Больший интерес представляет собой не столько переходы из одного вероисповедного лагеря в другой (больше интеллигенции), сколько попытки здравого диалога, который совершали время от времени различные их представители, не выходя из собственных церквей. Разумеется, они вели не просто апологетические дискуссии, а были готовы признать свои слабые моменты и сильные стороны оппонента. Это говорило о том, что они допускали возможность нахождения истины где-то посередине.
Были ли контакты между православием и протестантизмом плодотворными? Любые контакты плодотворны, поскольку посредством их всегда можно увидеть что-то положительное в другом вероисповедании. Даже если не говорить о возможности сближения, а просто знакомиться с жизнью и основами веры друг друга, то и тогда можно многому научиться обеим сторонам диалога.
Многие православные студенты и профессора, побывавшие на Западе, пытались определенным образом реагировать на протестантскую богословскую мысль. К самым известным из них принадлежит известный русский богослов и публицист А. Лопухин, который отмечал разношерстность американского протестантизма: «Шатание и блуждание мысли не ограничивается отдельными лицами. Оно отличает и самые общины или церкви, на которые делится протестантское население Америки, что приводит к расколам и разделениям внутри этих протестантских деноминаций» (А.П. Лопухин. Заокеанский Запад в религиозно-нравственном отношении, СПб, 1886, с. 53). Проф. Лопухин придавал большое значение сближению между Епископальной (Англиканской) церковью США и православием, наметившемуся в конце XIX-го века, а также контактам со старокатоликами и сиро-персидскими несторианами. Также и русские протестанты интересовались православием, причем не только в целях простой обознанности, но и поднимая вопрос объединения церквей.
Приход к власти большевиков в России наложил особый отпечаток на православно-протестантские отношения. По мнению Георгия Кочеткова и Иоанна Мейендорфа, советская власть поначалу поощряла русских протестантов в целях ослабления влияния Православной Церкви. Впрочем, сами восточные протестанты к их чести не злоупотребляли выгодным положением. Напротив, они всячески старались забыть о прежних обидах. То, чем они действительно были обеспокоены, так это слабым духовным состоянием православного народа, втянутого из-за этого в безрассудную революционную деятельность.
Проповедь Евангелия перед угрозой возрастающего безбожия была не единственной задачей, стоявшей тогда перед отечественными протестантами. В сентябре 1922 года лидер евангельских христиан в России И.С. Проханов (1869-1935) приступил к осуществлению идеи “национальной реформации”, включая и Православную Церковь. С этой целью он составил послание под названием «Евангельский клич», которое было напечатано в ста тысячах экземплярах и распространено среди православных верующих. Это послание содержало три основных мысли, которые Проханов позже обобщил так:
«От имени Всероссийского Союза евангельских христиан баптистов было объявлено, что верующие, которые так много лет подвергались преследованиям, простили своим противникам все эти обиды, а именно во имя Христа, Который прощает всех грешных людей. Затем, ко всем живым силам Русской Православной церкви был обращен призыв «восстановить падшую скинию Давидову», то есть провести истинную евангельскую реформацию на основании Священного Писания. Наконец, было выражено желание помочь всем живым членам Православной церкви в их стремлении начать действительную реформацию церкви, прежде всего, путем вознесения совместных молитв. Для этой цели было сделано предложение провести в Ленинграде и в Москве большие молитвенные собрания».
Реакцией на это письмо было то, что лидер одного из направлений в «обновленческом движении» под названием «Союз церковного возрождения», митрополит Антонин пригласил Проханова на выяснительную беседу. Само православие в то время переживало тяжелый период дробления и неустойчивости, созданный сложной общей политической ситуацией. Не успела Православная Церковь восстановить утерянную со времен Петра I власть патриархата (18 ноября 1917 года), как Советами был выдан указ об отделение церкви от государства (23 января 1918 года). Законно избранный патриарх всея Руси Тихон тотчас встал в оппозицию к Советской власти, как нарушившей каноническую связь между Церковью и государством. За свой протест против пришедших к власти большевиков Никон был арестован, а Православная Церковь подверглась сильному брожению, вызвав к жизни т.н. «обновленческое движение».
«Обновленческое движение» в Русской Православной церкви составляла часть духовенства, вставшая в оппозицию к официальному курсу законного патриарха Православной церкви Тихона, выступившего против советской власти. При этом весьма опрометчиво считать обновленчество заказной организацией или инициированной Советами. Более правильным было бы сказать, что советская власть воспользовалось обновленческой фракцией в православии, а не создала ее. Весной 1923 года образовав соборный представительный орган, обновленцы низложили патриарха Тихона и высказались в поддержку власти Советов. По вопросу реорганизации традиционных догматики и литургии заняли позицию умеренных реформ. Тем не менее, очередной Поместный православный собор 1925 года выступил против проведения даже частичных реформ, таким образом лишив движение обновленцев соборной опоры. В следующем году с трудом было получено разрешение на создание «Временного патриаршего священного синода», поскольку патриарший местоблюститель и преемник умершего Тихона, митрополит Петр, был арестован «за контрреволюционную деятельность». Этот орган просуществовал до 1935 года, когда он был ликвидирован НКВД. После расстрела митрополита Петра в 1937 году его место занимает митрополит Сергий (Страгородский), перейдя на лояльное отношение к Советской власти.
В своем обращении к обновленческому движению Проханов призвал его лидеров провести реформу православия на евангельских началах. В числе его требований были: сознательное уверование, покаяние, обращение и возрождение прихожан; совершение водного крещения и хлебопреломления по вере; неукоснительное соблюдение церковной дисциплины, поставление священнослужителей через избрание общим собранием поместной церкви; отказ от сложной церковной иерархии и авторитета Предания в деле спасения и других сферах жизни Церкви; исключить исповедь через посредство священников и др.
Митрополит Антонин, возглавлявший «Союз возрождения», был согласен с призывом Проханова реформировать Православную Церковь, но еще не видел возможности, чтобы осуществить эту идею в ближайшее время. Тем не менее, Проханов получил приглашение приехать в Москву, где и провел ряд встреч с православной общественностью и духовенством. Примечательно, что перед смертью Антонин передал свою церковь евангельским христианам в Москве. В 1924 году Проханов также был приглашен А. Введенским на конгресс «Древнеапостольской Церкви», на котором им был прочитан часовой доклад о духовных задачах Церкви Христовой. Реакция на него была противоречивой: некоторые были возмущены, другие поддержали Проханова в его стремлениях.
Всеобщая реакция на старания Проханова, к сожалению, не свидетельствовала о большом успехе миссии протестантов среди православных, однако некоторые священники либо пережили возрождение, не выходя из православия, либо перешли к евангельским христианам. Тем не менее, функционеры внутри обновленческого движения Православной церкви, сотрудничавшие с государством, воспрепятствовали попыткам сближения протестантам и православным. Сразу же после первых контактов с евангельскими христианами Православная церковь утвердила резолюцию, которая запрещала ее членам любую связь с евангельскими христианами. К этому времени Советы заняли тотальную антирелигиозную позицию, что привело к тому, что Проханов был арестован и заключен в Бутырскую тюрьму.
Православие нуждалось в реформе, которую осознавали не только извне его, но и изнутри – а это уже общая точка соприкосновения протестантов и православных. Так или иначе, И.С. Проханов, В.Ф. Марцинковский, В.Г. Павлов и некоторые лидеры христианского студенческого движения в России пытались не только реформировать православие, но и объединиться с лучшими его представителями. При этом русские протестанты признавали оправданность применения принципа «что не нужно менять, лучше не менять». Так «прохановцы» считали маловажным факт, когда именно принималось крещение – в детстве или взрослом состоянии, важно чтобы человек пережил духовное возрождение. Это было общей почвой для реформы православия, не противоречащей основным доктринам протестантизма. С другой стороны, к любой реформе нужно подходить постепенно, осторожно и при тщательной подготовке.
Тенденция преображения православия изнутри была очень сильна среди первых евангельских протестантов, возникших на почве естественного поиска духовной истины. Так, выдающийся лидер евангельского движения в России Иван Проханов, а также, по выражению В.Д. Бонч-Бруевича, «высокочтимый вождь русского баптизма» В.Г. Павлов, как и многие другие пионеры протестантизма в России (Г.И. Мазаев, Н.И. Воронин, В.В. Иванов, В.П. Степанов, П.В. Иван-Клышников В.К. Шельпякова, В.И. Финогенов, А.А. Стоялов, И.И. Попов, Г.И. Шипков и др.), были выходцами из молокан. В этом видна общая тенденция мучительных духовных поисков русской души. (Символична родословная одного из лидеров баптистов-инициативников начала 1960-х годов Г.П. Винса, предки отца которого восходят к голландским меннонитам, которые в XVII-XVIII веках также были переселены в Россию, а его мать происходила из семьи русских молокан.)