Смекни!
smekni.com

Пятнадцать лекций и одно сообщение для работающих на строительстве Гётеанума в Дорнахе с (стр. 38 из 53)

Допустим, человек не может переносить мед; у него возникает расстройство желудка. Спросим себя: не воз­никает ли у этого человека расстройство желудка при употреблении меда потому, что он, скажем, имеет пред­расположенность к склерозу сосудов головного мозга, иначе говоря, к обызвествлению вен, артерий, сосудов головы? Тогда, возможно, что он, достигнув известного возраста в своей жизни, не переносит меда. В таком слу­чае этого пациента следовало бы лечить препаратами, содержащими фосфор. Если удастся вылечить основное заболевание, он будет переносить мед.

Но может оказаться, что причина непереносимо­сти у какого-то человека — его легкие. Тогда следует на­значать уже не фосфоросодержащие препараты, а пре­параты, содержащие серу. Вот, что я могу ответить на этот вопрос. Дело в том, что нельзя сказать в общем: у человека желудочные расстройства от меда, как бороть­ся с этим? — но следовало бы поставить вопрос так: если кто-то в таком-то возрасте не может переносить мед, то это такая-то болезнь. Здоровый человек может переносить мед. Если он не переносит мед, он болен. Тут надо ставить диагноз и лечить болезнь.

Непереносимость меда — это, конечно, не столь серьезно, как в случае, если кто-то не может пере­носить сахар, если у кого-нибудь сахарный диабет, сахарная болезнь. Это, конечно, гораздо хуже, чем непереносимость меда. Хотя это тоже болезнь и надо лечить этого человека.

Предлагается вопрос: Как и большинство насекомых, пчелы летят в темноте на свет свечи или лампы. Опыт­ные пчеловоды убеждали меня, что пчелы гораздо мень­ше реагируют на электрический свет. Если приблизить­ся к пчелам с зажженным карманным электрическим фонарем, они остаются совершенно спокойны, как если бы они вообще не воспринимали свет. Только через неко­торое время они приходят в беспокойство. Свет от кероси­новой лампы или от свечи возбуждает их гораздо скорее и намного сильнее. Можно ли объяснить это поведение?

Господин Мюллер говорит, что и он замечал то же самое.

Доктор Штайнер: Ну, господа, вы видели еще в ста­ром Гетеануме, что купол был расписан разными краска­ми. Эти краски производились из чистых растительных компонентов. И это изготовление красок из различных растительных субстанций имело такое следствие, что как только купол освещался солнечным светом, как толь­ко эти самые краски подвергались воздействию солнеч­ного света — это явление продолжалось довольно долго, может быть месяцы, может быть годы, — краски начина­ли блекнуть. Внутри уже нельзя было увидеть того, что было нарисовано. А когда зажигали электрический свет, они снова становились видны. Поэтому при работе с эти­ми красками было так, что художник, который работал при солнечном освещении, сначала вообще не мог их использовать. При солнечном свете они становились со­всем блеклыми. И, напротив, при электрическом свете они сохраняли прежний вид.

Так вы видите, что химически активный солнеч­ный свет действует совершенно иначе, чем электри­ческий свет; вы только что говорили, что пчелы это замечают. Фактически электрический свет действует на все вещества уплотняющим образом, он сплачива­ет вещество, он не разлагает, не высвобождает. Вслед­ствие этого пчелы в электрическом свете испытывают сначала нечто подобное небольшому судорожному оцепенению, которого они не испытывают при солнеч­ном свете. Но затем, конечно, они приходят в себя.

Вот то, что я хотел сказать об этом.

Предлагается вопрос: Как оценивать влияние зна­ков Зодиака на производство меда? Среди крестьян придается большое значение тому, если при посеве семян Луна стоит в знаке Близнецов и так далее. Речь о том, основаны ли суждения об отдельных знаках Зодиака на чисто внешних признаках или здесь есть более глубокая основа?

Доктор Штайнер: Конечно, этими вещами никто сегодня не занимается на научном уровне. Но зани­маться этим научно необходимо. На пчелиный улей как таковой влияет то, о чем я вам сказал. Пчелы, осо­бенно пчелиная матка, являются в некотором смысле солнечными животными, и потому на пчел оказывает большое влияние все то, что совершает само Солнце, когда оно проходит по зодиакальному кругу. Но сами пчелы зависят, конечно, и от того, что они находят в растениях. Здесь же все обстоит так, что посев, высева­ние семян самым действенным образом связан с про­хождением Луны через знаки Зодиака; так что дело в том, находят ли пчелы в растениях запасаемые ими вещества. А это значит, что все эти вещи не просто взя­ты с потолка; хотя сегодня они преподносятся в диле­тантской интерпретации. Все это должно быть постав­лено на научную основу и тем самым углублено.

На сегодня наше время исчерпано. В ближай­шую субботу в девять часов мы займемся тем, о чем еще следовало бы поговорить. Я думаю, что на сердце скопилось еще немало. Пчеловодство есть нечто столь прекрасное и полезное, что сколько о нем не расспра­шивай, это не будет слишком много. Спрашивайте друг друга, спрашивайте господина Мюллера и меня. Я думаю, что нам удастся найти деликатное, мягкое разрешение всех противоречий. Ведь нам не положе­но быть такими же кусачими, как пчелы, мы можем до­говориться более деликатно. Но мы должны с полной откровенностью высказывать все наши вопросы.

ДВЕНАДЦАТАЯ ЛЕКЦИЯ

Дорнах, 10 декабря 1923 г.

Господин Доляингер хотел спросить о сотах. Есть люди, которые вместе с медом едят и соты, и раньше в крестьянских домах их иногда подавали на стол. Он хотел бы узнать, не вредно ли есть соты.

Относительно болезней пчел он считает," что рань­ше они не были так сильны, как теперь, когда эксплуа­тация увеличилась.

Господин Мюллер говорит, что есть соты — это дело на любителя. Речь идет, разумеется, о естественных, а не об искусственных сотах, о сотах, построенных естественным образом. Что же касается пчелиных за­болеваний, то они возникают не от эксплуатации, но просто раньше на них не заостряли внимания, было не так много маломощных семей, и об этом не беспо­коились. Из Англии в Швейцарию проникли такие бо­лезни пчел, которых здесь раньше никогда не было.

Господин Эрбсмель считает, что, может быть, к это­му привело искусственное удобрение. Ведь цветы бо­леют от этого.

Доктор Штайнер: По поводу обоих вопросов надо ска­зать следующее. Совершенно верно, что употреблять в пищу соты с медом, если человек это делает — это дело на любителя, это своего рода пристрастие. В таких де­лах надо решить, как это влияет на человека. И отве­тить на этот вопрос необходимо с чисто медицинской точки зрения. Только тогда станет возможным что-либо говорить на эту тему, если провести наблюдения над состоянием здоровья тех людей, которые съедают и соты, то есть едят воск. Я должен сообщить, что я уже был знаком с различными людьми, которые ели соты, но они выплевывали их после того, как мед из них был выжать. Но мне еще не приходилось наблюдать за чело­веком, который бы в больших количествах поедал воск вместе с медом.

Предположительно можно было бы сказать так: пе­реносимость у людей различная, не та же самая у всех. Могут быть люди, которые именно из-за употребления воска могут приобрести заболевание желудка, им надо отказаться от этого. Но могут быть также и люди, кото­рые совершенно беспрепятственно переваривают воск, и остатки выходят с выделениями. У последних можно, во всяком случае, говорить о том, что благодаря поеда­нию воска мед остается как можно более долго вместе с воском; остается вместе с воском и тогда, когда воск уже находится в теле человека: вследствие этого мед вовле­кается по преимуществу в кишечное пищеварение, в процесс пищеварения, совершающийся в кишечнике. В то время как в ином случае мед вовлекается в процесс пищеварения уже вне кишечника, в лимфатических со­судах и так далее. Тут можно сказать: это непосредствен­но зависит от состояния здоровья человека. Есть такие люди, у которых пищеварение осуществляется большей частью в кишечнике, а у других оно осуществляется пре­имущественно в лимфатической системе. Тут даже нель­зя сказать, что первое хорошо, а второе плохо; направ­ление этого процесса зависит от конкретного человека. Об этом можно было бы говорить с уверенностью только тогда, когда некоторой группе людей давали бы есть мед с сотами, а другой группе — без сот, и затем исследовали, как такие вещи соотносятся друг с другом.

С болезнями у пчел дело обстоит так же, как с бо­лезнями вообще; при этом надо принять во внимание то, о чем говорил господин Мюллер. У людей тоже случается так: раньше некоторые вещи игнорирова­ли, а теперь их усиленно штудируют; итак, у людей тоже, как вы сказали, не заостряли внимания на том, чему теперь уделяется внимание.

Но здесь играет сопутствующую роль и нечто по существу другое. Прежний пчеловод имел очень много инстинктов. Он делал очень многое, не умея при этом сказать почему. И для того, чтобы удовлетворительно ответить на это «почему?», необходимо очень основа­тельно углубиться в предмет. А это как раз и не удается современному знанию. Прежний пчеловод обладал одним сильным инстинктом, он занимался пчелами личным образом, он поистине персонально подходил к ним. Теперь подумайте: ведь есть некоторая разница в том, как раньше делали корзину, короб, а сейчас дела­ют ящик. Ящик сделан из дерева. Дерево — это нечто совсем иное, нежели то, из чего раньше сплетали корзи­ну для пчел: это была солома или что-нибудь подобное. К тому же солома вбирает из воздуха совсем иные веще­ства, чем это абстрактное дерево. Так что есть разли­чия в чисто внешнем содержании.

Я подытожу все, что пчеловод делал раньше бла­годаря своему сильному инстинкту. Он иногда совсем не знал, почему он так делает, но он устанавливал свой улей в совершенно определенном месте, на том месте, которое часто обдувалось ветром с той или дру­гой стороны, и тому подобное. Сегодня ульи ставят по необходимости туда, где есть место. Климатические условия учитывают, но не очень.