К первому относятся гадания по небесным телам (астрология), по огню (пиромантия), по явлениям природы и погоды, по решету (коскиномантия), по "священным книгам" (библиомантия), по полёту птиц (орнитомантия), по внутренностям животных (гаруспиция), по строению ладони руки (хиромантия), по игральным картам, по кофейной гуще и др. Ко второму виду относятся толкование сновидений (онейроскопия), "непосредственное откровение" (ясновидение), по общению с духами умерших (некромантия).
Все они используют изначальную готовность человеческой психики к воздействию на неё сверхъестественного, таинственного, чудесного и коренятся в неистребимой потребности осознавать свое настоящее и будущее. Эта потребность активно эксплуатируется совсем не в бескорыстных целях, так у нас в стране сейчас действует огромная армия самоучек, подвизающихся на этой ниве, а на Западе существует даже множество учебных заведений, где готовят профессиональных предсказателей судеб.
Не менее распространена мистическая практика чародейства, колдовства, кудесничества и ведовства - искусства магического (волшебного) воздействия на окружающий мир с помощью неких "непостижимых и таинственных", "чудесных" по своей природе манипуляций. Круг магических манипуляций очень широк: это могут быть слова (заклинания, заговоры, молитвы, кодировка), предметы и действия с ними (амулеты, обереги, таинственные обряды), мистические письмена, их чтение или декламации.
Магические приёмы различаются по степени сложности, по общей направленности, по целевому назначению.
По степени сложности они могут быть индивидуальными и простыми (постучать по дереву, положить пятак под пятку, сплюнуть через плечо), могут быть индивидуальными сложными (обряд излечения или омоложения, восстановления мужской силы и другие, включающие целую совокупность действий), а могут быть групповыми, коллективными. Главным всегда остаётся точнейшее соблюдение определённого порядка и условий выполнения действий, без чего оно утрачивает свою силу.
По общей направленности различают агрессивные (протрептические) и оборонительные (профилактические) виды магии.
К первым относятся контактная магия, когда магическая сила передаётся через непосредственное воздействие носителя силы (возложение рук, ношение талисманов на теле); инициальная (начинательная), когда производится лишь начало действия, а его окончание возлагается на магическую силу; парциальная магия, когда магические действия производятся не с самим объектом, а с его заменителем (волосы, частица одежды, головной убор), над которым произносятся проклятья; имитативная, когда колдовство производится над изображением или подобием объекта (куклой, фотографией).
Ко второму виду относится отгоняющая магия (амулеты от сглаза, порчи), очистительная магия (ритуальное омовение, купание в чем-либо, окуривание чем-либо, прыганье через костёр, хождение по углям и т.п.)
По целевому назначению магические приёмы разделяются на лечебную магию, вредоносную (чёрная магия), любовную, военную, промысловую.
Мы переходим теперь к рассмотрению ментального аппарата, находящегося в распоряжении Я, к выяснению методов, посредством которых оно может вырваться за пределы мира ощущений, подняться над его ритмами и познать сверхчувственную Реальность или хотя бы достичь сознательного контакта с ней. Мы уже видели, что обычное сознание заперто в тюрьме и, с помощью науки и философии, обозревает свою камеру и находящуюся в ней мебель, исследует толщину стенок и рассуждает, могут ли достоверные новости извне проникнуть внутрь. Две силы, запертые в этой же камере, – желание больше знать и желание больше любить – находятся в нескончаемой работе. Преобладание первого из этих стремлений мы называем философским или научным темпераментом. Там же, где восприятие вещей переполнено страстью неудовлетворенной любви, мы называем реакцию человека поэтической, художественной и в целом – хотя это не всегда явно проявляется – религиозной.
Далее, мы видели, что некоторые люди утверждают, будто они убежали из тюрьмы. Сделать они могли это только для того, чтобы удовлетворить два своих страстных желания, – ибо они и только они превращают в тюрьму то, что Е других условиях было бы комфортабельным отелем. Поскольку в той или иной степени эти желания присутствуют в каждом из нас – в активной или скрытой форме, – то несомненно имеет смысл найти, если мы сможем, слабое место в стене и достичь одного из возможных путей освобождения.
Прежде чем мы попытаемся описать на языке психологии тот метод, с помощью которого мистик освобождается от оков ощущений и ступает на путь ведущий домой, нам представляется разумным исследовать механизмы, находящиеся в распоряжении нормального осознающего Я – творения, или части творения, осознаваемого нами как "мы сами". Психологи прошлых времен привыкли говорить, что сигналы из внешнего мира пробуждают в этом Я три основные формы деятельности. Во-первых, они вызывают движение влечения или отталкивания, желания или отвращения, которые варьируются в широких пределах от полусознательного плача голодного ребенка до страсти любовника, художника или фанатика. Во-вторых, они стимулируют некий процесс усвоения, во время которого Я комбинирует и обдумывает предоставленный ему материал, поглощая в конце концов некоторые из получившихся концепций и делая их частью себя или своего мира. В-третьих, движения желания или воздействие рассудка (или разнообразные комбинации того и другого) рождают в Я намерение, благодаря которому восприятие и понятие выливаются в действие – телесное, ментальное или духовное. Таким образом, основные аспекты Я классифицировались как Эмоции, Интеллект и Воля, а темперамент личности рассматривался как эмоциональный, интеллектуальный или волевой в зависимости от того, что главенствует в человеке: чувства, мысли или волевые побуждения.
Современные психологи уходят от этой схематичной концепции и все больше делают упор на единстве души [psyche] – того гипотетического Я, которого никто никогда не видел, – и на некоем аспекте ее энергичного желания, ее либидо или "гормонального побуждения" как управляющего фактора ее жизни. Подобные понятия полезны для изучающих мистицизм, хотя и не могут приниматься без критики или рассматриваться как завершенные.
Как уже сказано, неудовлетворенная душа в своем эмоциональном аспекте желает больше любить, а ее любопытствующий интеллект желает больше знать. Пробужденное человеческое сознание начинает подозревать, что оба эти желания содержатся на голодном пайке, что в действительности где-то в таинственном мире вовне еще есть что любить и что знать. Более того, оно также подозревает, что его способности к привязанности и пониманию достойны более значительных и долговременных целей, чем те, которые предоставляют нам иллюзии чувств. Сознание, побуждаемое таким образом стремлениями чувства или мысли, всегда стремится броситься навстречу Абсолюту и всегда оказывается вынужденным вернуться назад.
Оно по очереди опробует утонченные философские системы и научные схемы. Искусство и жизнь, сопутствующие человечеству невзгоды могут до определенного момента поощрять эмоциональное мировосприятие; но отброшенный было интеллект возникает вновь и заявляет, что подобный подход не имеет под собой основания. С другой стороны, иногда кажется, что метафизика и наука открывают интеллекту окно с видом на истину, но, когда в это окно выглядывает сердце, оно говорит, что перед ним – холодная пустыня, в которой оно не может найти себе пищу. Для того чтобы удовлетвориться во всей своей целостности, Я должно либо сплавить воедино все эти разнообразные стороны вещей, либо подняться над ними, ибо реальность, которую оно ищет, должна сполна удовлетворять обоим требованиям.
Когда Дионисий Ареопагит разделил наиболее приближенных к Богу ангелов на серафимов, пылающих совершенной любовью, и херувимов, наполненных совершенным знанием, он только отразил два наиболее интенсивных стремления человеческой души и образно описал двойственное состояние Блаженного Видения, которое составляет ее цель.