Однако против усиления ассигнований сельскому хозяйству при явной ограниченности наших средств С.Г. Струмилин, быть может, возразит. Он может указать, что при недостатке наших средств мы не можем делать вложений в сельское хозяйство, так как эти вложения относительно менее эффективны. В обоснование этого возражения С.Г. Струмилин мог бы выдвинуть прежде всего свои соображения о весьма низкой производительности сельскохозяйственного труда по сравнению с промышленным
701
трудом, которые он развивает в статье. С.Г. Струмилин приводит в ней (с. 51) данные о народном доходе в сельском хозяйстве и промышленности по расчету на работника в 1925/26 и 1930/31 гг. по ценам 1913 г. Из этих данных оказывается, что в то время как в сельском хозяйстве доход на работника выражается суммой в 229 руб., в городе он выражается суммой в 693 руб. Опираясь на эти цифры, С.Г. Струмилин сравнивает абсолютный уровень производительности сельскохозяйственного и промышленного труда и пишет: "Производительность городского труда раза в три выше сельского" (с. 51-52). В связи с этим он, далее, утверждает, что деревня, которая "живет на пороге физиологических норм существования... не может служить сколько-нибудь заметным источником для социалистического накопления" (с. 52); что, в частности, по государственному и местному бюджету деревня больше получает, чем отдает, что "основным источником и для бюджетных изъятий и для социалистического накопления может служить лишь более производительный неземледельческий труд" (с. 52).
Мы не будем останавливаться на вопросе о том, какая группа населения является основным источником бюджетных изъятий и социалистического накопления. Это завело бы нас слишком далеко. Но считаем необходимым решительно отвергнуть приведенные соображения С.Г. Струмилина о сравнительной производительности сельскохозяйственного и промышленного труда. С.Г. Струмилин хочет доказать значительно более низкую производительность сельскохозяйственного труда по сравнению с трудом промышленным. Но все, что он доказал своими приведенными данными, это то, что доход сельского хозяйства по расчету на работника значительно ниже, чем доход городского населения тоже по расчету на работника. Иначе говоря, он просто подменил понятие производительности труда понятием его доходности. Между тем эти явления как будто совершенно различного порядка. Вот если бы С.Г. Струмилин доказал, что в 1913 г. цены на товары вполне совпадали с трудовыми стоимостями последних, тогда он мог бы по данным о доходе судить о сравнительной производительности труда. Но именно это-то доказать и невозможно, именно эта-то посылка, если ее принять, и неверна. В литературе существует прочное убеждение в невозможности разрешить задачу сравнения абсолютного уровня производительности труда в различных отраслях хозяйства. Это мнение поддерживалось многими авторитетными исследователями. Один из таких авторитетных исследователей вопроса,
702
например, пишет: "Производительность труда в самом общем и в то же время точном смысле слова определяется количеством продукта, т.е. суммой потребительских благ в натуральном их выражении, создаваемых рабочими в единицу времени".
Отсюда вполне последовательно тот же автор продолжает: "Измерять производительность труда ценностью создаваемого рабочим продукта невозможно"... Для измерения производительности труда нужно было бы соизмерить количество производимых продуктов в различных отраслях хозяйства на единицу времени в натуре, Но оказывается, что "соизмерять производительность рабочих, изготовляющих продукты различного качества, мы пока не умеем". Отсюда в качестве результата следует: "Собственно говоря, для измерения абсолютного уровня производительности труда в сложных производствах у нас вообще нет и не может [быть] никакого измерителя, ибо такой уровень можно было бы измерить лишь количеством продукта или суммой полезностей, им представляемых. А сумму полезностей разного качества мы получить не умеем".
Мы просим извинить за то, что привели довольно длинные цитаты. Мы решили сделать это ввиду высокой авторитетности в данной области цитируемого автора, а также ввиду того, что этим автором является не кто иной, как сам С.Г. Струмилин (см.: Струмилин С.Г. К методологии изучения заработной платы и производительности труда // Плановое хозяйство. 1925. № 8. С. 41, 43, 52 и 54),
Таким образом, С.Г. Струмилии сам решительно убежден, что измерить абсолютную производительность труда в отраслях, производящих различные продукты, ценностью продуктов нельзя. С.Г. Струмилин, далее, убежден, что методом непосредственного измерения абсолютной производительности труда мы не располагаем. Тем не менее в разбираемой работе о плане он без всяких оговорок, во-первых сравнивает абсолютный уровень производительности сельского хозяйства и промышленного труда, во-вторых, сравнивает его именно по ценности чистой продукции на работника. Иначе говоря, он делает две ошибки и притом против своих же методологических положений.
Таким образом, даже по С.Г. Струмилину, мы не знаем, в какой степени производительность сельскохозяйственного труда ниже производительности его в других отраслях хозяйства. Мы знаем лишь, что сельскохозяйственный труд значительно менее доходен, чем труд индустриальный.
703
Но допустим даже, что производительность сельскохозяйственного труда значительно ниже, чем производительность труда городского. Отсюда вовсе не вытекает, что увеличение вложений в сельское хозяйство с народнохозяйственной точки зрения относительно менее эффективно; отсюда вовсе не вытекает, что одной из основных задач нашего времени не является задача повышения производительности сельскохозяйственного труда, повышения темпа роста сельского хозяйства.
На анализе предложенного плана мы убедились, что одной из основных причин его неосуществимости, одной из основных причин срыва выдвинутой программы индустриализации является именно недостаточный темп роста сельского хозяйства, так как отсюда при прочих указанных планом условиях проистекает невозможность как необходимого накопления, так и экспорта-импорта. Таким образом, повышение производительности сельского хозяйства требуется прежде всего задачей быстрою роста самой индустрии. Это во-первых.
Во-вторых, как бы то ни было, в сельском хозяйстве занята подавляющая масса народного труда. Сельское хозяйство страдает от перенаселения. При этих условиях, помимо задачи отвлечения труда из деревни путем индустриализации, перед страной стоит неотложная задача огромной хозяйственно-политической важности - повысить степень использования деревенского труда, повысить его производительность и тем самым увеличить общую продукцию народного хозяйства, смягчить перенаселение, используя для этого все другие доступные пути, помимо индустриализации. План недостаточно учитывает серьезность этой проблемы. План учитывает, в сущности говоря, лишь стихийный рост степени использования деревенского труда путем интенсификации при почти пассивной позиции государства. Между тем некоторое увеличение вложений в сельское хозяйство (на землеустройство, колонизацию, мелиорацию, на сельскохозяйственную индустрию и т.д.) при наших условиях может дать значительный толчок росту сельского хозяйства и повышению его продукции, может подвести более прочный базис под индустриальное развитие страны и смягчить перенаселение. Это не только целесообразно, но, как ясно из предыдущего, это необходимо.
Однако затронутый вопрос о расширении капитальных вложений в сельское хозяйство, естественно, приводит к вопросу об источнике этих средств. Мы видели выше, что намечаемый планом темп накоплений при проектируемом росте потребления
704
отнюдь не обоснован. Но если даже допустить, что он реален, в этом случае вопрос о расширении ассигнований сельскому хозяйству может быть решен или путем перераспределения ожидаемых накоплений в иной, более благоприятной для сельского хозяйства пропорции и, следовательно, путем некоторого снижения темпа роста промышленной продукции, или путем увеличения резервов накопления. Если встать на второй путь, то здесь опять возможны две линии.
Можно пойти по линии увеличения накопления в государственном секторе и усиления воздействия на сельское хозяйство путем государственных вложений.
Но эта линия возможна, очевидно, на первых порах, лишь при условии более медленного роста личного потребления населения. Мы уже указывали выше, что при намеченном темпе роста продукции принятые нормы роста благосостояния и потребления населения не обеспечивают и того накопления, которое проектируется. Мы указывали, далее, что они не обеспечивают и необходимых избытков для сельскохозяйственного экспорта. Действительно, согласно плану, например, рост реальной заработной платы берет, в сущности, почти все, что дает намеченный рост производительности индустриального труда. Очевидно, что ставить себе задачу максимального роста благосостояния населения, не обеспечивая других условий, в частности соответствующего роста сельскохозяйственной продукции и экспорта, - значит ставить неразрешимую задачу, как бы ни представлялось ее разрешение привлекательным.
Другая линия - принятие программы вложений в сельское хозяйство, выдвинутой комиссией Госплана, т.е. линия отказа от сколько-нибудь значительных вложений в сельское хозяйство со стороны государства. Но эта линия может быть совмещена с одновременным усилением вложений в сельское хозяйство и обеспечением его достаточного роста, очевидно, лишь в том случае, если одновременно будут налицо условия необходимого накопления у самого сельскохозяйственного населения. В таком случае нужно усовершенствовать товарный оборот, нужно поощрить накопление в деревне, нужно даже при стабильных ценах на сельскохозяйственные товары пойти на более значительное снижение промышленных цен, чем это предполагает проект. Нужно дать не 17,5% их понижения за 5 лет, а примерно около 25%.