Необходимы четкие, транспарентные и относительно неизменные «правила игры», позволяющие работодателю, особенно принадлежащего к мелкому и среднему бизнесу, строить свою деятельность на долговременной основе. Потребуются не только соответствующие изменения в законодательстве и, особенно, его правоприменении, но и в институциональной среде.
6. Непрерывное (дополнительное) образование
6.1. В настоящее время можно считать общепризнанным, что традиционная модель с жестким разделением между периодом обучения, когда работники приобретают необходимые знания и навыки, и периодом трудовой деятельности, когда они начинают применять их на практике, неадекватна реалиям современного общества. Как и физический капитал, человеческий капитал подвержен риску морального старения; в условиях быстрых и частых технологических сдвигов этот риск многократно усиливается. Противодействовать этому может только регулярно проводимая "модернизация" накопленного ранее человеческого капитала. Речь идет о разнообразных формах переобучения и дообучения работников, описываемых такими терминами как "непрерывное образование", "дополнительное образование", "образование для взрослых". Концепция непрерывного образования исходит из того, что деятельность системы формального образования не может быть ориентирована только на молодежь, не имеющую опыта трудовой деятельности (как в традиционной модели). Она должна охватывать также и взрослых с тем, чтобы периоды трудовой активности могли чередоваться или совмещаться у них с периодами обучения. При таком более широком подходе процесс образовательной подготовки работников не завершается с их выходом на рынок труда, но в тех или иных формах продолжается на всех этапах их трудовой карьеры.
6.2. К сожалению, информация, касающаяся российского образования для взрослых, была и остается крайне скудной: о его масштабах, качестве и эффективности до сих пор известно очень мало. Обследования РМЭЗ – один из немногих источников, позволяющих хотя бы отчасти восполнить этот пробел. Сделать это можно, воспользовавшись ответами их участников на два вопроса, имеющих прямое отношение к теме непрерывного образования. Это, во-первых, вопрос о наличии/отсутствии опыта обучения на длительных профессиональных курсах (таких как курсы трактористов, машинисток и т.п.) на протяжении всей жизни респондентов, и, во-вторых, вопрос о наличии/отсутствии у них опыта обучения на профессиональных курсах любого типа (включая краткосрочные вроде курсов повышения квалификации) в течение предыдущих 12 месяцев. Информация, получаемая при ответах на первый вопрос, позволяет судить о запасе человеческого капитала, накопленном российскими работниками благодаря участию в программах образования для взрослых, тогда как информация, получаемая при ответах на второй вопрос, – о текущих изменениях в величине этого запаса.
6.3. Как показывает Таблица 24, в период 1995-2008 гг. уровень охвата респондентов РМЭЗ дополнительным образованием оставался практически неизменным: в начале периода об опыте обучения на профессиональных курсах когда-либо в прошлом сообщали 20,5%, в конце – 20,7%. Показатели по занятым выглядят сходным образом – соответственно, 23,2% и 22,8%. Опираясь на эти оценки, можно сделать вывод, что с середины 1990-х годов масштабы вовлеченности российских работников в программы образования для взрослых, по крайней мере, не уменьшились.
6.4. У мужчин склонность к обучению на профессиональных курсах выше, чем у женщин (26% против 17%), у сельских жителей – выше, чем у городских (23% против 20%), у занятых в частном секторе – выше, чем у занятых в государственном секторе (25% против 20%). Доля лиц, обучавшихся на курсах, слабо зависит от возраста: она чуть ниже в самой младшей (18%) и в самой старшей (21%) возрастных группах, но для всех остальных почти не отличается, составляя порядка 24-25% (Таблица 25). Более сильная вариация наблюдается в зависимости от уровня полученного образования. Так, у работников с неполным или полным средним образованием показатели обучения на курсах оказывается примерно в полтора раза выше, чем у работников со средним или высшим профессиональным образованием (28-31% против 17-18%). Но и среди выпускников ссузов и вузов опыт обучения на курсах имеется примерно у каждого шестого.
6.5. Обучение на курсах сильно смещено в пользу работников с более низким профессиональным статусом (Таблица 25). Так, среди сельскохозяйственных работников, а также полуквалифицированных рабочих, охват им приближается к отметке 40%, тогда как среди специалистов высшего и среднего уровней квалификации не дотягивает даже до 20%. Среди отраслей (Таблица 26) самая высокая концентрация работников с опытом обучения на курсах отмечается в нефтегазовом комплексе, сельском хозяйстве и на транспорте (30% и выше), а самая низкая – в образовании, здравоохранении и ВПК (около 16%).
6.6. Однако, по-видимому, более точное представление о масштабах дополнительного образования дают ответы респондентов РМЭЗ на другой вопрос – о наличии/отсутствии опыта обучения на профессиональных курсах любого типа в течение предыдущих 12 месяцев. Во-первых, эти данные менее завязаны на прошлое (скажем, курсов трактористов уже давно не существует). Во-вторых, они учитывают краткосрочные формы профессиональной подготовки и переподготовки (такие как обучение на курсах повышения квалификации и т.п.).
6.7. Согласно этим оценкам, в течение 2001-2008 гг. (данные за более ранние годы недоступны) через те или иные формы образования для взрослых ежегодно проходили от 5% до 7% респондентов РМЭЗ (Таблица 24). Чуть более высокие показатели (примерно на 1 п.п.) отмечаются у занятых.
6.8. Интересно, что при использовании оценок, описывающих текущий опыт участия в программах образования для взрослых, картина для различных социально-демографических групп оказывается прямо противоположной той, которая вырисовывается из оценок, описывающих весь прошлый опыт участия респондентов в подобных программах (см. выше, подразделы 6.4-6.5). Объясняется это расхождение различиями в трактовке обучения на краткосрочных курсах (таких как курсы повышения квалификации) – в одном случае оно принимается во внимание, тогда как в другом нет.
6.9. Так, среди женщин текущая вовлеченность в программы образования для взрослых оказывается в 1,5-2 раза выше, чем среди мужчин – 8% против 4,8% (Таблица 25, усредненные данные за 2001-2008 гг.). Точно так же городские жители находятся впереди сельских – 6% против 3,5%, а занятые в государственном секторе впереди занятых в частном секторе – 8,5% против 5,9%. С увеличением возраста показатели текущей вовлеченности в такие программы последовательно снижаются – с 6,5% для группы 20-29 лет до 1,1% для группы 60-64 года, тогда как с повышением уровня образования они, напротив, последовательно возрастают – с 3,2% для лиц с неполным средним образованием до 9,5% для лиц с высшим образованием. Среди различных профессионально-квалификационных групп максимальную склонность к текущему обучению на курсах демонстрируют специалисты высшего (13,6%) и среднего (10%) уровней квалификации, тогда как минимальную – неквалифицированные рабочие (1,9%). В наибольшей степени проблемой повышения своей квалификации озабочены работники образования, здравоохранения и нефтегазового комплекса, а в наименьшей – работники сельского хозяйства (Таблица 26).
6.10. Естественно, значение имеют не только показатели охвата программами образования для взрослых, но также и показатели продолжительности обучения по этим программам: чем продолжительнее курс обучения, тем больший объем знаний и навыков может быть передан обучающимся. По данным РМЭЗ, в настоящее время средняя продолжительность обучения на профессиональных курсах составляет около месяца у занятых и около двух с половиной месяцев у незанятых (Таблица 24). Вариации по полу, месту проживанию и сектору занятости являются незначительными (Таблица 25).
6.11. Как и можно было бы ожидать, наиболее длительные курсы склонны выбирать представители самой младшей возрастной группы (15-19 лет): у тех из них, кто пока еще не начал работать, средняя продолжительность обучения превышает три, а у тех из них, кто уже работает, два месяца. У других группах средняя продолжительность обучения на курсах варьирует в пределах 40-60 дней для незанятых и 25-35 дней для занятых. Исключение составляет самая старшая возрастная группа (50-59 лет), у которой средняя продолжительность обучения находится на минимальной отметке, не превышая 20 дней (Таблица 25).
6.12. Обладатели неполного или полного среднего образования отдают предпочтение обучению на более длительных курсах, чем обладатели среднего или высшего профессионального образования. Однако разрыв этот не слишком велик – порядка одной-двух недель. У различных профессионально-квалификационных групп средняя продолжительность обучения на курсах также почти не отличается (Таблица 25). Среди отраслей (Таблица 26) наиболее "основательные" программы профессиональной подготовки преобладают в ВПК (свыше двух месяцев), наименее "основательные" – в государственном управлении (не более двух недель).
6.13. Представление об источниках финансирования дополнительного образования дает Таблица 27. Согласно этим данным, в российских условиях его финансирование примерно в 60% случаев осуществляется за счет средств предприятий и примерно в 30% случаев за счет средств самих обучающихся (еще в 9% случаев обучение на курсах финансируется из других и в 1% случаев из смешанных источников). На протяжении рассматриваемого периода (2001-2008 гг.) структура финансирования дополнительного образования по источникам претерпела серьезные изменения. В 2008 г. предприятия стали оплачивать обучение на профессиональных курсах примерно на 20% чаще, тогда как сами обучающиеся – примерно на 25% реже, чем они делали это в 2001 г. В результате дополнительное образование стало в гораздо меньшей степени финансироваться за счет средств самих обучающихся и в гораздо большей - за счет средств предприятий.