Религией эвенков также был шаманизм. Шаман у них выступал в роли лекаря, предсказателя судьбы человека и защитника его от злых духов. Кроме того, шаманы камлали перед охотой, на похоронах, свадьбах. Камлание у эвенков, как и у всех народов Севера, состояло в ритуальной пляске, пении и в ударах в бубен. По поверью эвенков, шаманы обладали сверхъестественной способностью вступать в общение с духами и вести переговоры с ними. Когда шаман впадал в состояние глубокого экстаза, считалось, что душа его находится среди духов и выполняет данное ей поручение.
Наряду с шаманством у эвенков существовали и другие формы верований. Как у всех охотничьих и рыболовческих народов, у них был сильно развит промысловый культ – почитание духов покровителей охотничьего промысла. У эвенков, хотя и в слабой форме, существовала вера в сверхъестественную связь человека с животными и птицами – тотемами: медведем, волком, лебедем, орлом, вороной, которых они считали священными. Вера в существование у человека души связывалась с загробной жизнью.
В конце XVII в. в Забайкалье началось проникновение ламаизма, буддийской религии. Его проповедниками были монгольские и тибетские ламы, а покровителем этой религии – бурятские нойоны, предводители родов.
Русские казаки и служилые люди встречали в Забайкалье у тайшей и зайсанов ламские молельни. Ламы выступали в роли служителей культа. Шла все более расширившаяся жестокая борьба лам и бурятских нойонов с шаманизмом и шаманами, чтобы место шаманства занял буддизм-ламаизм.
Прибывавшие в Бурятию, в Предбайкалье и Забайкалье русские люди привезли с собой свою веру, христианскую религию – православие. С самого начала строительства острогов и слобод они стали воздвигать православные церкви. Почти одновременно начала работать православная миссия, ставившая своей задачей распространение христианства среди бурят и эвенков, переводу их в православие.
Цит. по: Санжиев Г.Л., Санжиева Е.Г. Религия коренных народов Бурятии // Бурятия: История (XVII-XIX вв.). – Улан-Удэ, 1999. Вып.4.
Дашиева Н.Б.
Сагаалган
Годовой цикл восточных бурят начинался праздником «Сагаалган», а месяц, в котором он происходил, назывался «сагаан hара» - белый месяц, отмечавшим начало нового года с первого весеннего месяца по лунному календарю.
Сагаалган был самый большой праздник в году у бурят-будистов. По нему люди фиксировали свой возраст и возраст домашних животных независимо от того, в какое время года они родились. На вопрос о возрасте человек отвечал: «В будущий или прошедший сагаалган мне исполнится или исполнилось столько-то лет», это был всеобщий «день рождения».
Приготовления к новогоднему празднику начинались задолго до его наступления. В хозяйственный сезон лета, который охватывал период со времени отела животных и продолжался до времени окончания дойки (примерно с апреля по октябрь), хозяйки начинали делать запасы молочных продуктов долгого хранения на зиму, при этом лучшие части сразу откладывали для праздничного стола. К числу таких продуктов относились сушеные пенки (урмэ), сушеный творог (айран), сушеные сырки (хуура ан), топленое масло и др. Эти продукты изготовлялись из коровьего, овечьего и козьего молока. В период изобилия молока перегоняли молочную водку – архи.
Последний месяц старого года – месяц быка, по монгольскому календарю, проходил в предпраздничных заботах. По сообщению знатока бурятской старины Л. Линховоина, за 20-30 дней до праздника люди начинали выкармливать коней для праздничных выездов, шили новые наряды, возили дрова, сено, выполняли другие хозяйственные работы, чтобы дни праздника проводить свободными от повседневных забот. Последние дни старого года уходили на уборку жилища и двора. Женщины перемывали всю посуду, утварь, выбрасывали старые, отслужившие свой срок вещи, вытряхивали на снегу постель и одежду, веря, что с этим хламом и грязью уходят «корни зла» прошедшего года, таившиеся именно в этом мусоре и рухляди. Мужчины делали основательную уборку двора и хозяйственных построек.
Старейшины хотона за несколько дней до сагаалгана договаривались, какая семья первой начинает праздничный прием гостей. Обычно право это предоставлялось семье почетного старейшины.
30-е число последнего месяца старого года называлось «бутуу». Это означало, что конец старого года сошелся с началом нового и таким образом замкнулся круг (бутуу). В этот день в юртах мыли домашний алтарь с буддийскими божествами – «бурханэй шэрээ», который представлял собой небольшой раскрашенный ящик, задрапированный изнутри шелком или простой тканью в зависимости от достатка семьи. Чистке подвергались и сами бурханы – бронзовые или медные статуэтки и жертвенные чашечки – «сугсэ».
Вечер кануна сагаалгана назывался вечером раскрытия бурханов – «бурхан дэлгээхэ удэшэ». Глава семьи раскрывал и развешивал на алтаре все имеющиеся в доме писанные на холсте иконы буддийских святых, которые в обычные дни находили свернутыми в трубочки. Перед божницей зажигали лампаду (зула), благовонные травы (хужэ и арса), в жертвенные чаши наливали чистую воду, насыпали зерно. В отдельных чашах ставили саламат, отваренную баранью или говяжью грудинку выпуклостью вниз, а выемку заполняли кусками жирного мяса. Это были обязательные виды жертвоприношений. Кроме них на алтарь ставили тарелку с самыми лучшими кусками – первинками от всех, имевшихся в доме кушаний. Затем глава семьи трижды птичьим пером брызгал на жертвенные продукты «святой» водой, приговаривая «Ум-ма-хум! Ум-ма-хум!» - таким образом, вся эта жертва освящалась.
На рассвете первого дня нового года мужчины спешили на реку очищать прорубь, чтобы конь богини Лхамо, с вечера объезжавшей Вселенную с «ревизией», мог напиться из него.
Первый день нового года, по традиции, считался днем почитания старших. Дети поздравляли родителей, дедушку, бабушку, младшие – старших, желали друг другу счастья в наступающем году, делали подарки. Все надевали нарядные одежды, по возможности новые. Женщины готовили праздничные кушанья из заранее запасенных продуктов, варили саламат, пельмени на пару (бузы), мясо большими кусками (бухэлер), доставали запасенные с лета лакомства из молочных продуктов, сладости.
В первый день сагаалгана, согласно договоренности, мужчины съезжались на праздничный пир к юрте старейшего поселения. Гости в дни праздника приходили без приглашения, по доброй воле, и каждый гость был желанным для хозяев. Для приветствия младший подходил к старейшему и, держа хадак на раскрытых ладонях вытянутых вперед и немного согнутых в локтях, клал его на кисть протянутых таким же образом рук старейшего. Тот перекладывал хадак на правую руку младшего, а затем они спрашивали друг от друга: «Благополучны ли Вы?».
Гостей в юрте рассаживали по строго определенному порядку: наиболее почетные – старшие по возрасту – садились на северной стороне правой половины помещения. Гость, пригубивши чай, ставил его на стол, а хозяйка, протянув обе руки к угощению, говорила: «Отведайте белую пищу!». Этот обычай назывался «сагаалха».
Отдельной группкой праздничный обход соседей совершали и дети. Зайдя в юрту, они молча стояли у дверей. К столу детей не приглашали, их с шутками и смехом одаривали лакомствами и сладостями, и они шли дальше, продолжая свой праздничный обход. Все гости, независимо от возраста, в дни праздника назывались «сагаалаагшад», что по общепринятой традиции переводится как «белящиеся», или «освящающиеся».
Женщины, занятые в первый день праздника приемом гостей дома, в последующие дни сами собирались по несколько человек и устраивали новогодние чаепития, навещали родственников и друзей. В праздничные дни молодежь устраивала вечеринки в юрте супружеской пары, женившейся в прошедшем году.
Цит. по: Дашиева Н.Б. Календарные праздники бурят (конец – начало вв.) // В мире традиционной культуры бурят. – Улан-Удэ, 2007.
СОВРЕМЕННОЕ СОСТОЯНИЕ И ПРОБЛЕМЫ НАРОДОВ РОССИИ
Тавадов Г.Т.
Русский вопрос
Русский вопрос - совокупность взаимообусловленных проблем духовного, политического и социально-экономического характера, непосредственно затрагивающих интересы и потребности русского народа и влияющих на его жизнедеятельность. Несмотря на то, что русские составляют подавляющее большинство населения Российского государства. Русский вопрос до последнего времени не обсуждался. Считалось, что сама его постановка может помешать интернациональному воспитанию и укреплению единства народов СССР и Российской Федерации. За последние годы проведены научные конференции, «круглые столы», изданы книги, написаны статьи о Русском вопросе, его сущности и основных аспектах. Однако и теперь обсуждение Русского вопроса подвергается нападкам со стороны русофобов в России и ближнем зарубежье. Те, кто говорит о Русском вопросе, обвиняются в проявлении державного шовинизма, а иногда даже – русского фашизма.
Русский вопрос имеет глубокие исторические корни. На каждом этапе развития русской нации он наполнялся новым содержанием и требовал к себе нового подхода. По-разному выделялись различные его аспекты, по-разному комбинировались, что придавало его обсуждению всякий раз новый характер.
К концу 20 столетия Русский вопрос приобрел невиданную остроту, и прежде всего потому, что впервые в своей истории русский народ не в условиях войны, а в мирное время оказался на грани вымирания, над ним нависла угроза утраты своей государственности, независимости и всего, что удалось накопить благодаря самоотверженному мирному труду и героизму на полях сражений. В результате распада СССР русский народ оказался разделенным. 25 млн. русских не по своей воле остались за пределами Российской Федерации и находятся под угрозой геноцида. В государствах ближнего зарубежья имеет место дискриминация русского населения: оно превращается в граждан «второго сорта» или вытесняется. В этих странах русофобия стала составной частью политики и формирует отрицательный образ русского человека.