А. А. Локтева Ответственный редактор к м. н. Д. В. Кошечкин Ботт, Виктор (стр. 42 из 78)

Степени родства между субстанцией и организмом. Все вышесказанное позволяет предположить наличие родства между внешним миром и человеком. Помимо родства общего характера, Р. Штейнером были обнаружены особые отношения между некоторыми органами, группами органов и некоторыми элементами природы. Так, например, он открыл определенные взаимосвязи между внутренним ухом человека и минералом оникс, которые согласно данным его исследований возникли в эволюции одновременно. На основании этого была создана весьма эффективная терапия.

Вопрос, который мы задавали себе ранее, — это вопрос о способности человеческого организма разрушать субстанции внешней природы. Сам этот процесс, в принципе, возможен именно вследствие вышеуказанного эволюционного родства. Однако реализация его в отношении тех или иных веществ будет различной по степени разрушения. Вполне очевидно, что организм будет вести себя по-разному в зависимости от того, будет ли идти речь о веществах, отторгнутых человеческим родом в процессе его эволюции (то есть, в той или иной мере «забытых» организмом), или же о веществах, имеющих структуру, близкую составляющим субстанциям организма в настоящее время. Так, сравнительно небольшие количества свинца и мышьяка поставят перед организмом более трудные проблемы, чем соответствующие количества железа или карбоната кальция. Первые из упомянутых веществ мы привыкли считать ядами в отличие от вторых; но в конечном итоге все зависит от количества, от дозы. Даже поваренная соль в слишком больших количествах оказывается ядом. Любое вещество (в том числе повседневные продукты питания, такие, как хлеб) в избыточной дозе становится токсичным, если у организма не хватает сил на его переваривание, расщепление.

Организм и синтетические субстанции. Каково же в этом случае отношение организма к продуктам химического синтеза, которые ему в принципе незнакомы — незнакомы по его эволюции? Будет ли он в состоянии расщепить их? На этот вопрос нет единого ответа. Некоторые синтетические вещества имеют структуру, близкую к структуре натуральных веществ. В этом случае организм с большим или меньшим трудом справляется с ними подобно тому, как он это делал с их природными аналогами. Зато другие ему абсолютно незнакомы — организм «не знает, что с ними делать». Например, в случае с ДДТ, от которого организм не может избавиться и который мало-помалу фиксируется в жировых тканях, лишая их способности выполнять свои функции. Так внутри организма происходит образование чужеродных структур, названных Р. Штейнером «призраками физического тела».

Возрастание сил «по мере необходимости». При усвоении субстанции для организма имеет значение не столько вещество само по себе, сколько несомые веществом силы (его специфическая энергия), которым организм вынужден противопоставлять свои. Именно разлагая вещества, противопоставляя их силам свои собственные, организм укрепляется, подобно тому, как мышца развивается только благодаря той силе, которую она противопоставляет силе тяжести (или другим внешним силам). Так, астральные и эфирные силы человека, а также силы его «Я», активизируются по мере того, как их востребует процесс пищеварения. Однако нежелательно, чтобы эта их востребованность превышала их возможности, так как в этом случае, вместо того чтобы укрепляться, организм будет ослабевать и постепенно капитулировать, сдаваться. Если прописать несколько сотых долей грамма аконитина — носителя интенсивных астральных сил, то человеческое астральное тело окажется не в состоянии справиться с ним: в данном случае аконитин будет вести себя как яд. Его действие будет благотворно, лишь если применить его при определенном заболевании в правильной дозе — эта доза должна соответствовать конкретной способности организма в данный момент времени уничтожить астральные силы этого лекарства и тем самым укрепить свои собственные астральные и иные силы.

«Гомеопатизирующий» организм. В сущности, как сказал Р. Штейнер, организм всегда «гомеопатизирует» лекарство (как он, собственно, гомеопатизирует любое попадающее в его внутреннюю среду вещество) — и насколько ему удается осуществить эту гомеопатизацию, настолько эффективно и протекает лечебный процесс. Р. Штейнер добавляет, что в силу этого факта не должно быть разногласий между аллопатами и гомеопатами: «...в действительности,— говорит он,— нет аллопатов, т. к. то, что было прописано как аллопатическое средство, претерпело в организме процесс „гомеопатизации" и именно этим исцелило недуг»[50].

Открытия Ганемана... Самуэль Ганеман интуитивно предчувствовал эти феномены, что и привело его к изобретению «динамизации». Будучи намного мужественнее современных ученых, приносящих в жертву своим исследованиям другие существа — животных, он испытывал лекарственные вещества на самом себе. Таким путем им было сделано основное открытие гомеопатии — «инверсия» свойств субстанций во время динамизации, выраженная афоризмом: similia similibus curantur (подобное исцеляется подобным). Тем не менее глубокий смысл этого явления может быть раскрыт только через углубленное познание человеческого существа и его отношений с природой, подобно тому, как это разъясняет антропософия.

Д-р К. Келлер довольно образно иллюстрирует эту «инверсию» свойств во время динамизации на примере басни Эзопа: собака, стащившая кусок мяса, чтобы попасть в свою конуру должна переплыть реку. Но, попав на берег, она с бешенством бросается на свое отражение в воде, которое принимает за другую собаку. Пытаясь завладеть отражением своего мяса в воде, она упускает реальный кусок. Собака здесь представляет собой астральное тело, а кусок мяса — часть физического тела, задавленное властью астрального тела (например, спазмированное). Чтобы заставить собаку отдать добычу, мы предлагаем ей отражение патологического процесса: динамизированную субстанцию, которая в весомой дозе вызвала бы то же самое заболевание. Не производит ли динамизация настоящего зеркального отражения болезненного процесса?

Легко понять, что современники Ганемана поставили под сомнение эффективность его метода. Получившие образование в школе научного материализма, они не могли допустить существования фармакодинамических форм во все более и более высоких разведениях. Но придерживаться сегодня той же самой позиции было бы проявлением обскурантизма, т. к. существует достаточное количество научных доказательств активности динамизации.

...и их экспериментальное подтверждение. Интересно, что первые научные эксперименты, подтверждающие специфическое воздействие гомеопатизированных субстанций были проведены в антропософской научной среде более 50 лет назад. Д-р Лили Колиско начала эту работу еще при жизни Р. Штейнера, который помогал необходимыми методическими рекомендациями. Опыт заключался в следующем: зерна пшеницы помещались для прорастания в исследуемые динамизированные растворы, параллельно проводился контроль с зернами, помещенными в дистиллированную воду[51]. Если использовать растворы солей металлов, как это делала Л. Колиско, то можно заметить, что низкие ступени динамизации — Dl, D2, D3 — обладают парализующим действием на развитие ростков, что вполне естественно и объясняется известными биохимическими законами. По мере возрастания ступеней динамизации, то есть по мере уменьшения концентрации солей тяжелых металлов, нарушение роста исчезает, достигая в определенный конкретный момент значения «0», при котором больше не существует различия с контрольным опытом. Однако, если продолжить опыт с дальнейшими ступенями динамизациями, то вместо замедления роста наблюдается его ускорение. Эта стимуляция роста достигает максимума в определенный момент, затем вновь уменьшается до 2-й точки «О», за которой происходит новый этап торможения. Таким образом, мы получаем кривую, представляющую три четких зоны по обе стороны от линии контрольного опыта — кривую, динамику которой предсказал Р. Штейнер. Важно отметить, что эксперименты Л. Колиско проводились в течение нескольких десятилетий и с большой точностью, к тому же, как показал позже д-р В. Пеликан, они легко воспроизводимы[52].

Эксперименты Хайнца: метод биологический... С тех пор эта проблема интересовала многих исследователей. Назовем среди прочих труды Jarricot, G. Bertrand, Person, Devraigne, Boiron и его сотрудников, Wurmser и Lapp, Peyraud, Netien, Bockemuhl, Junker, Konig и многих других. Совсем недавно Э. Хайнц, бывший руководитель научно-исследовательской работы в Университете им. Пастера в Страсбурге, опубликовал свои работы по динамизации[53]. Сначала он рассмотрел влияние последовательной динамизации на дафний и рыб. При низком разведении (то есть высокой концентрации) кумарина (D2-D4) наблюдается негативное влияние на поведение животных в аквариуме, затем, по мере возрастания степени динамизации, негативный эффект слабеет и становится равен 0 (по сравнению с контрольными опытами) при D10. Если продолжить эксперимент, то можно вновь наблюдать негативный эффект, достигающий максимума приблизительно при D12, затем он снижается и сходит на нет при D14. Новая фаза максимального негативного эффекта появляется еще при D16. Около D24 кривая вновь возвращается к 0. В этих опытах вновь четко выявляются три фазы кривой, предвиденные Р. Штейнером (рис. 1, 2).

...и физический. Но профессор Хайнц не удовлетворился этими результатами.

Рис. 1.

Будучи физиком, он попытался выявить эффект динамизации и чисто физическим методом. После кропотливых исследований он создал то, что назвал элементом D (рис. 3). Этот элемент имеет два электрода, состоящих из удачно подобранных разных сплавов, подключенных к милливольтметру и приводимых в движение вибратором. Электроды помещаются в исследуемые динамизированные растворы (10). Устройство позволяет получить кривую с тремя фазами, имеющую такую же графическую динамику, как и выявленную с помощью биологических реакций (рис. 4). Элемент D — крайне чувствительное устройство, поэтому необходимо приступать к измерениям при постоянной температуре.