3.10. Среди отраслей лидерами по объемам накопленного человеческого капитала в расчете на одного работника выступают финансы, государственное управление, наука и образование, тогда как аутсайдерами – сельское хозяйство и ЖКХ (Таблица 9). У "лидеров" среднее число накопленных лет образования варьирует в диапазоне 14-15 лет, у "аутсайдеров" – в диапазоне 11-12 лет. Среди отраслей промышленности наиболее обученной рабочей силой располагает ВПК (со средней продолжительностью формальной подготовки работников 13,7 года), наименее обученной – легкая и пищевая промышленность (со средней продолжительностью формальной подготовки работников 11-12 лет).
3.11. Как выглядит запас человеческого капитала, накопленный Россией, в свете международных сопоставлений? По оценкам Бэрроу и Ли (Barro and Lee, 2001), в 2000 г. она имела один из самых высоких в мире образовательных уровней (Таблица 10). Для населения в возрасте 15 лет и старше средняя фактическая продолжительность обучения достигала 10 лет (десятое место в выборке Бэрроу и Ли), для населения в возрасте 25 лет и старше – 10,5 года (седьмое место в выборке Бэрроу и Ли). Если вместо данных Бэрроу и Ли использовать данные РМЭЗ, то показатели для России оказывается еще выше – 11,3 года. Как показывают Рис. 6 и 7, Россия являлась очевидным «аутлайером», располагаясь далеко над линией тренда. Это означает, что образовательный уровень ее населения намного выше, чем в других странах, относящихся к той же, что и она, доходной категории. По среднему числу лет обучения она опережает не только другие страны BRIC и другие переходные страны, но также и большинство развитых стран. Если использовать данные РМЭЗ, то для населения в возрасте 25 лет и старше ее «отрыв» от Германии составит 1,5 года, от Японии – 1,6 года, от Великобритании – 1,9 года, от Франции – 2,9 года. Из всех стран, включенных в Таблицу 10, впереди России оказываются только США, от которых в 2000 г. она отставала на 1 год.
4. Особенности образовательной структуры
4.1. Не является ли столь внушительный по международным меркам запас человеческого капитала всего лишь «наследством», доставшимся России от предшествующей системы? В российской экономике переходный кризис была настолько глубоким и затяжным, что вполне мог подорвать стимулы к его накоплению. В таком случае высокий образовательный уровень российской рабочей силы следовало бы считать сугубо краткосрочным феноменом и уже в ближайшие годы ожидать заметного отката назад.
4.2. Однако имеющиеся данные не подтверждают этого предположения. Из них следует, что в пореформенный период российская экономика продолжала активно подпитываться работниками со все более высокой формальной подготовкой. Как свидетельствует Таблица 11, в последние полтора десятилетия в образовательной структуре российского населения произошли радикальные сдвиги. Особенно впечатляющими они были по краям образовательной шкалы. Так, по данным РМЭЗ, доля лиц с неполным средним образованием и ниже сократилась с 22% в 1995 г. до 14% в 2008 г., тогда как доля лиц с высшим образованием увеличилась с 16% до почти 21%. В основе этого процесса лежал механизм смены поколений: непрерывное улучшение образовательной структуры обеспечивалось уходом старших поколений с более низкой формальной подготовкой и их замещением молодыми поколениями с более высокой формальной подготовкой. Сдвиги в центральной части образовательной шкалы – для групп с полным средним, начальным профессиональным и средним профессиональным образованием – были менее выраженными. Как правило, изменения в их "представительстве" не выходили за пределы 1-2 процентных пунктов. Первый наиболее общий вывод, который можно сделать уже на этом этапе анализа, состоит в том, что переходный кризис не смог прервать действие долгосрочной тенденции к опережающему росту численности лиц с наиболее высокой (вузовской) подготовкой: спрос на нее устойчиво рос как в 1990-е, так и в 2000-е годы.
4.3. Стандартная классификация уровней образования дает неполное представление о внутренней неоднородности запаса человеческого капитала, накопленного российской экономикой. Дело в том, что российская образовательная система организована так, что за одним и тем же наименованием могут скрываться заметно отличающиеся типы образования. Так, в состав обладателей начального профессионального образования могут входить лица: а) окончившие неполную среднюю школу и прошедшие затем обучение в ПТУ без получения аттестата о полном (общем) среднем образовании; б) окончившие неполную среднюю школу, прошедшие затем обучение в ПТУ и получившие там аттестат о полном (общем) среднем образовании; в) окончившие полную среднюю школу и уже затем прошедшие обучение в ПТУ. Аналогичным образом обладателями среднего профессионального образования могут считаться лица: а) окончившие неполную среднюю школу, прошедшие затем обучение в ссузе и получившие там аттестат о полном (общем) среднем образовании; б) окончившие полную среднюю школу и уже затем прошедшие обучение в ссузе. Очевидно, что все это не совпадающие образовательные траектории, предполагающие накопление очень разного по качеству и объему человеческого капитала.
4.4. РМЭЗ – единственный источник данных, позволяющий выявлять неоднородность, скрывающуюся за такими общепринятыми обозначениями как "начальное профессиональное" или "среднее профессиональное" образование. Согласно этим данным, среди респондентов РМЭЗ с начальным профессиональным образованием в 2008 г. 18,8% имели лишь основное общее образование (начальное профессиональное на базе неполного среднего); 45,3% – среднее полное (общее) образование, которое они получили обучаясь в ПТУ (начальное профессиональное, совмещенное с законченным общим средним); наконец, 35,9% имели аттестат об окончании полной средней школы, полученный еще до поступления в ПТУ (начальное профессиональное сверх полного общего среднего). Аналогичные оценки по занятому населению составляют 16,4%, 47,9% и 35,7%. Таким образом, лишь у трети выпускников ПТУ начальное профессиональное образование оказывается дополнительным по отношению к полученному ими ранее полному среднему образованию.
4.5. Среди респондентов РМЭЗ со средним профессиональным образованием в 2008 г. 36% имели полное (общее) среднее образование, которое они получили учась в техникуме (среднее профессиональное, совмещенное с законченным общим средним), и 64% имели аттестат об окончании полной средней школы, полученный еще до поступления в техникум (среднее профессиональное сверх полного общего среднего). Результаты по занятым практически совпадают с этими оценками – соответственно 35,9% и 64,1%. Это означает, что примерно у трети выпускников ссузов среднее профессиональное образование является фактически вторичным, а не третичным (соответствует второй, а не третьей ступени Международной стандартной классификации образования). Приведенные данные подтверждают, что в российских условиях как начальное, так и среднее профессиональное образование отличаются крайне высокой степенью внутренней неоднородности. Это очень важное обстоятельство, которое необходимо учитывать при анализе их экономической отдачи (подробнее об этом см. ниже, Раздел 13).
4.6. Среди женщин процесс улучшения образовательной структуры шел в последние десятилетия значительно активнее, чем среди мужчин (Таблицы 12-13). Так, если в 1995 г. женщины "отставали" от мужчин по доле лиц с неполным средним образованием и ниже примерно на 1,5 п. п. (21,4% против 23,0%) и примерно на те же 1,5 п.п. опережали мужчин по доле лиц с высшим образованием (16,9% против 15,6%), то в к 2008 г. оба гендерных разрыва выросли до 5 п.п. Так, в 2008 г. неполное среднее образование и ниже имели 12% женщин и примерно 17% мужчин, тогда как высшее – 23% женщин и 18% мужчин.
4.7. Резко возросший гендерный разрыв в обладании вузовской подготовкой опровергает популярный тезис о том, что взрывной скачок спроса на высшее образование, отмечавшийся в России в последние десятилетия, был по преимуществу связан с мотивами уклонения от призыва в армию. Будь это так, то тогда доля обладателей вузовских дипломов среди мужчин должна была бы расти намного быстрее, чем среди женщин. Однако, как мы убедились, реально наблюдавшееся соотношение между гендерными потоками было обратным. Это означает, что мотивам уклонения от призыва в армию нельзя приписывать определяющего значения.
4.8. У занятых темпы образовательного апгрейдинга были не менее высокими, чем у всего населения (Таблицы 14-16). По данным РМЭЗ, в 2008 г. обладателями третичного образования (высшего и среднего профессионального) являлись 48% работников (среди женщин почти 60%, среди мужчин около 40%). При этом с российского рынка труда почти исчезли работники с неполным средним или даже более низким образованием: в 2008 г. среди респондентов РМЭЗ их не набиралось даже 10%. Фактически можно говорить о почти полном вымывании из российской экономики работников, не пошедших дальше неполной средней школы. В результате очень скоро она может столкнуться с острым дефицитом неквалифицированной рабочей силы: либо ее придется «импортировать» из-за рубежа, все активнее привлекая мигрантов, либо резко повышать оплату за подобный труд, делая его минимально привлекательным для лиц со сравнительно высоким образованием.