[18] О. I., 1 гл. Субб. утра, Кан. усопш., 1 и 2 тр. 3 п., 3 тр. 5 п., 4 тр. 6 п., 1 и 3 тр. 7 п.; Кан. Мучен., 4 тр. 6 п., 4 тр. 7 п.; 2 гл. Субб. утра, Кан. усопш., 1, 2 и 3 тр. 3 п., 2 тр. 8 п., 1 и 3 тр. 9 п.; Кан. Мучен., 4 тр. 1 п.; 3 гл. Субб. утра, Кан. усопш., 2 тр. 6 п., 3 тр. 9 п.; 4 гл. Субб. утра, Кан. усопш., 1 тр. 1 п.; О. II., Субб. утра, 1 тр. мертвен, по кафизме.
[19] О. I., 1 гл. Субб. утра, Кан. усопш., 3 тр. 3 п.; 1 тр. 6 п., 1 и 3 тр. 8 п., 4 тр. 9 п., 2 тр. 9 п.
[20] О. I., 1 гл. Субб. утра, Кан. усопш., 3 тр. 9 п., 1 стиховная стихира; 2 гл. Субб. утра, Седален по 2 стихословии 3 тр. Кан. усопш., 2 и 3 тр. 1 п.; 1 тр. 4 п.; 3 тр. 7 п.; Кан. Мучен., 4 тр. 6 п.; 3 гл. Субб. утра, Кан.усопш., 3 тр. 4 п.
[21] О. I., 4 гл. Субб. утра, Кан. усопш., 2 тр. 3 п., 2 и 3 тр. 5 п., 3 тр. 6 п., 3 тр. 9 п., Блаженны 4 стих.; О. II., 5 гл. Субб. утра, Кан. Мучен., 4 тр. 1 п., 1 тр. 7 п., 1 стиховная стихира; 7 гл. Субб. утра, Кан. усопшим, 3 тр. 7 п., 3 тр. 8 п., 1, 2 и 3 стиховные стихиры; 8 гл. Субб. утра, Кан. усопш., 2 тр. 3 п., 2 тр. 5 п.; Триодь Постная, Пяток вечера пред Мясоп. Субботой, Стиховная стихира на “слава.”
[22] Триодь Постная, Субб. Мясопустн. утра, 6 тр. мертвен, по кафизме; Субб. 3 Седм. Вел. Поста утра, 2 Четверопеснец, 3 и 6 тр. 9 п.; Субб. Акафиста утра, 1 Четверопеснец, 3 тр. 7 п., 3 тр. 9 п.
Православно-христианское учение о посте, как земном подвиге, обязательном для всех верующих во Христа, по-видимому совершенно понятно без каких-либо дополнительных объяснений. Фактически оно оказывается гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд.
Углубление в смысл и задачи поста открывает здесь много новых подробностей, касающихся настроения постящегося, конечных целей и благодатных даров постничества.
Авторитетно-твердое и исчерпывающе-полное истолкование понятия о посте мы находим в православной литургической письменности или в церковно-богослужебных молитвах, песнопениях и канонах.
На основании отрывочных замечаний о посте церковных песнопевцев можно вскрыть подлинную точку зрения Церкви:
Литургическое освещение общехристианского подвига поста во всех его сторонах дает преимущественно Постная Триодь. Здесь по дням великопостных богослужений рассыпаны замечания по этому вопросу знаменитых учителей Церкви: преподобных Феодора и Иосифа Студитов, святых Анатолия Патриарха Константинопольского, Козьмы Епископа Майумского, Андрея Архиепископа Критского и многих других песнопевцев. Их богослужебные наставления, уже полторы тысячи лет, учили и учат христиан истинно поститься.
Кто из православно-верующих с раннего детства не воспринимал в Церкви потрясающего душу назидания упомянутых святых лиц о богоугодном прохождении времени пощения?
Из медоточных речей Постной Триоди извлечем прежде всего понятие о посте телесном.
Телесный пост далеко не безразличен в духовной жизни каждого христианина. Беспорядочно и безразборно вкушаемая пища нередко возбуждает страстность [1], огрубляет чувствительность души и мешает молиться. Некогда праотцы человеческого рода Адам и Ева чрез ядение запрещенного Богом плода лишились Божией благодати и были изгнаны из рая.
Ищущие возвращения в светлые райские обители достигают его воздержанием от излишеств в питании и услаждений плоти [2].
На литургическом языке под именем телесного поста разумеется воздержание от мяса, молока, сладких яств, телесного сладострастия, пьянства и других плотских грехов и похотей [3]. Постящийся даже растительную пищу должен употреблять умеренно, чтобы победить телесные страсти и избежать власти демона чревоугодия [4].
Господь, хотящий нашего спасения, заповедал стеснять чрево и оставлять плотские страсти, чтобы все телесные члены сделать орудиями праведности и пресечь плотские блудные взыграния [5].
Для подчинения плоти духу человеку необходимо временами измождать плоть, смирять телесные страсти, бодро и неутомимо противиться им [6]. Лучше перестрадать борения со страстями, чем подчиниться им и после мучиться от рабства плотской похоти, наподобие библейского Самсона, прилепившегося к филистимлянке Далиде [7].
Телесный пост ослабляет телесное похотливое жжение и пламенение и позволяет духу господствовать над страстностью. Ограниченное и легкое питание утончает и смиряет плоть, погашает в ней похоть, выводит человека из состояния раболепства чреву. Постящийся препоясывает чресла целомудрием, как бы распинает члены тела постом и умирает сладострастию. Он чистым является Спасителю, ищущему в людях всецелой чистоты [8].
Радостное принятие постного завещания не допускает услаждать гортань любимыми яствами и винами, обязывает хранить зрение, слух и язык от греха. Постящийся презрением сладостей земной жизни отрывается от греха и получает от Спасителя высшие духовно-благодатные утешения в Его осиянии благодатию. Вместо боготворения чрева и похоти он ненавидит пресыщение и неистовое блудное невоздержание [9]. Постясь, идет за Спасителем и страстоубийством просветляет телесные движения.
Постная пища и утоление жажды водой никого из людей не доводят до безумия. Напротив, невоздержание в пище и употреблении вина делают людей врагами Владычнего Креста. Так, опьянение вином некогда обнажило даже праведного Ноя и Лота ввергнуло в блуждение [10].
Обобщая все сказанное выше, мы приходим к такому определению телесного поста:
Телесный пост есть временный отказ от пищи мясной, молочной и от вина и умеренное принятие растительной пищи, погашающее блудную и чревоугодливую страстность и восстанавливающее способность чувствовать и носить Божию благодатную силу. Душевно-телесность человеческого существа делает двояким и пост и людей. Кроме поста телесного каждый христианин обязан подчиняться еще особому режиму душевного пощения. Об этом скажем в дальнейшем.
Телесным постничеством обессиливаются только две душевных и притом поверхностных страсти — блуд и чревоугодие. Глубже их в душе лежат корысть и гордость со всеми проявлениями зла.
Отсюда истинный и приятный Богу пост души есть отложение разновидностей гордыни и корысти, то есть гнева, ярости, лукавства, презрения к другим, лести, лжи, брани, оговоров, клятвопреступления, скупости и прекращение всякой злобы, сварливости, зависти, соблазна на грехи и несправедливостей [11].
Кто, постясь телесно, не очищает души от страстных помышлений, плотского образа мыслей, греховных чувств, хотений и дел, тот напрасно радуется своему мнимому посту. Он — лжец пред Богом и подобен никогда не ядущим злым демонам [12]. Начало душевного поста полагается удалением из сознания вредных помышлений о греховном [13]. Чувства и желания страстного характера, не имея опоры в твердых мысленных образах человека, неизбежно замирают [14].
Душевно постящийся переводит себя на правый путь и, подобно Адаму до его грехопадения, вкушает плоды от исполнения всякой Божией заповеди [15].
Он являет великое исправление себя в смиренномудрии, милосердии к другим, тихом лице, тихих обычаях душевного устроения и мысленно всегда предстоит Распятому Христу, сам сраспинаясь Ему [16]. Вытеснение страстных помыслов из сознания постящегося достигается хранением непрестанной теплой сердечной молитвы к Богу.
Сказанное о душевном посте проясняет смысл литургических названий его началом чистой жизни, преложением к нетлению, подвигом терпения, молитвенным восхождением к Богу, облачением души в веселие по Боге [17].
Постящийся всей душой действительно делается лучшим, мягким, любящим всех, умиленным, светлым, юношески бодрым, хранителем чистоты ума и сердца и удобоподвижным на все доброе. Из его уст не слышны осуждения других, наговоры и злоречия. Он всеблагоговейно работает одному Христу, ненавидит темные, вредные и горькие дела злобы, и в короткие дни поста весь напитывается горней пищей благодати Божией. Превозмогание греховных влечений и сна лености открывает ему свободу изливать пред Богом теплую молитву. Весь дух чисто постящегося присвояется Богу, посвящает себя Ему Единому и любовно открывается для всех окружающих, как светлое солнце, сияющее земле [18].
Истинные постники не тяготятся постом, не унывают при воздержании от пищи и страстей [19]. В ожидании себе самим прощения от Бога они исполнены духа всепрощения к другим [20] и дел милосердия. Созерцание крестных страданий Христовых уязвляет их любовию ко Христу и отрывает от всех греховных дел [21].
Всматриваясь в литургическое изображение облика душевно постящегося, нельзя не заметить, что до времени поста лик его души облегает тьма. Он замкнут в себялюбии и страстности. Постничество разрывает в нем оковы страстей. В связи с этим сила любви его свободно обращается к Богу и людям.
Литургическая письменность очевидно полагает конечной целью душевно-телесного поста освобождение любви человека к Богу и ближним от связи страстями.
Приведем ряд буквальных выдержек из Постной Триоди, иллюстрирующих и обосновывающих это заключение.
По словам св. песнопевцев, “просветившие плоть постом утучняются душевно добродетелями... творя своей пищей святую любовь” [22]. “Постясь от злобы, они наслаждаются любовию к Богу” [23], “примиряются с Ним со всей теплотой сердца” [24] и “Ему присвояются” [25] “совершенно” [26]. “Молящиеся о прощении своих грехов исполнены мира со всеми и любви друг ко другу” [27].
Кратко и обобщенно о цели поста можно сказать, что он есть бесстрастие и вместе воссияние в бесстрастии любви к Богу и людям.
В ответ на личную любовь к Богу постящихся Господь милостиво прощает им грехи [28] и являет Свою благодатную светлость [29] и обрадование [30] во Святом Духе.