Смекни!
smekni.com

Пятнадцать лекций и одно сообщение для работающих на строительстве Гётеанума в Дорнахе с (стр. 47 из 53)

Тогда тут было растительное, живой растительный покров. И этот живой покров из растений оплодотво­рялся тем, что приходило отовсюду из окружающей его среды. Там тогда не было отдельных животных: туда не прилетали осы, но из всей окружающей среды приходили субстанции, подобные тем, которые участ­вуют в жизнедеятельности живого мира (изображает­ся на рисунке). Так что когда-то наша Земля была в таком состоянии, которое можно было бы описать при­мерно так: она была окружена облаками, имевшими в себе растительную жизнь, а на эти облака из внешнего окружения находили другие облака: они оплодотворя­ли их, они были подобны животным. Эта животность приходила из космического пространства, а от Земли вздымалось растительное начало.

Затем все это изменилось. Прежние растения ста­ли нашими цветами, замкнутыми в твердые границы форм, цветами, произрастающими из земли; они уже не представляли собой огромных облаков. Но в цветах сохранилось стремление к переживанию влияния, исхо­дящего из окружающей среды. Вот роза, выросшая из земли (изображается на рисунке). Это один лепесток розы, это — другой, третий и так далее. Появляется оса. Эта оса отгрызает кусочек от розового листа, несет его в свое осиное гнездо и использует для строительства или дает в качестве пищи детке. Оса отгрызает кусочек и уносит туда. Как сказано, наш розовый куст уже не пред­ставляет собой облачного образования: он теперь имеет четко обозначенные границы. Но то, что жило внутри, то, что было связано с приходящей отовсюду животно­стью, несмотря ни на что, сохранилось в этих лепестках и цветах розы! Оно засело внутри. В любом листке розы есть нечто, с неизбежностью стремящееся стать оплодо­творенным тем, что исходит из окружающей среды.

И вы видите, господа; то, в чем нуждается этот цве­ток, то, что ему совершенно необходимо, представляет собой одно вещество, которое играет большую роль и в человеческом теле. Если вы исследуете человеческое тело, то обнаружите в нем самые различные вещества. Все эти вещества постоянно изменяются. Но на конеч­ном этапе везде в человеческом теле вещества превра­щаются в нечто такое, что в некотором количестве все­гда содержится в человеческом теле. Человеческое тело нуждается в этом веществе. Это муравьиная кислота.

Если вы приходите к муравейнику, собираете муравьев и отжимаете их, то вы получаете сок. Этот сок содержит муравьиную кислоту и немного алкоголя. Этот сок находится внутри муравья. Но в очень тонкой дози­ровке этот сок присутствует также и в вашем теле. То, что вам доводится съедать в жизни, всегда превращается в му­равьиную кислоту, — не все съеденное, конечно, так как образуются и другие вещества, но некоторая небольшая часть. Эта муравьиная кислота наполняет все ваше тело. И если вы больны и муравьиной кислоты в вас недоста­точно, то для тела это очень плохо. Ибо если муравьиной кислоты в вашем теле недостаточно, то ваше тело стано­вится подагрическим или ревматическим, — это имеет отношение к вопросу господина Мюллера и одновремен­но является ответом. Тело вырабатывает слишком много мочевой кислоты и слишком мало муравьиной кислоты.

Так что муравьи несут в себе то, в чем нуждается также и человеческое тело. Но муравьиная кислота представляет собой нечто такое, в чем нуждается вся природа в целом. Вам не удастся найти древесной коры, в которой отсутствовала бы муравьиная кислота. Как и в человеческом теле, муравьиная кислота есть в любом дереве. В любом дереве внутри должна присутствовать муравьиная кислота. Но внутри должна быть не только муравьиная кислота, но и го, что родственно ей, то, чем обладают осы, то, что есть в пчелах, то, что становится затем пчелиным ядом. Все эти насекомые несу г в себе некоторое ядовитое вещество. Если ужалит пчела, воз­никнет воспаление; ужалит оса — будет еще хуже. Оси­ные укусы — вещь весьма страшная. Брэм описывает волнующую сцену, как такие насекомые сыграли недоб­рую шутку с одним человеком и его стадом.

Дело было так: пастух, еще молодой, пас стадо коров на лугу, заселенном насекомыми. Вокруг бегала собака пастуха. Вдруг собака словно взбесилась, ста­ла как бешеная бегать кругом, и пастух не мог понять, что с ней случилось. Что было силы собака побежала к ручью, протекавшему рядом, бросилась в него и стала отряхиваться. Молодой пастух был ошеломлен этим и поспешил на помощь собаке, оставаясь на берегу. Он не прыгнул в ручей, но хотел помочь ей с берега. К несча­стью он наступил ногой на осиное гнездо, которое было перед собакой, и его покусали. Он тоже сперва начал но­ситься как безумный, и наконец, прыгнул в ручей. Из-за того, что исчезла собака и исчез пастух, все коровье стадо забеспокоилось. Коров, наступавших на гнезда насе­комых, тоже кусали, и они словно взбесились. Наконец все стадо тоже оказалось в ручье, как бешеное!

Так что такие укусы насекомых могут натворить много неприятностей. Итак, все эти животные (насе­комые) несут в себе немного яда. Наконец, если вас укусит муравей, тоже возникнет небольшое воспале­ние, потому что в ранку они выпускают муравьиную кислоту. Но, тем не менее, эта муравьиная кислота в соответствующем утонченном состоянии находится внутри всего живого.

Господа, если бы не было муравьев, пчел и ос, кото­рые, в сущности, являются создателями этих ядов, то что бы произошло? Тогда произошло бы то же самое, что должно было случиться с размножением людей, если бы однажды взяли и гильотинировали всех мужчин и на Земле остались бы одни женщины. Тогда человечество не смогло бы размножаться из-за отсутствия оплодотво­ряющих мужских органов. У всех этих насекомых с осе­менением все в порядке, однако для жизни необходимо то, что дают эти яды, поскольку эти яды образуются бла­годаря тому, что было в окружении древней Луны. Тон­ко дозированный пчелиный яд, осиный яд, муравьиная кислота опускались когда-то из мирового пространства и распространялись над растениями. Их остаток суще­ствует еще и сегодня. Если вы сегодня идете и видите, как где-нибудь на вербе сидит пчела, то не говорите: эти насекомые грабят растения. Но скажите так: в то время, когда пчелка сидит здесь и сосет, цветку становится так хорошо, что он направляет свои соки в то место, где со­сет пчела. Это очень интересно, господа! Когда пчела сосет, растение содействует приливу сока к этому месту. Но в то время, когда пчела вытягивает из цветка, из пчелы в цветок в этом соке проникает яд. Также и оса (орехотворка) если жалит, то выпускает осиный яд. Ес­ли же муравьи перебираются по отмирающему древес­ному стволу или чему-то в этом роде, то туда попадает муравьиная кислота. В цветах, когда приходит муравей, тоже возникает связь между нектаром и соком муравья. И это необходимо. Если бы этого не происходило, если бы не было этих пчел, ос, муравьев, которые постоянно посещают мир цветов и поедают его, тогда столь необхо­димая муравьиная кислота и необходимые яды не посту­пали бы, втекая, к этим цветам, и цветы должны были бы через некоторое время погибнуть.

Видите ли, вещества, которые обычно называют субстанциями жизни, люди ценят. Но, по существу, только муравьиная кислота является настоящей суб­станцией жизни. Когда человек имеет дело с красав­кой (Atropa belladonna — примеч. перев.), то в ней он обнаруживает яд. Это вредное вещество. Но что делает эта красавка? Она аккумулирует дух из мировой окру­жающей среды. Эти яды являются сборщиками, ак­кумуляторами духа. Вот почему яды являются также лекарственными средствами. Ведь цветы, в сущности, становятся все больнее и больнее, и эти пчелки, осы и муравьи — неустанные маленькие врачи, доставляю­щие цветам муравьиную кислоту, которая так нужна цветам, которая излечивает болезнь, и это лечение продолжается постоянно. Вы видите: эти пчелы, осы и муравьи не только грабители, они одновременно при­носят то, что дает цветам возможность жить.

Наконец, даже с гусеницами дело обстоит так же (изображается на рисунке). Они вымирают и через некоторое время перестанут существовать. Вы, быть может, скажете: подумаешь, какая беда! Тогда эти гу­сеницы будут вымирать и дальше. Но ведь этими гусе­ницами питаются птицы и им подобные! Вся природа наполнена такими внутренними связями. И если мы смотрим, как муравьи, например, пронизывают все своей муравьиной кислотой, то мы заглядываем тем самым в мастерскую природы. Это нечто величествен­ное. Повсюду происходит нечто, абсолютно необходи­мое для поддержания жизни и мира.

Посмотрите, вот дерево. У дерева есть кора. Если я срубил дерево, кора гниет. Здесь появляется гниль (изо­бражается на рисунке). Люди скажут, ну и пусть его гни­ет. Люди смотрят на это спокойно, они позволяют гнить в лесу всему, что там остается как лишнее. Сколько всего гниет в лесу, опавшая листва и другое! Люди не препят­ствуют этому гниению. Но лес устроен иначе. Там везде есть муравейники. И из этих муравейников муравьиная кислота распространяется на лесную почву.

Если здесь у вас лесная почва, а здесь — муравьиная куча, то это подобно тому, как если бы здесь у вас был стакан, наполненный водой, и в эту воду вы добавили од­ну каплю какого-то вещества, которое тут же охватило всю воду, растворилось. Если вы добавили соль, то вода станет соленой (изображается на рисунке). Если здесь у вас имеется муравьиная куча, то муравьиная кислота точно так же проникает во всю лесную почву, проникает в гниль, и вся лесная почва, уже находящаяся в состоя­нии отмирания, пропитывается муравьиной кислотой. Так что муравьиная кислота содержится не только внут­ри нынешних растений, которые еще живут, и нынеш­них гусениц, которые еще живут; она содержится и во всей отмирающей почве; это относится также и к пче­линому, и осиному ядам, когда пчела сидит на цветке и цветок впитывает то, что доставляет ему пчела.