По словам председателя профкома Росуглепрофа одной из шахт П.Перепелицы, “после выборов президента страну начали растаскивать с новой силой и на шахтеров наплевали, как и на весь народ”. Отражением таких настроений стало предложение НПРУП “профсоюзам Воркуты обратиться в другие регионы России и к оппозиционным партиям с требованием проведения референдума о досрочных президентских выборах” (Перепелица 8.10.97).
Следующий этап в северной политике правительства начался в 1997 г. Он приобрел структурный характер: теперь речь шла уже не о том, чтобы воркутинцам и всем остальным северянам давать нерегулярно, после конфликтов или вообще не давать того, что им положено согласно принятым ранее законам, а о том, чтобы радикальным образом пересмотреть саму политику льгот для северян.
Правительство, в котором ключевые позиции заняли “молодые реформаторы” во главе с А.Чубайсом, представило осенью 1997 г. в Государственную Думу Проект закона о государственном бюджете России на 1998 г. Согласно проекту, из восьми так называемых “северных статей”, существовавших в бюджете 1997 г., осталось только две, да и те без указания сроков их исполнения. Из проекта нового бюджета исчезла статья о финансовой поддержке завоза продукции в районы Крайнего Севера, расходы по которому было предложено переложить на региональные фонды и частично на трансферты правительства субъектам федерации, которые Республике Коми в 1998 г. не предусмотрены. В проекте было предусмотрено значительное уменьшение федеральных целевых программ (кроме президентской программы “Дети Севера”). Особенно важно для воркутинцев было то, что правительство наметило резко сократить государственную поддержку переселения граждан из северных районов. Из проекта были исключены жилищные субсидии для граждан, выезжающих из районов Крайнего Севера и приравненных к ним местностей. Строительство жилья для выезжающих с Севера было намечено сократить в два раза (КИ.7.10.97). Целый ряд предложений касались только шахтеров: отмена 15-процентных единовременных пособий по выходе шахтеров на пенсию, уменьшение среднего заработка, выплачиваемого работникам ликвидируемых угольных предприятий с 6 до 2 месяцев, отмена возмещения ущерба травмированным и семьям погибших на производстве. Суть всех этих планов, по словам Ю.Вишневского, состояла в том, чтобы “отобрать льготы северян и шахтеров, чтобы на этом сэкономить бюджетные средства”. Таким образом, только по Печорскому угольному бассейну планировалось сэкономить 270 млрд. руб. в год. В порядке же компромисса было предложено предприятиям по собственному усмотрению оплачивать эти льготы из своей прибыли, которой нет (Хмылко 8.10.97)..
ВОРКУТА И РЕСПУБЛИКА КОМИ
Воркута изначально была построена центром на территории республики Коми как инородное тело, связанное во всех отношениях с нуждами СССР, его центра, но никак не региона. Ее строили пригнанные со всей страны заключенные для удовлетворения потребностей металлургической промышленности европейской части России в коксующемся угле. Воркута в первый период своего существования была закрытым городом НКВД. В постгулаговский период основные социально-экономические проблемы решались почти исключительно через Москву.
В период подъема шахтерского движения к Москве предъявлялись все требования, с ней велись переговоры, туда напрямую летели воркутинские делегации и одиночные гонцы. Воркута в 1990-1992 гг. имела больший политический вес, чем руководство Коми АССР: лидеры рабочего движения, а с ними и руководители объединения, города имели облегченный доступ к центральным органам власти и управления. Сыктывкарские власти в то время были малополезны. Сыктывкар для Воркуты всегда был, да так и остался третьестепенным тупиком.
С ликвидацией монополии внешней торговли воркутинские шахты получили доступ на внешний рынок, и какое-то время Воркута казалась золотым дном. Тогда-то и возникла идея перевода угольной промышленности Воркуты и Инты под юрисдикцию Коми АССР. Провозгласив свой суверенитет, республика начала движение в сторону его наполнения реальным содержанием. В октябре 1991г. Верховный Совет Коми АССР объявил в одностороннем порядке имущество всех государственных предприятий, организаций и учреждений, расположенных на ее территории, собственностью Коми АССР. Совету Министров республики было поручено представить на утверждение Верховного Совета Коми АССР перечень того, что будет передано в ведение Совета Министров РСФСР, а также в муниципальную собственность.
Однако Москва всерьез не отреагировала на это решение. В дальнейшем многие считали, что это пренебрежение центра было на руку республике, принявшей столь опрометчивое решение. Пока Москва выжидала, конъюнктура явно изменилась, и экспорт угля стал превращаться в убыточный бизнес.
Местному руководству стало ясно, что если реализовать решение Верховного Совета, принятое в октябре 1991 г., то республике пришлось бы взять на себя многомиллиардные дотации Печорскому угольному бассейну, железнодорожникам, речникам и высшей школе.
В июле 1992г. Президиум Верховного Совета республики во исполнение своего октябрьского решения постановил передать в собственность РФ предприятия связи, трубопроводного, железнодорожного, авиационного и речного транспорта, угле- и газодобывающей промышленности, вузы и Коми научный центр. В собственности республики было решено оставить геологоразведку, нефтедобычу, лесоразработки, строительную индустрию. Таким образом, было решено бремя угольной промышленности отдать российскому руководству.
Официальный ответ руководства России прозвучал в декабре 1992г. в виде президентского указа "О мерах по реализации Федеративного договора в Республике Коми". В нем указывается, что в целях отработки механизма реализации Федеративного договора, президент согласился с предложениями Верховного Совета и Совета Министров республики о передаче с учетом преимущественно сырьевой направленности экономики республики в ее государственную собственность предприятий и организаций нефтегазовой, лесной, деревообрабатывающей, целлюлозно-бумажной промышленности, находящихся ныне в федеральной собственности и расположенных на территори Республики Коми. В указе отмечается, что "в целях реализации предусмотренного Федеративным договором права собственности народов Республики Коми на землю и ее недра, воды, растительный и животный мир" устанавливается, что при участии РФ в освоении природных ресурсов на территории республики организационные формы введения их в хозяйственный оборот согласовываются с Совмином республики. Угольная промышленность, таким образом, официально была взята под крыло Москвы.
Для руководства республики постсоветская Воркута стала источником только дополнительных головных болей. С началом движения к рынку Воркута очень быстро стала убыточной, бесперспективной, но воинственной, готовой постоять за свои права, что резко отличало ее от других городов и районов республики. Не будучи в состоянии что-то дать необходимое республике, она то и дело, разочаровавшись в возможностях Москвы, просила помощи республиканских властей. Однако они чаще всего отделывались моральным сочувствием и готовностью подписать прошения воркутинцев, отправляемые в Москву.
Вот довольно типичный образец такого общения воркутинских профсоюзов с руководством Республики Коми. Председатель Совета федерации Росуглепрофа Воркуты Юрий Вишневский так описал встречу с Главой республики Ю.Спиридоновым 26 сентября 1997 г.:
“...Мы в течение двух часов обсуждали насущные проблемы не только горняков, но и всех жителей нашего города... Главная цель при подготовке этой встречи донести из уст в уста до Главы республики информацию о положении дел в городе, и мы это сделали; теперь мы знаем, что Глава полностью осведомлен о сложнейшей ситуации в Воркуте, о том, по мнению воркутинцев, без помощи республики и России городу не выжить”. В ходе встречи ставился вопрос о помощи городу как из бюджета республики, так и внебюджетных фондов. Но “когда ...зашла речь о конкретной денежной помощи из республиканских средств, нам было отказано... Но кое в чем все же Юрий Алексеевич нам пообещал помочь”. Так, он пообещал организовать встречу с премьером России В.Черномырдиным, “и это все же какой-то обнадеживающий результат”. Еще Глава пообещал рассмотреть вопрос о послаблении налогообложения угольных предприятий города ( в части республиканских налогов). Спиридонов также пообещал “содействие в получении гарантий правительства РК на предоставление банковских кредитов” (Хмылко 8.10.97).
Таким образом, республиканские власти в 1990-е гг. ограничили свою роль главным образом посредничеством в отношениях Воркуты с Москвой, поскольку политический вес Воркуты постоянно падал, а республиканского руководства возрастал. Времена, когда шахтеры имели легкий доступ к руководителям страны и с ними заигрывал президент России прошли. К середине 1990-х гг. двери открывались в основном только с помощью республиканских руководителей.
Глава Республики Коми Юрий Спиридонов довольно активно играл роль посредника в борьбе воркутинцев за зарплату, за дотации, переселение и т.д. Судить об эффективности его помощи сложно. Однако его старание было заметно. Это, видимо, и сыграло решающую роль в активной поддержке Ю.Спиридонова воркутинцами во время выборов Главы республики 30 ноября 1997 г. Обычно довольно равнодушные к делам республиканской политики в этот раз они проявили редкую активность.
***
· Абдулатипов Р. Нужно помогать тем, кто работает // Заполярье. 1997. 8 окт. С.1.
· К.И. (Коминформ). Проект федерального бюджета на 1998 год // Заполярье. 1997. 7 окт. С.1.
· Перепелица П. Крах угольной отрасли - вот что произойдет // Заполярье. 1997. 8 окт.