Итак, очевидно, что в этом вопросе играет роль ряд обстоятельств: на Востоке это объективно положительное значение деятельности некоторых восточных монархий; в Европе — традиции и элементы национализма в сознании многих европейцев, потребность в твердом государственном стержне в случае нестабильности.
Ныне как на Востоке, так и на Западе монархи — часть политической структуры многих государств. В силу исторических особенностей в ряде стран Западной Европы произошел синтез традиционных и современных черт политической культуры, и королевская власть превратилась в неотъемлемый элемент системы, воспринимаемый многими как дань прошлому.
Сам же институт монархии — не более чем форма государственного устройства, удобная для верхов и достаточно приемлемая для низов, своим наружным блеском делающая более привлекательной систему власти.
Как правило, власть монарха пожизненная и передается в наследство, но существуют две монархии, которые имеют элементы республики: Малайзия - федеративная конституционная монархия, где монарха избирают на 5 лет султаны, которые входят в государство; ОАЭ - федеративная абсолютная монархия, в которой главу государства - президента избирает Верховный совет эмиров, также на 5 лет.
Особая ситуация в Ватикане, где Папу Римского, который имеет светский титул Светлейшого князя, пожизненно избирают на коллегии кардиналов, среди которых право голоса имеют лишь кардиналы возрастом меньше 80 лет, и их количество не должна превышать 120 человек.
Титул монарха в разных странах разный: султан (Бруней, Оман), папа (Ватикан), эмир (Кувейт, Бахрейн), герцог (Люксембург), император (Япония), король (в большинстве монархий), князь (Монако, Лихтенштейн).
Монархии различаются по своей форме:
Абсолютная монархия (неограниченная) — форма правления, при которой глава государства — монарх является главным источником законодательной и исполнительной власти (последняя осуществляется зависимым от монарха аппаратом). Монарх большей частью устанавливает налоги и распоряжается финансами. Парламент в некоторых случаях вообще отсутствуюет или является совещательным органом.
Абсолютных монархий в мире 5: Бруней, Бутан, Катар, ОАЭ, Оман.
Конституционная монархия (ограниченная) — форма правления, при которой власть монарха ограничена конституцией, законодательные функции переданы парламента, а исполнительные — правительству. Монарх юридически является верховным главой исполнительной власти, главой судебной системы, формально назначает правительство, заменяет министров, распоряжается войсками, может отменить принятые парламентом законы и распустить парламент. Но фактически эти полномочия принадлежат правительству.
Конституционных монархий в мире 23: Тонга (Океания); Лесото, Марокко, Свазиленд (Африка); Бахрейн (фактически абсолютная), Иордания, Камбоджа, Кувейт (фактически абсолютная), Малайзия, Непал, Таиланд, Япония (Азия); Андорра, Бельгия, Великобритания, Дания, Испания, Лихтенштейн, Люксембург, Монако, Нидерланды, Норвегия, Швеция (Европа).
Теократическая монархия (власть бога) - форма правления, за которой политическая и духовная власть находятся в руках церкви.
В мире таких монархий две - Ватикан и Саудовская Аравия.
Конечно, монархия не решает автоматически все социальные, экономические и политические проблемы. Но, тем не менее, она может предоставить известную долю стабильности и равновесия в политической, социальной и национальной структуре общества. Вот почему от монархии не спешат избавляться даже те страны, где она существует исключительно номинально, скажем, Канада или Австралия. Политическая элита этих стран в большинстве своём понимает, насколько важно для равновесия в обществе, чтобы верховная власть была a priori закреплена в одних руках и политические круги не вели за неё противостояние, а работали во имя интересов всей нации.
Более того, исторический опыт показывает, что лучшие в мире системы социального обеспечения построены именно в монархических государствах. И речь идет не только о монархиях Скандинавии, где даже советский агитпроп в монархической Швеции сумел отыскать вариант «социализма с человеческим лицом»[18]. Такая система выстроена в современных странах Персидского залива, где нефти зачастую намного меньше, чем на некоторых месторождениях РФ. Несмотря на это, за 40-60 лет со времени обретения независимости странами Персидского залива, без революций и гражданских войн, проведения либерализации всего и вся, без утопических социальных экспериментов, в условиях жесткой, порой абсолютистской, политической системы, при отсутствии парламентаризма и конституции, когда все недра страны принадлежат одной правящей семье, из бедных бедуинов, пасущих верблюдов, большинство подданных ОАЭ, Саудовской Аравии, Кувейта и других сопредельных государств, превратились во вполне состоятельных граждан.
Не углубляясь в бесконечные перечисления преимуществ арабской социальной системы, можно привести всего несколько штрихов. Любой гражданин страны имеет право на бесплатную медицинскую помощь, в том числе и ту, которая оказывается в любой, даже самой дорогой, клинике, расположенной в какой угодно стране мира. Также любой гражданин страны имеет право на бесплатное обучение, вкупе с бесплатным содержанием, в любом высшем учебном заведении мира (Кембридж, Оксфорд, Йель, Сорбонна). Молодым семьям за счёт государства предоставляется жилье. Монархии Персидского залива являют собой подлинно социальные государства, в которых созданы все условия для поступательного роста благосостояния населения.
Обратившись из цветущего Кувейта, Бахрейна и Катара на их соседей по Персидскому заливу и Аравийскому полуострову, отказавшихся в силу целого ряда причин от монархии (Йемен, Ирак, Иран), мы увидим разительное отличие во внутреннем климате этих государств.
Как показывает исторический опыт, в многонациональных государствах целостность страны прежде всего связана с монархией. Это мы видим в прошлом, на примере Российской империи, Австро-Венгрии, Югославии, Ирака. Приходящий на смену монархическому режим, как это было, к примеру, в Югославии и Ираке, уже не обладает тем авторитетом и вынужден прибегать к жестокостям, которые были не свойственны монархической системе управления. При малейшем ослаблении этого режима, государство, как правило, обречено на распад. Так было с Россией (СССР), это мы наблюдаем в Югославии и Ираке. Упразднение монархии в ряде современных стран неминуемо привело бы к прекращению их существования как многонациональных, единых государств. Это в первую очередь относится к Соединенному Королевству Великобритания и Северная Ирландия, Малайзии, Саудовской Аравии. Так 2007-й год ясно показал, что в условиях парламентского кризиса, возникшего из-за национальных противоречий фламандских и валлонских политиков, только авторитет Короля Бельгийцев Альберта II удержал Бельгию от распада на два или даже больше самостоятельных государственных образований. В многоязыкой Бельгии даже родилась шутка, что единство ее народа скрепляют всего три вещи – пиво, шоколад и король. Тогда как отмена монархического строя в 2008 г. в Непале ввергло это государство в цепь политических кризисов и перманентного гражданского противостояния.
Вторая половина XX-го столетия даёт нам несколько успешных примеров возвращения народов, переживших эру нестабильности, гражданских войн и иных конфликтов, к монархической форме правления. Самый известный и, несомненно, во многом удачный пример – это Испания. Прошедшая через гражданскую войну, экономический кризис и правую диктатуру, она вернулась к монархической форме правления, заняв достойное место среди семьи европейских народов. Других примером явилась Камбоджа. Также монархические режимы на местном уровне были восстановлены в Уганде, после падения диктатуры маршала Иди Амина (1928-2003), и в Индонезии, которая после ухода генерала Мохаммеда-Ходжа Сукарто (1921-2008) переживает настоявший монархический ренессанс. Один из местных султанатов был восстановлен в этой стране спустя два столетия, после того как он был уничтожен голландцами.
Реставраторские идеи довольно сильны и Европе, прежде всего это относится к балканским странам (Сербии, Черногории, Албании и Болгарии), где многим политикам, общественным и духовным деятелям постоянно приходиться высказываться по данному поводу, а в ряде случаев и оказывать поддержку главам Королевских Домов, бывшим в изгнании. Это доказывает опыт короля Албании Леки, чуть было не свершившего в свой стране вооруженный переворот, и потрясающие успехи царя Болгарии Симеона Второго, создавшего собственное национальное движение, названное его именем, сумевшего стать премьер-министром страны и являющегося в настоящий момент лидером самой крупной оппозиционной партии в парламенте Болгарии, вошедшей в коалиционное правительство.
Среди ныне существующих монархий немало откровенно абсолютистских по своей сути, хотя и вынужденных, принося дань времени, рядиться в одежды народного представительства и демократии. Европейские монархи в большинстве случаев не используют даже данные им конституцией права.
И здесь особое место на карте Европы занимает княжество Лихтенштейн. Еще шестьдесят лет назад оно представляло собой большую деревню, по нелепой случайности получившую независимость. Однако сейчас, благодаря деятельности князя Франца Иосифа II и его сына и преемника князя Ханса Адама II, это один из крупнейших деловых и финансовых центров, сумевший не поддаться на посулы о создании «единого европейского дома», отстоять свой суверенитет и самостоятельный взгляд на собственное государственное устройство.