеницей. А для того, чтобы было понятно, что такое "пастух" и что такое "овцы", у них есть небольшое стадо овец и пастух с посохом. И такое творится в университете!
Люди загрязнили уже всю атмосферу. На дворе — зима, а в воздухе — запахи помойки. А подумай, что творится летом! И ведь не присылают самолет, чтобы он опрыскал помойки каким-нибудь дезинфекционным раствором. К счастью для нас, Бог сотворил благоуханные цветы. Все это множество цветов, и больших и малых, все это цветочное разнообразие нейтрализует помоечное зловоние. А что бы творилось, если бы в атмосфере не было разлито этого цветочного благоухания? Вон если где-то валяется падаль, то несет на всю округу. Как же Бог печется о нас! И как несладко нам пришлось бы, если бы Он о нас не заботился! Подумай — если бы не было цветов, растений... Ведь их ароматами покрывается и рассеивается наше зловоние.
Как-то раз один мирянин пришел ко мне в каливу и спросил: "Слушай, что ты здесь делаешь? Чем ты занимаешься целыми днями и ночами?" А как раз в это время вокруг цвели метелочки мелкого кустарника и прилегающий к каливе косогор был полон полевых цветов. Все благоухало. "Да мне, — говорю, — спину и то некогда разогнуть! Целыми днями напролет я поливаю и ухаживаю за всеми этими цветами и растениями, которые ты видишь. А ночью — видел, сколько горит лампадок на небе? Попробуй успей все их зажечь!" Он стал как-то странно смотреть на меня, а я продолжал свои объяснения: "Да ты что, разве не видел, как ночью горят на небе лампадки? Ну вот, зажигаю-то их я! А попробуй успей! Что, думаешь, легко в стольких лампадах поправить поплавки, фитили, заправить их маслом?.". Бедолага после этих слов растерялся не на шутку.
И опрыскивание — это тоже яд. От опрыскиваний умирают не только вредители, но и несчастные птицы. Для того чтобы вылечить деревья от болезней, их опрыскивают ядохимикатами, а после заболевают люди. Все отравляют ядом. Разве не разумнее было бы использовать меньше химикатов, а гнилые растения закапывать в землю — вместо того, чтобы закапывать хорошие плоды, как это делают сейчас [чтобы они не падали в цене]. Целая туча ядохимикатов — разве она безвредна для человека? Особенно для маленьких детей — для них все эти ядохимикаты просто смерть. Поэтому дети и появляются на свет уже больными. Одному агроному я сказал: "Что же такое творится! Вы погубили насекомых, а теперь гибнут люди". Для того чтобы убить насекомых, опрыскивают цветы, а люди после этого заболевают. А потом изобретут еще какие-нибудь ядохимикаты — сильнее нынешних, да только что мы от этого выиграем?
Уже доказано, что некоторые из насекомых, которых убили опрыскиванием, поедали других насекомых. Сейчас, чтобы избавиться от других, мы будем искусственно разводить тех, что убили раньше. Как же премудро все устроено Богом! Там, где есть сверчки, не бывает комаров. Как-то ко мне в каливу пришел один человек и показал маленькую машинку, отгоняющую комаров звуками, похожими на стрекотание сверчка, только погрубее. Сверчков, услаждающих нас своей музыкой, люди убивают, а после этого хотят на батарейках воспроизвести то же самое, что было сделано Богом. Погубили всех — и сверчков и горлиц... Даже ворона увидеть — и то редкость. Скоро будем ловить ворона и сажать его в клетку.
И вы, опрыскивая деревья, оставляйте что-то и Богу, чтобы Он помогал вам. И если химикат на какой-нибудь листик не попадет, то ничего страшного в этом нет. Все нынешние технические средства не содействуют человеку в его вере. Будучи как-то в гостях, я слышал, как люди говорили: "Неужели появился новый химикат от такого-то вредителя? А где? За границей?" И тут же давай звонить, выписывать... Постепенно и мирские люди, и монахи отодвигают Бога на последнее место. Люди не придают первостепенного значения духовной эволюции — чтобы все было освящено. Зло в том, что даже мы, монахи, не идем в духовной эволюции впереди людей мирских.
— Геронда, однако масличные деревья действительно портит дакос — масличный вредитель.
— Молитесь по четкам, чтобы дакос ушел. Боритесь с вредителями не одними только опрыскиваниями, попросите о помощи и Христа. Кроме того, нам хочется сделать все так же хорошо, как и в миру. О том, что монахи должны иметь "мир" иной, мы забываем. Не надо стремиться сделать то же самое, что люди мирские, или даже больше их. О Христе, что — забыли? Я не призываю вовсе не опрыскивать деревьев, но некоторые устраивают с этими ядохимикатами настоящие эксперименты. И когда действительно есть нужда опрыскать деревья, надевайте респираторы.