Бартерная система была выгодна рядовым шахтерам, но еще более выгодна она была тем, кто имел возможность на посреднических операциях зарабатывать большие суммы твердой валюты и превращать ее в товары, продававшиеся по реальным рыночным ценам. Удовлетворение шахтеров было мощной дымовой завесой, отвлекавшей их внимание от происходивших рядом крупномасштабных сверхприбыльных сделок с их углем.
Бартер поступал в Воркуту в весьма солидных масштабах. В 1993 г. шахты объединения “Воркутауголь” должны были по плану произвести 10 951 тыс. тонн, из них 360 тыс. т - это региональная квота объединения “ВУ” и 300 тыс. тонн - администрации г. Воркуты. По ценам того времени это составляло 16,560 млн. долл. и 13,8 млн. долл. Всего - 30,36 млн. долл. на 1993 г.
Правда, кусок бартерного пирога доставался разным участникам процесса разный. Хозяйственная самостоятельность ставила их в неравные условия, поэтому, как отмечают шахтеры ряда шахт, “мы с бартера ничего не имели”.
Действительно, региональные квоты очень сильно колебались: квота объединения по шахте “Октябрьская” на 1993 г. - 50,2 тыс. Тонн, “Комсомольская” - 52,5 тыс., “Северная” - 58,3 тыс., “Воркутинская” - 43,9 тыс., “Заполярная” - 34 тыс., в то же время по другой группе шахт масштабы совершенно иные: “Промышленная” - 13 тыс., “Юнь-Яга” - 13,1 тыс., “Южная” - 17,4 тыс., “Юр-Шор” - 18,6 тыс., “Аяч-Яга” - 20,9 тыс., “Хальмер-Ю” - 9,9 тыс.
Табл.: Бартерные операции шахты “Воркутинская”
| 1990 г. | 1991 г. | 1992 г. | Всего за 1990-92 гг. | 8 мес. 1993 г. | |||
| Отгрузка угля по бартерным контрактам, тыс. т | 28 226 | 66 673 | 127 313 | 222 140 | |||
| Выручка шахты за проданный уголь, долл. | 917 226 | 2 356 212 | 3 644 612 | 6 972 050 | |||
| Закуплено и получено товаров для шахты, долл. | 198 237 | 2 120 546 | 2 893 373 | 5 212 156 | |||
| Остатки выручки шахты | 772 989 | 235 666 | 751 239 | 1 759 894 | |||
С 1993 г. начинается падение эффективности внешнеторговых бартерных операций и соответственно - интереса предприятий к ним. Правда, июльским 1993 г. Указом президента России был введен ряд дополнительных льгот: полная отмена лицензирования всех видов углей. Однако, одновременно шел процесс стремительного роста внутренних цен на все товары и услуги, потреблявшиеся шахтами, на транспортировку, что вело к повышению себестоимости угля. Это привело к усложнению поиска потребителей. Кроме того, наплыв на мировой рынок свободных поставщиков из России вызвал снижение цен.
В середине 1993 г. Специалисты шахта “Воркутинская” в своих расчетах пришли к выводу, что бартерные операции становятся экономически неэффективными: “Рост цен на уголь, непомерный рост ж/д тарифов ставят под сомнение саму возможность экспорта угля даже за валюту, так как цена и затраты по экспорту делают наш уголь неконкурентоспособным (дороже мировых цен)”.
Кроме того, с 1993 г. Многократно меняется система ценообразования на товары, ввозившиеся по бартеру. В результате начался быстрый рост официальных цен на них по сравнению не только с государственными ценами, но даже и с рыночными. С 1994 г. все бартерные товары были обложены налогом на добавочную стоимость (НДС), что увеличило их стоимость еще на половину.
Экономисты шахты “Воркутинская” констатировали: “Изменения с июля 1993 г., связанные с налогообложением закупаемых самостоятельно товаров, ставят крест на бартерной торговле... Рост розничных свободных цен делает их закупку неэффективной и бессмысленной для трудящихся ”.
В середине 1993 г. “Воркутинская” поставляла уголь по договору Ново-Липецкому комбинату по цене 633 605 руб. за тонну (тогдашний курс доллара - 2.112 руб.), то есть по 30 американских долларов. При этом комбинат оплачивал железнодорожный тариф. Кроме того, шахта получала в качестве государственной поддержки еще 17 тыс. руб. (8,49 долл.) за каждую тонну. Для сравнения: экспортировался уголь по цене 46 долл. за тонну, но из полученной суммы шахта сама оплачивала железнодорожный тариф до порта или границы, а также услуги фирмы-посредника (2 долл. на тонну). При отгрузке через порт добавлялась оплата его услуг: минимум 4,5 долл. на тонну.
В бартерной сделке через фирму “ИЛМ ТРАСТ” затраты летом 1993 г. составили 97 650 руб. на каждую тонну, а выручка 110 488 руб. Вместе с господдержкой. Таким образом, чистая прибыль составила 6 долл. на тонну.
Бартер и конфликт на шахте «Воргашорская»
Появление на шахтах бартерных товаров подняло проблему их распределения. Вокруг нее на многих шахтах развернулась борьба - где скрытая, где явная. Чаще всего основными участниками противоборства выступали с одной стороны руководство предприятия, с другой - профкомы, особенно НПГ. Однако внутри этих групп имелись свои течения, не столь заметные постороннему глазу. Бартерные товары - это причина, лежавшая на поверхности, но под ней шла борьба за распределение власти на шахтах, контроль за бартерными операциями - лишь одна из ее сторон.
В конце 1992-начале 1993 гг. на шахте "Воргашорская" крупнейшей в Европейской России - возник острый конфликт, надолго парализовавший ее работу. В его основе лежал спор вокруг механизма распределения бартера. Этот конфликт по сути своей типичен для всех шахт, но в силу своего масштаба, остроты и открытости, он более показателен, поскольку в его ходе вскрылись некоторые обычно скрытые от посторонних глаз детали бартерного механизма.
Председатель Независимого профсоюза шахты "Воргашорская" И.И.Гуридов так объяснил ее причины: "Я считаю, что коллектив шахты, подземная группа провоцировались на забастовку в течение всего периода пребывания П.А.Ермакова в должности директора шахты. Главная его вина или беда... в том, что он не считает нужным информировать трудовой коллектив о действительном состоянии дел на шахте и о своих планах на будущее. К примеру, мы до сих пор не знаем, какие контракты на поставку тех или иных товаров заключены по валютным и клиринговым операциям. Одним словом, где бы и какие бы решения он ни принимал, они всегда были под знаком строгой секретности. Это, безусловно: не могло не создавать на шахте нервозную обстановку. К тому же Петр Александрович на одной из конференций вышел с предложением выделить ему 15 процентов бартерных товаров в личное... распоряжение. Конференция вопреки здравому смыслу проголосовала "за". Я уже тогда понимал, что это огромная сумма, больше миллиона долларов... Шахтеры на эти деньги могли бы жить безбедно в течение трех месяцев, не работая.
Но горняки в силу своей некомпетентности и неинформированности этого знать, конечно, не могли. Поэтому согласие такое, на мой взгляд, было получено обманным путем. Естественно, наш профсоюзный комитет не мог смириться с этим произволом и вседозволенностью. Мы боролись, как могли. Администрация соответственно усиливала давление на наш комитет. Тогда же - то ли по случайному совпадению, то ли преднамеренно - на меня было совершено разбойное нападение, кто-то пытался ограбить мою квартиру, поджигал дверь.
В июле, чтобы раз и навсегда внести ясность и снять напряженность в коллективе, на общешахтной конференции было решено, что все товары повышенного спроса должны впредь распределяться совместно с СТК и профсоюзным комитетом. К тому времени мы уже знали, что на наших автомобилях катаются люди, никоим образом не связанные с производственной деятельностью шахты. Хотя директорский фонд создавался с единственной целью - использовать его, исходя из производственных нужд шахты.
Какая, в частности, производственная необходимость заставила директора выделять талоны на покупку наших дешевых автомашин работникам КГБ, прокуратуры. Бывший прокурор г.Воркуты А.И.Марзанов, к примеру, получил "Волгу"...
Мы настаивали, чтобы директор шахты отчитывался перед коллективом, кому и почему распределены были те или иные бартерные товары. Он этого не сделал в том объеме, в котором должен был сделать. Тогда мы обратились в Минтопэнерго, чтобы прислали комиссию на шахту для проверки ее финансово-хозяйственной деятельности.
Очень скоро такая комиссия под председательством Н.Гокавенко, зам. президента корпорации "Уголь России" по экономике была создана, но прибыла на шахту в октябре без председателя - нам сказали, что Н.Горкавенко болен и приехать не может. А 25 числа мы узнали, что сын этого самого Горкавенко получил нашу "Волгу". Другие члены комиссии увезли от нас видеосистемы. Что может написать в акте такой председатель и такая комиссия?
После этого мы обращались в разные инстанции, вплоть до президента Б.Ельцина. Но никто не вник в ситуацию, происходящую на шахте. На всех уровнях этот конфликт рассматривался только как личный инцидент между директором и мною. Меня обвинили в том, что я веду элементарную борьбу за власть, так как ранее я действительно, выдвигал свою кандидатуру на должность директора. Чтобы убедить коллектив и всех остальных, я решился публично отказаться от всех приписываемых мне притязаний на власть.
Далее мы настояли, чтобы прислали еще одну ревизионную комиссию, в которую входили бы независимые эксперты и наши представители."
Обе комиссии не выявили серьезных нарушений со стороны директора.
"Наивно было бы думать, - прокомментировал эти результаты И.Гуридов, - что решение комиссии будет другим. К тому же нарушение директором наших внутренних решений вряд ли вообще подлежит уголовному наказанию. Но и это не столь важно. Мы просто не хотели, чтобы нас держали за дураков. Директор ведь не ограничился теми 15 процентами, выделенными ему слишком доверчивым коллективом (которых, кстати, к тому времени он был уже лишен), он распределил по своему усмотрению гораздо большее количество поступивших к нам бартерных товаров. А это ведь наши деньги. Кому и куда они ушли? На каком основании? Вот в чем вопрос. Именно поэтому мы не желаем трудиться с тем руководителем, который работает против нас. К тому же, что может написать тот же Колесов, член второй ревизионной комиссии, когда он 24 марта практически перед проверкой получил наши "Жигули"?