Смекни!
smekni.com

Для широкого круга заинтересованных читателей (стр. 3 из 140)

Мне приятно поблагодарить тех, кто помог мне в со­здании этой книги. Это прежде всего доктор Жером Брамс, которому я многим обязан.

Я благодарю доктора Хуана де Диос Эрнандеса, кото­рый помог мне в области нейрофизиологии. В ходе наших дискуссий, длившихся часами, он дал мне информацию о литературе, а также просмотрел и откомментировал те ча­сти моей рукописи, которые посвящены проблемам нейро­физиологии.

Я благодарю таких специалистов в области невроло­гии, как покойный доктор Рауль Эрнандес Пеон, д-р Ро­берт Б. Ливингстон, д-р Роберт Г. Хит, д-р Хайнц фон Фёрстер и д-р Теодор Мельничук. Доктора Ф. О. Шмидта я благодарю за организацию конференции в Массачусетском технологическом институте, на которой ученые-ней­рофизиологи ответили на многие мои вопросы. Я благода­рю Альберта Шпеера, который сообщил неизвестные мне ранее сведения о Гитлере, а также Роберта Кемпнера, офи­циального обвинителя с американской стороны на Нюрн­бергском процессе, за предоставленную мне информацию. Я должен поблагодарить также д-ра Дэвида Шехтера, Микаэля Маккоби, Гертруду Гунзикер-Фромм за прочтение рукописи, ценную критику и конструктивные предложе­ния; д-ра Ивана Иллича и Рамона Ксирау — за поддерж-"ку моих философских идей; д-ра В. А. Мэзона — за сове­ты в области психологии животных; д-ра Гельмута де Тер­ра — за комментарии по палеонтологии, Макса Гунзике­ра — за ценные идеи в области сюрреализма, а Хайнца Брандта — за информацию в области нацистской практи­ки. Я благодарю д-ра Калинковича за живой интерес к моей работе, д-ра Иллича и мисс Валентину Боресман — за дружескую поддержку при отборе литературы в Между­народном центре документации в Куэрнавака. Пользуюсь случаем поблагодарить мисс Беатрис Майер, которая 20 лет перепечатывает мои рукописи, внося в них необходимую и ценную литературную правку, а также компетентнейшего редактора Марион Одомирок и многих других.

Это исследование было поддержано Национальным ин­ститутом умственного здоровья Государственной службы здравоохранения (грант № МН 13144-01, МН 13144-02). Я признателен также Фонду Альберта и Мари Ласкер, благо­даря которому я смог воспользоваться помощью ассистента.

Нью-Йорк, май 1973 г. Э.Ф.


ТЕРМИНОЛОГИЧЕСКИЕ ПОЯСНЕНИЯ

Многозначность слова "агрессия" вызывает большую нераз­бериху в литературе. Оно употребляется и по отношению к человеку, который защищается от нападения, и к разбой­нику, убивающему свою жертву ради денег, и к садисту*, пытающему пленника. Путаница еще более усиливается, поскольку этим понятием пользуются для характеристики сексуального поведения мужской половины человеческого рода, для целеустремленного поведения альпиниста, тор­говца и даже крестьянина, рьяно трудящегося на своем поле. Возможно, причиной такой путаницы является бихевиористское* влияние в психологии и психиатрии. Если обозначать словом "агрессия" все "вредные" действия, т. е. все действия, которые наносят ущерб или приводят к разру­шению живого или неживого объекта (растения, животного и человека в том числе), то тогда, конечно, поиск причины утрачивает свой смысл, тогда безразличен характер импульса, в результате которого произошло это вредное действие. Если называть одним и тем же словом действия, направленные на разрушение, действия, предназначенные для защиты, и действия, осуществляемые с конструктивной целью, то, пожалуй, надо расстаться с надеждой выйти на понимание "причин", лежащих в основе этих действий; ведь у них нет одной общей причины, так как речь идет о совершенно разнородных явлениях, и потому попытка обнаружить при­чину "агрессии" ставит исследователя в позицию, безна­дежную с теоретической точки зрения[8].

Возьмем, к примеру, К. Лоренца. Первоначально он по­нимал под агрессией необходимый биологический импульс, развивающийся в результате эволюции в целях выжива­ния индивида и вида. Но поскольку он подвел под это понятие такие аффекты, как жажда крови и жестокость, то отсюда следует, что и данные иррациональные страсти в такой же мере являются врожденными. Тогда можно пред­положить, что причины войн коренятся в жажде уби­вать, т. е. что войны обусловлены склонностью человека к разрушению. При этом слово "агрессия" служит удоб­ным мостиком для соединения биологически необходимой агрессии (не злонамеренной) с несомненно злонамеренной, злокачественной человеческой деструктивностью. По сути дела, такая "аргументация" основана на обыкновенном формально-логическом силлогизме:

Биологически необходимая агрессия — врожденное ка­чество.

Деструктивность и жестокость — агрессия. Следовательно, деструктивность и жестокость суть врож­денные качества — q. e. d.[9]

Я в данной книге употреблял слово "агрессия" в от­ношении поведения, связанного с самообороной, с ответ­ной реакцией на угрозу, и в конечном счете пришел к понятию доброкачественной агрессии. А специфически че­ловеческую страсть к абсолютному господству над другим живым существом и желание разрушать (злокачествен­ная агрессия) я выделяю в особую группу и называю сло­вами "деструктивность" и "жестокость". Там, где я счи­тал необходимым в определенном контексте использовать слово "агрессия" в другом смысле (не в смысле реактив­ной и оборонительной агрессии), я делал это, во избежа­ние двусмысленности, имея в виду самый прямой смысл слова.

Далее: когда речь идет о человеке, я повсюду для упро­щения текста употребляю местоимение "он"[10]. Хотя я и придаю большое значение отдельному слову, но, с дру­гой стороны, считаю, что не стоит фетишизировать слова, и предпочитаю больше внимания уделять не слову, а идее, которая им обозначена. А что такое слово­употребление не имеет ничего общего с патриархальны­ми принципами — это явствует из всего содержания дан­ной книги.

Ради соблюдения документальной точности основные цитаты сопровождаются указанием на имя автора и год издания его работы. Благодаря этому читатель может са­мостоятельно почерпнуть дальнейшую информацию из биб­лиографии. Приведенные ссылки не всегда относятся к первому изданию, как, например, при цитировании Спи­нозы.

Сменяющие друг друга поколения

становятся хуже и хуже.

Наступит время, когда они будут

такими злыми, что начнут поклоняться

силе и могуществу.

Сила тогда станет самооправданием,

а добро больше не будет в почете.

В конце концов, когда люди прекратят

возмущаться бесчинствами или

утратят чувство стыда при виде униженных

и несчастных, Зевс уничтожит их всех.

И все же этого можно избежать, если

простой народ способен подняться и

сбросить тиранов, которые его угнетают.

Греческий миф о железном веке

Мысли об истории делают меня пессимистом... но мысли о предыстории делают меня оптимистом.

Ян. Сматс

Человек, с одной стороны, сродни многим видам животных, особенно в том, что он ве­дет борьбу с представителями своего собствен­ного рода. Но, с другой стороны, среди многих тысяч биологических видов, борющихся друг с другом, только человек ведет разрушительную борьбу...

Человек уникален тем, что он составляет род массовых убийц; это единственное суще­ство, которое не годится для своего собствен­ного общества. Почему же это так?

Н. Тинберген


ВВЕДЕНИЕ: ИНСТИНКТЫ* И ЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ СТРАСТИ

Постоянно растущие во всем мире насилие и деструктивность привлекли внимание специалистов и широкой об­щественности к теоретическому исследованию сущности и причин агрессии. Такое внимание к данной проблеме не может никого удивить; заслуживает удивления лишь то, что этот интерес возник так поздно, особенно если учесть, что такой выдающийся исследователь, как Фрейд, после пересмотра своей теории, центральной идеей которой была идея сексуальности, уже в 20-е гг. создал новую теорию, в которой страсть разрушения ("инстинкт смерти") занима­ет точно такое же место, как и страсть любви ("жажда жизни", "сексуальность"). Однако общественность по-пре­жнему рассматривала фрейдизм исключительно в духе сло­жившегося стереотипа, ограничивая его рамками учения о либидо* как основополагающей страсти человека.

Эта ситуация изменилась лишь в середине 60-х гг. Од­ной из причин перемены был, вероятно, масштаб насилия и страх перед нарастающей угрозой войны во всем мире, который в это время достиг своего апогея. Этому способ­ствовала также публикация нескольких книг, посвящен­ных проблеме человеческой агрессивности, особенно книги Конрада Лоренца "Так называемое зло". Лоренц, извест­ный ученый в области исследования поведения животных[11]

(особенно интересны его труды о рыбах и птицах), решил вступить в область, где обладал недостаточным опытом и недостаточной компетентностью, — в область человеческо­го поведения. Хотя его книга "Так называемое зло" была, отвергнута большинством психологов и нейрофизиологов, она мгновенно стала бестселлером и произвела огромное впечатление на значительную часть весьма образованной публики, которая увидела в идеях Лоренца окончательное решение проблемы.