Смекни!
smekni.com

Для широкого круга заинтересованных читателей (стр. 43 из 140)

ядром, полисом" начинается "массовым захоронением, пол­ным пыли и костей, в некрополе или на кладбище", а заканчивается "закопченными руинами, разрушенными строениями, пустыми мастерскими и кучами бессмыслен­ного мусора, в то время как население было истреблено или угнано в рабство, — вот таковы следы любой цивили­зации". И действительно, духом беспощадной нечелове­ческой разрушительности пропитана история арабских за­воеваний и в не меньшей мере — история вавилонских войн. Вот одна иллюстрация — оставленная Сеннахери­бом запись о полном разрушении Вавилона:

Город и постройки я опустошил, разрушил до основания и сжег. Стены и ограды, дворцовые башни, храмы и статуи богов — все было разрушено и сброшено в воды канала Арахту. Через центр города я приказал прорыть канал, наполнил его водой и разрушил город до основания. Это было полнейшее разрушение, сравнимое разве что с мощным наводнением.

История цивилизации от разрушений Карфагена и Иеру­салима до разрушения Дрездена, Хиросимы и уничтоже­ния людей, земли и деревьев Вьетнама — это трагический документ садизма и жажды разрушения.

Агрессивность в первобытных культурах

До сих пор мы рассматривали проявление агрессивности в доисторических обществах и у сохранившихся первобыт­ных охотников. А что мы знаем о других, более развитых, но все же еще первобытных культурах?

Сначала кажется, что на этот вопрос ответить нетруд­но: достаточно изучить какой-нибудь серьезный научный труд об агрессивности, опирающийся на множество ант­ропологических данных, но тут я столкнулся с невероят­ным явлением: такого труда не существует. Очевидно, ан­тропологи сочли феномен агрессивности недостаточно важ­ным, чтобы собирать для его изучения эмпирический ма­териал. Есть маленькая брошюра Дерека Фримана, в ко­торой он пытается дать обзор антропологических данных относительно агрессивности, чтобы подкрепить тем самым теорию Фрейда.

И есть небольшая работа антрополога Гельмута, кото­рый придерживается противоположной позиции, считая, что в первобытных обществах агрессивность сравнительно невелика.

Поэтому мне пришлось сделать самостоятельный ана­лиз этой проблемы, изучив большое число других работ. Сначала я взял более доступные публикации антрополо­гов, но поскольку собранные в них данные не были ориен­тированы на проблему агрессивности, то их можно счи­тать в широком смысле слова случайной выборкой.

Я вовсе не претендую на то, что результаты моего ана­лиза о распространении агрессивности в первобытных куль­турах имеют строгую статистическую валидность (досто­верность). Я и не ставил перед собой статистические цели, а просто хотел показать, что неагрессивные общественные системы не так уж редки, как это считает Фриман и дру­гие представители фрейдистского подхода. И кроме того, я полагаю, что агрессивность не следует рассматривать изолированно, что это не отдельно взятая характеристи­ка, а часть совокупности, составная часть некоего целост­ного синдрома, ибо агрессивность обнаруживается всегда рядом с целым набором вполне определенных признаков системы, таких как строгая иерархичность, лидерство, клас­совые противоречия и т. д. Другими словами, я считаю агрессивность составной частью целостной характеристи­ки общества, а не отдельной чертой поведения изолиро­ванного индивида[127].

Анализ тридцати первобытных племен

С точки зрения агрессивности (или миролюбия) я изучил тридцать первобытных культур.

Три из них еще в 1934 г. были описаны Рут Бене­дикт[128], тринадцать — исследованы Маргарет Мид[129], пят­надцать — Джорджем Мердоком[130] и одна — Тёрнбалом[131].

При изучении этих 30 обществ сразу обнаруживаются системы трех разных типов (А, В, С).

Они отличаются друг от друга не только наличием или отсутствием агрессивности, но и структурой характеров: так, в разных типах обществ мы встречаем разные отли­чительные черты индивидов (личностные характеристики), причем некоторые из них не обнаруживают связи с агрес­сивностью[132].

Система А: жизнеутверждающие общества

В этой системе все идеалы, институты, обычаи и нравы направлены на сохранение и развитие жизни во всех ее сферах.

Враждебность, насилие и жестокость встречаются в ми­нимальных проявлениях, практически отсутствуют репрес­сивные институты: нет ни преступлений, ни наказаний, институт войны отсутствует полностью либо играет ми­нимальную роль. Детей воспитывают в духе дружелюбия, телесные наказания не практикуются. Женщины и муж­чины пользуются равными правами, уж во всяком случае женщины не эксплуатируются и не унижаются. Отноше­ние к сексу положительное и в целом толерантное. В об­ществе почти не обнаруживаются зависть, тщеславие и жадность; не заметен индивидуализм, нет соперничества. Зато очень заметны черты кооперации (коллективности). Личная собственность распространяется лишь на предме­ты индивидуального обихода. В межличностных отноше­ниях в целом преобладают надежность, доверие и обяза­тельность — то же самое можно сказать и об отношении к природе. В целом в обществе преобладает хорошее на­строение, депрессивные состояния составляют редкое ис­ключение.

К данной категории жизнеутверждающих обществ я причисляю индейцев зуни, горных арапешей и батонгов, арандов, семангов, тодов, эскимосов Севера и племена мбуту.

В системе группы А встречаются и охотники (напри­мер, мбуту), и земледельцы, и скотоводы (как зуни). Среди них могут быть общества, сравнительно хорошо обеспечен­ные продуктами питания, а бывают и довольно-таки бед­ные. Это вовсе не означает, что характерологические разли­чия не зависят от социально-экономических особенностей соответствующих обществ или, наоборот, целиком обуслов­лены этими особенностями. Это лишь указывает на то, что простые, очевидные экономические факторы (богатст­во иди бедность, охота или земледелие и т. д.) не являются достаточным основанием для объяснения путей формиро­вания характера общества. Чтобы понять связь между эко­номикой и социальным характером, необходимо исследо­вать социально-экономическую систему каждого общества.

Система В: недеструктивное, но все же агрессивное общество

Эту систему роднит с системой А один важный элемент — отсутствие деструктивности. Но при этом существенное различие состоит в том, что в обществе сплошь и рядом встречаются индивидуализм, соперничество и иерархич­ность, а агрессивность, война считаются нормальными явлениями (хотя и не занимают центрального места). Та­кие общества отнюдь не отличаются чрезмерной подозри­тельностью, жестокостью или разрушительностью, но тем не менее в них нет того дружелюбия и доверия, которые бросаются в глаза в системе группы А. Можно утверж­дать, что система В пронизана духом мужской агрессивно­сти, индивидуализма, желанием делать и доставать вещи и решать поставленные задачи. В моей картотеке в эту категорию попадают следующие племена: эскимосы Грен­ландии, бачиги, манусы, самоа, племена с острова Маори, тасманцы, айны, индейцы, инки и готтентоты.

Система С: деструктивные общества

У обществ этого типа весьма характерные особенности. Они отмечены агрессивностью, жестокостью, разрушительными наклонностями своих членов (как внутри пле­мени, так и по отношению к другим племенам). В обще­стве царит воинственный дух, враждебность и страх; ши­роко распространены коварство и предательство. Боль­шую роль в целом играет частная собственность (если не на материальные ценности, то хотя бы на символы), по­тому в значительной степени развито соперничество (кон­куренция).

Общество строго иерархично, часто ведет войны. Под эту категорию подпадают добу и квакиутлы, хайда, ацте­ки, витоты и ганды.

Я понимаю, что мне могут быть предъявлены претен­зии по поводу моей классификации обществ. Но, насколь­ко со мной согласны в классификации того или иного общества, для меня не играет большой роли, ибо мне важен не количественный, а качественный аспект дела. А в этом отношении я могу констатировать, что главное качественное различие между общественными системами типа А, В, С состоит в том, что первые две системы являются жизнеутверждающими, в то время как систе­ма С по сути своей является жестокой или деструктив­ной, т. е. может быть названа садистской или некро­фильской.

Иллюстрации к трем системам

Чтобы дать читателю более наглядное представление об этих трех системах, я хочу подробно описать по одному обществу каждого типа.

Индейцы зуни (система А)

Индейцы племени зуни подробно изучены и описаны такими этнографами, как Рут Бенедикт, Маргарет Мид, Ирвинг Голдман, Рут Бунцель и другими. Зуни живут в юго-западной части США и занимаются земледелием и овцеводством. Как и все остальные общества пуэбло-ин­дейцев, они в XIII-XIV в. заселяли многочисленные горо­да, но история их уходит в глубь веков, когда они жили в небольших каменных домах, состоявших из одного по­мещения и подземелья для церемоний. Можно считать,что они жили "в достатке" (с точки зрения их потребнос­тей), хотя материальные ценности не имели для них су­щественного значения. Что касается их социального по­ложения, то бросается в глаза отсутствие соперничества, хотя территория племени зуни невелика, а орошаемых земель и вовсе мало. Общество матрицентрично, но муж­чины занимают посты церковных и светских служащих. Того, кто ведет себя недружелюбно или агрессивно, счи­тают ненормальным. Все виды работ, как правило, вы­полняются совместно, лишь овцеводство является исклю­чительно мужским делом. Индивидуальным достижениям в общем и целом не уделяется особого внимания. Если случаются ссоры, то чаще всего их причиной является не экономическое соперничество и не интересы собственнос­ти, а любовные интриги.