Несколько дней спустя на следующем сеансе с тем же самым медиумом смешанное употребление первого и третьего лица становится менее явным, и Раймонд все больше говорит от своего имени и сам за себя: «Если я буду приходить, не должно быть печали. Я не хочу быть как призрак на пиру. Не должно быть ни одного вздоха…». На вопрос об одежде в его мире Раймонд ответил: «Да, здесь ее делают. Можете представить меня в белых одеждах? Знаете, сначала я вовсе не думал о них, и не стал бы их носить- подобно тому невежественному парню, который приехал в одну из жарких стран, даже не зная заранее, куда он направлялся. Некоторое время он может ходить в своей одежде, но очень скоро станет одеваться как и все местные жители. Пока Раймонд привыкал, ему позволяли носить свою земную одежду, ни к чему не принуждая. Не думаю, что мне когда-нибудь удастся показаться своим ребятам в белых одеждах» На одном из следующих сеансов Рамонд рассказал о своем новом теле: «Мое тело очень похоже на то, которое было до этого. Иногда я щиплю себя, чтобы убедиться в его реальности, и это удается, хотя не доставляет такой же боли, как в земной жизни. Внутренние органы, кажется устроены несколько иначе. Они не могут быть в точности теми же самыми, но все внешние признаки остались прежними. И я ощущаю себя как-то легче в своих движениях». Затем диалог внезапно начинает идти в третьем лице: «Да, у него есть ресницы и брови, точно такие же как и были, и язык, и зубы. У него вырос новый зуб взамен того, который раньше был не в порядке. Хороший зуб теперь на месте старого. Прежде он знал человека, который потерял руку, но здесь у него новая рука. Да, сейчас у него две руки. Ему казалось, что когда он перешел в астральный мир, рука отсутствовала, но позже она постепенно восстанавливалась, пока не выросла полностью. Когда чье-нибудь земное тело разрывает на куски, как, например, при взрыве, астральному телу требуется некоторое время, чтобы восполнить себя, собраться воедино и стать целым. В этом случае рассеивается некоторая субстанция, имеющая, несомненно, эфирную природу, которая должна быть снова сконцентрирована. Конечно, сама духовная сущность не разрывается на части, но взрыв все же оказывает на нее определенное воздействие…Нельзя специально сжигать тело умершего. Иногда у нас здесь возникают очень большие проблемы с людьми, кремированными слишком быстро. Живые думают примерно так: «Надо сделать это поскорее и все, ведь он мертв». Нельзя кремировать тело раньше чем через семь дней…»
Затем следует: «Я не думаю, что мужчины и женщины находятся здесь в тех же самых отношениях, что и на Земле, но, кажется, они испытывают друг к другу те же чувства, которые выражаются несколько по-иному. Кажется, здесь совсем не рождается детей. Чтобы иметь детей, люди должны быть вновь посланы в земной мир, в физическое тело, здесь никто не имеет детей…Сейчас у него не возникает потребности в еде, хотя он встречал тех, у кого она есть; он говорит, что им необходимо давать что-нибудь, по внешнему виду напоминающее прежнюю земную пищу. На днях здесь появился парень, который хотел бы выкурить сигару. «Это поставит их в тупик»-думал он…но они создали нечто напоминающее сигары…он выкурил сразу четыре штуки и сейчас на них уже не смотрит. Кажется, люди здесь не получают такого же удовлетворения от подобных вещей, и эти привычки постепенно ослабевают. Но когда они только приходят сюда, их желания еще очень сильны. Одни хотят мяса, другие- крепких напитков…». Раймонд может видеть Солнце и звезды, но не ощущает тепла или холода. «Это вовсе не значит, что Солнце перестало греть, просто теперь у него уже не то тело, которое ощущает тепло. Когда он входит в контакт с земными миром и каким-то образом проявляет себя, то немного чувствует тепло или холод- по крайней мере когда присутствует медиум- но не во время своих обычных прогулок, чтобы просто посмотреть.
Затем следует дискуссия о том, какое доказательство может представить Раймонд, чтобы оно было наиболее убедительным. Диалог снова переходит в третье лицо: «Вот почему он собирает информацию. Ему так хочется ободрить людей, чтобы они без всяких опасений смотрели на жизнь, ожидающую каждого из них, и поняли, что это разумная жизнь». И снова в первом лице: «Я хочу здесь многое понять и многому научиться. Сочтете ли вы это эгоистичным, если я скажу, что не хотел бы возвращаться назад? Теперь я ни за что бы не расстался с моей новой жизнью».
Людям, сильно привязанным к своим любимым домашним животным, будет интересно узнать, что на той стороне видели собаку- по всей вероятности, ту же самую, по кличке Керли, о которой упоминал Майерс через другого медиума несколькими годами раньше. С этого времени, упомянув о «сотнях вещей, о которых я думаю, когда нахожусь вдали от медиума и о которых хотел бы рассказать вам», Раймонд полностью сосредотачивается на выдаче доказательств, иногда при помощи перекрестных сообщений с двумя медиумами, демонстрируя знание обстоятельств, семейных дел, домашних животных, привычек, и всего того, о чем мог знать лишь он один, и что могло бы вне всяких сомнений доказать его самоличность как Раймонда Лоджа. Когда коммуникация подходит к концу, как это часто бывает, важность и содержательность информации идут на убыль. Возникает ощущение, как будто сообщающийся сын выполнил свой долг перед отцом, помог ему в исследовательской работе и теперь хотел бы вернуться к своим делам. Раймонд делает интересное замечание относительно литературы: он говорит, что на его стороне уже подготовлены книги, которые при благоприятной возможности будут внедрены в умы подходящих авторов и опубликованы на земле.
В заключении своей книги «Раймонд» сэр Оливер Лодж специально обращается к людям, пережившим утрату, со следующим советом: «Меня могут спросить, рекомендую ли я всем людям, потерявшим своих родственников, отдавать установлению контактов и их документированию столько же времени и сил, сколько отдал я? Определенно нет. Я- человек, исследующий эту проблему. Исследователь занимается проведением определенной работы, часто требующей специальной подготовки. Я советую всем людям понять и осознать, что их близкие продолжают жить активной, полезной, интересной и счастливой жизнью, и что в некотором смысле они теперь более живы чем прежде. Каждому человеку нужно настроиться жить с пользой в этом мире до тех пор, пока не произойдет воссоединение с близкими в мире ином». Все выдающиеся руководители Британского Общества Психических Исследований- Сиджвик, Герни, Майерс, Ходжсон, продолжали свои исследования и после смерти, находясь уже на «другой стороне». Часто они представляли на сеансах важные доказательные материалы, или же давали ценные подсказки технического характера. Из всех людей, упомянутых профессором Джеймсом- Майерс, Ходжсон и блестящий американский ученый Хайслоп, лишь Майерс предпринял попытку дать полное описание планов мироздания, находящихся за чертой земной жизни. Ходжсон, однако, прояснил вопрос, каким образом развоплощенная личность может распознавать и использовать потенциальных медиумов. Хайслоп сделал некоторые существенные заключения относительно структуры потусторонней реальности, особенно ценных благодаря большому количеству исследований и наблюдений.
По мнению Лоджа, Ходжсон, чрезвычайно осторожный ученый, сделал два исключительно важных вывода, без которых в дальнейшем невозможен никакой существенный прогресс в изучении психических явлений. Ходжсон достаточно рано понял значение этих проблем и посвятил их решению много лет своей жизни. Во-первых, он дал определение методам трансовой коммуникации и автоматического письма, подкрепив свои гипотезы экспериментальными демонстрациями. Во-вторых, он накопил и разработал материал, раз и навсегда опровергающий предположение о происхождении медиумической информации из памяти и сознания живущих людей. Это исключение гипотезы телепатии не оставило иной альтернативы, кроме признания факта общения с личностями, перенесшими земную смерть, но продолжающими жить на другом плане бытия.
Каждый из нас обладает телом, называемым эфирным или астральным, связанным с нашим физическим телом. Одаренные медиумы, утверждал д-р Ходжсон, обладают определенными запасами энергии особого типа, видимыми из эфирной сферы бытия как «огни». У миссис Пайпер, медиума, наиболее тщательно изученного Ходжсоном, было две таких массы энергии: одна- в районе головы, другая- на правой руке. «Я не берусь», говорит д-р Ходжсон, «дать сколь-нибудь удовлетворительное объяснение описываемому мной процессу». Реальность этого процесса была наглядно продемонстрирована на одном из сеансов, в ходе которого одна развоплощенная личность передавала устные сообщения, используя «энергию головы», а другая, независимо от первой, доставляла серию письменных сообщений через руку медиума посредством автоматического письма.
Опровержение Ходжсоном теории «телепатии между живущими» включало огромное количество собранного материала, который явно не мог иметь своим источником память живущих на Земле людей. Он также привел свои собственные, весьма оригинальные наблюдения. Он очень тщательно наблюдал за такими явлениями, происходившими на сеансах, как сбои, туманность сообщений, влияние усталости, автоматические повторы, затухание связи. Ходжсоном была разработана некоторая весьма сильная аргументация, слишком сложная, чтобы воспроизводить ее здесь целиком. Суть ее состояла в том, что для использования медиума в качестве «средства связи» бестелесная персона должна погрузиться в дремотное состояние «припоминания», не дающее ей находиться в полном сознании. Он также указал на трудность, с которой сталкивается личность, много лет учившаяся эффективно использовать свой физический механизм(земное тело), затем вынужденная осваивать технику жизни безо всякого тела, и, наконец, оказавшаяся в ситуации, когда ей приходится осваивать управление полностью новым для нее механизмом-телом медиума. Поэтому все происходит ровно так, как и следовало ожидать в подобной ситуации: чем больший опыт человек приобретает, тем более совершенным становится его мастерство. Вновь и вновь Ходжсон недвусмысленно демонстрирует, что понимание источников передаваемой на сеансах информации как развоплощенных сущностей, поставленных в столь трудные условия, дает намного лучшие результаты, чем восприятие получаемого материала в качестве заимствованного из памяти живущих. Он также констатировал ясность памяти у недавно скончавшихся маленьких детей по сравнению с теми, кто умер в детском возрасте сравнительно давно: они забывали детские вещи. Это именно то, что и следует ожидать от нормально развивающейся, хотя и бестелесной, личности.