Неплатежи, задержки заработной платы выступили как один из решающих факторов сбивания инфляции за счет усиления эксплуатации наемных работников. Позитивные итоги этой политики дали политические дивиденды правящему режиму. Возникла парадоксальная ситуация: чем дольше не платится зарплата, тем больше лавров присваивает правительство как борец с инфляцией. Ироничные критики правительства подсказывали, что если вообще не платить зарплату, то уровень инфляции упадет до нуля.
Возврат неплатежей приносит политические дивиденды тем, кто их вернул или выбил. Ведь деньги не просто приходили к тем, кто заработал их давно, но их кто-то давал в нужный политический острый момент. Так, президент, вдруг узнавший в результате хождения в народ, что деньги вовремя не платят, стучал кулаком, обещал разобраться с нерадивыми чиновниками, и придержанная, прокрученная зарплата вдруг появлялась, усиливая любовь к справедливому правителю. В менее острые моменты раздачей зарплаты занимаются вице-премьеры, отыскивающие по сусекам пропавшие деньги. Деньги обычно возвращали в результате переговоров, в ходе которых “хороший” руководитель шел на уступки, войдя в положение рабочих, особенно активно возврат денег использовался для получения политических дивидендов во время выборов. Трудно избавиться от подозрения, что власти России очень заинтересованы приберечь невыплаченную зарплату и пенсии до решающих политических моментов (типа выборов), а затем выдавать уже с максимальной пользой, получая его благодарность в виде голосов.
Крохами славы питаются региональные лидеры, руководство объединения. Парадоксально, но объективно (то есть, возможно, неосознанно) неплатежи выгодны и профсоюзным лидерам угольной промышленности, поскольку борьба за их выколачивание отбивает даже у самых убежденных скептиков основания задавать традиционный вопрос и советской эпохи: “А зачем нам профсоюз?” На поверхности лежит ответ: зарплату люди получают только после титанической борьбы руководства профсоюзов, руководства ОАО «Воркутауголь». Разумеется, это отнюдь не означает, что профлидеры злорадствуют, узнав о задержках. Их борьба совершенно искренняя. Более того, они ничего не могут изменить в существующей системе, созданной не ими, и могут лишь выступать актерами в спектакле, играющими написанные для них роли. Но независимо от их мнения на сей счет, задержки зарплаты укрепляют их позиции.
Советская централизованная система не могла позволить себе такой механизм накопления как неплатежи. В той системе причиной всех причин была партия и её руководство. Как гласила шуточная поговорка советской эпохи, “прошла зима, настало лето - спасибо партии за это!” Задержка зарплаты могла создавать только негативный политический капитал руководителям страны. Постсоветское российское руководство в 1992 - частично в 1993 гг. Столкнулось с этой проблемой, так как оно стало главным неплательщиком. Однако приватизация кардинально изменила ситуацию. Государство как неплательщик в результате приватизации ушло в тень за бесчисленные спины предприятий и организаций, стоящих между ним и шахтерами. Вина рассредоточилась по акционерным обществам, оказавшимся повязанными цепью неплатежей. В этой ситуации государство стало выступать больше в роли третейского судьи, а не обвиняемого.
Правда, государственные дотации работают против государства, поскольку они обнажают связь государства и неплатежей. Свертывание госдотаций не только экономит бюджетные средства, но и выводит государство из зоны социальных конфликтов из-за неплатежей.
Выбивание зарплаты
В период бури и натиска борьба шахтеров была направлена на повышение реальной заработной платы. С переходом к развернутому строительству капитализма цель стала гораздо более прозаичной: получить ту зарплату, которую уже начислили. Вокруг этой цели сконцентрировались усилия и руководства объединения, шахт, и профсоюзов. Возник гигантский механизм управления, который отнимал все силы и менеджмента, и профлидеров, не оставляя ни сил, ни времени на стратегию структурной перестройки и производства, и социальных отношений в ней.
Оплата труда, выступавшая ранее в форме труд – аванс - получка, к середине 1990-х гг. приобрела новые очертания: труд – конфликт - получка. Таким образом, конфликт вокруг задержки заработной платы стал неотъемлемым элементом механизма распределения: нет конфликта - нет зарплаты. Конфликт стал частью обязательного ритуала. Сезоны конфликтов с двух сторон стали примыкать к сезону отпусков, так как в целом на жизнь в городе мелких авансов большинству при рациональных тратах с трудом, но хватает. Отпуск же выбивает всех из колеи. Первый сезон конфликтов - май-июнь, то есть пора массовой подготовки к выходу в отпуск. Отсутствие выплаты зарплаты и отпускных срывает планы не только шахтеров, но и всех членов их семей, среди которых дети жестко скованы периодом летних каникул. Второй сезон конфликтов - сентябрь-октябрь, то есть время выхода из отпусков: все деньги растрачены и по возвращению порою просто не на что жить, а тут снова не платят.
Год превратился в регулярно и неизбежно, как зима и лето, сменяющиеся сезоны накопления задолженности, борьбы за ее ликвидацию, ликвидация задолженности, опять накопления задолженности и т.д. Возник бесконечный порочный круг с тенденцией к нисходящей спирали: задержки с каждым годом стали нарастать.
Председатель Совета федерации Росуглепрофа Воркуты Юрий Вишневский следующим образом описал этот механизм:
“...Только в июне (1997 г.) завершилась последняя общая забастовка горняков нашего города. Ее итоги позволяли надеяться, что ситуация стабилизируется. Однако кроме денег “выбитых” этой акцией протеста, практически никаких средств из федерального бюджета на поддержку угольной отрасли города не поступало. То есть все, чего мы добились, за два-три месяца было сведено на “нет”, мы вернулись к тому, с чего начинали”.
С 11 сентября Федерация Росуглепрофа начала коллективный трудовой спор с администрацией ОАО “Воркутауголь” (Хмылко 8.10.97).
Каждый мой приезд в Воркуту совпадал с той или иной фазой борьбы за получение зарплаты. И каждый раз я поражался оптимизму людей, вовлеченных в сизифов труд: Сизиф из древнегреческого мифа был обречен богами бесконечное число раз закатывать на вершину горы камень, который неизбежно скатывался назад, шахтеры Воркуты и их профлидеры, руководители обречены новой системой управления на то, что после каждой выбитой зарплаты неминуемо начнется ее задержка. И каждый раз люди радовались зарплате как победе. Выдача зарплаты становилась пиком ритуала празднования победы. Но еще больше всегда удивляло, что по крайней мере внешне лидеры шахтеров надеялись, что теперь-то это была последняя победа. Особенно усиливались эти иллюзии участием в ритуале победной зарплаты высших государственных чинов: вице-премьеров, а то и президента России. Я не думаю, что лидеры шахтеров действительно были столь наивны, чтобы верить лидерам России, но мне казалось, что они тщательно загоняют вглубь от посторонних глаз свой нарастающий цинизм, свое убеждение, что завтра все начнется сначала.
График: Просроченная задолженность по “Воркутауголь”
в 1997 г. (в млн.руб.).