безопасности. Подобные меры оказали серьезное воздействие на профсоюзное
движение и на национальном, и на локальном уровнях. В сочетании с
другими, более общими факторами, упомянутыми раньше, они радикально
снизили влияние профсоюзов.
В Соединенных Штатах профсоюзы переживают кризис даже больших
масштабов, чем в Европе. Условия труда и заработная плата, защищаемые
профсоюзами, за последнее время в некоторых важных отраслях были сведены
на нет. В течение последних лет рабочие-транспортники, рабочие
сталелитейной и автомобильной промышленности вынуждены были согласиться
на более низкую оплату, чем оговаривалось ранее. Профсоюзы потерпели
неудачу в ряде крупных забастовок. Самым известным примером явился
развал профсоюза авиадиспетчеров в начале 80-х годов. Членство в
профсоюзах в целом существенно упало. С пикового уровня 30% от общего
числа рабочей силы в середине 50-х годов уровень членства в профсоюзах
понизился сегодня до 19%10).
Забастовки
Что такое забастовка? Ответ на этот вопрос не столь очевиден.
Например, как отличить забастовку от краткой приостановки работы? В
статистике забастовок во многих странах таковыми признаются перерывы,
длящиеся дольше некоторого определенного времени (например, полдня), в
которых принимает участие определенное число рабочих. Является ли запрет
на сверхурочные работы или “работа по правилам” разновидностями
забастовочной деятельности? Правильно ли говорить о забастовке в том
случае, если арендаторы объединяются и отказываются платить требуемую
ренту? В таких ситуациях иногда применяется термин арендная забастовка,
и, фактически, приостановка деятельности во многих ситуациях
расценивается как забастовка — например, когда студенты отказываются
посещать лекции, привлекая таким образом внимание к своим проблемам.
Предпочтительно определять “забастовку” в узком смысле, в противном
случае термин утрачивает свою точность. Забастовку можно определить как
временную приостановку работы группой работников с целью выражения
недовольства или придания веса своим требованиям11). Такая формулировка
важна для отличия забастовок от других форм противостояния и конфликта.
Забастовка является временной, поскольку рабочие намереваются вернуться
к той же работе у того же предпринимателя. Там, где рабочие совсем
бросают работу, данный термин не подходит. Забастовка не совпадает с
запретом на сверхурочную работу и ее “замедлением”.465
Отличительным признаком должна быть прежде всего группа рабочих,
поскольку забастовка -— это коллективная акция, а не действие отдельно
взятого работника. Тот факт, что протестующие являются наемными
работниками, позволяет отделить забастовки от протестов, например,
студентов и арендаторов. Наконец, забастовка предполагает попытку дать
знать о недовольстве или добиться выполнения некоторых требований.
Рабочие, которые не вышли на работу, чтобы посетить спортивное
соревнование, не могут считаться забастовщиками.
Забастовки представляют один из типов конфликта, в котором могут
участвовать рабочие и предприниматели. Другой формой выражения
npc`mhgnb`mmncn конфликта, связанного с забастовкой, являются локауты
(работу прекращают не рапочие, а работодатели), ограничения выработки и
конфликты при подписании контрактов. Менее организованные выражения
конфликта — это высокая текучесть рабочей силы, прогулы и порча
производственного оборудования.
Статистка забастовок
В точном определении забастовки все-таки есть элемент произвола,
поэтому неудивительно, что различные страны придерживаются разных
практик ведения статистики забастовок. Можно проводить сравнительный
анализ международной статистики уровня забастовок, но интерпретировать
эти данные следует весьма аккуратно. То, что считается забастовкой в
одной стране и включается в соответствующую статистику, может не
считаться таковой в другой. Например, в Британии приостановка работы
должна охватывать всего десять рабочих, чтобы говорить о забастовке, в
то время как в Соединенных Штатах (с 1982 года) только остановка работы,
включающая 1000 человек, регистрируется в статистике забастовок.
Обычно публикуются три показателя: число забастовок в год, доля
рабочей силы, участвовавшей в этом году в забастовках, и количество
рабочих дней, потерянных В результате забастовок. Эти три показателя,
взятые в совокупности, дают некоторое грубое представление об уровнях
забастовок в различных странах. По этим трем критериям Италия и Канада —
среди стран, где забастовки происходят наиболее часто, в Германии и
Скандинавских странах — они наиболее редки. Соединенные Штаты и
Соединенное Королевство занимают промежуточное положение. По-видимому,
не существует прямой связи между уровнем забастовочного движения,
представленного официальной статистикой, и экономическими показателями.
Странам с низким уровнем забастовок не обязательно сопутствуют более
высокие показатели экономического роста, чем странам, где забастовок
больше. Это и не удивительно:
ценность сравнительной статистики забастовок, как правило,
сомнительна, а производственные конфликты или противоречия зачастую
выражаются множеством других способов помимо забастовок. И кроме того,
если производственные отношения гармоничны, из этого вовсе не следует,
что производительность труда должна быть высокой12).
Новые направления в производственных конфликтах
В одной из хорошо известных работ 60-х годов исследователи
утверждали, что забастовки “сходят со сцены”. По мнению авторов,
длительные и напряженные противостояния характерны в основном для ранних
стадий индустриализации. Как только производственные переговоры будут
иметь твердую основу, утверждали они, 466 забастовочная деятельность
пойдет на убыль13). После провозглашения этого тезиса произошел всплеск
производственных конфликтов во множестве стран, в том числе и в
Британии. Главной чертой забастовочной деятельности Британии 1960-х —
начала 1970-х годов было резкое увеличение числа неофициальных
забастовок. По-видимому, многие рабочие были недовольны своими
официальными профсоюзами так же, как и своими работодателями.
В восьмидесятых годах фокус забастовочной активности сместился с
официальных профсоюзов. В то же время уровень забастовок в Британии
существенно упал, что обязано по большей части стесненному политическому
и экономическому климату вокруг профсоюзов. Бесспорно, наиболее важным
столкновением была забастовка шахтеров в 1984 году. К национальной
забастовке угольщиков призвали после того, как Департамент угля объявил
в марте, что двадцать шахт будет закрыто и 20000 человек потеряют работу
в течение двенадцати месяцев. Еще для пятидесяти шахт также
запланировано прекращение выпуска в последующие пять лет, что приведет к
сокращению еще 50000 рабочих мест. Забастовка была длительной и тяжелой
и в конечном итоге закончилась разгромом профсоюза шахтеров.
Столкновения между рабочими и полицией привели к многочисленным
выступлениям за гражданские права и последовавшей в итоге разработке
соответствующих законов.
Теперь мы обратимся к другой стороне цепи, перейдя от рабочих к
рассмотрению их работодателей — корпораций (хотя не следует забывать,
wrn множество людей сегодня — сотрудники государственных организаций).
Корпорации и корпоративная власть
С начала XX века состояние современной экономики все более и более
определяется увеличением влияния крупных корпораций. Доля 200 крупнейших
фирм Британии в суммарных производственных активах с 1900 года и до
сегодняшнего дня ежегодно возрастала на 0,5%. Сегодня эти 200 корпораций
контролируют более половины всех активов в промышленности. 200
крупнейших финансовых организаций — банков, кредитных обществ и
страховых компаний — контролируют более половины всех финансовых
операций. В промышленности и в финансах между крупными фирмами имеется
множество связей. Так, финансовые учреждения владеют более чем 30% акций
крупнейших фирм.
Разумеется, в британской экономике существуют тысячи меньших
предприятий и фирм. Образ предпринимателя — босса, управляющего мелкой
фирмой, — не устарел до сих пор, однако крупные корпорации — совсем
другое дело. С тех пор как Адольф Берл и Гардинер Минз более полувека
назад опубликовали свою знаменитую работу “Современная корпорация и
частная собственность”, общепризнанно, что большинство крупнейших фирм
управляется не теми, кто ими владеет14). Теоретически крупные корпорации
являются собственностью акционеров, имеющих право принимать все решения.
Однако собственность оказывается настолько распыленной, говорят Берл и
Минз, что реальный контроль в области принятия решений переходит в
крупной корпорации в руки управляющих, которые осуществляют повседневное
руководство. Собственность в корпорациях отделилась, таким образом, от
управления ею.467
Основываясь на выводах Берла и Минза и на последующих работах,
некоторые авторы констатировали крупный сдвиг в природе и мировоззрении
больших корпораций. Управляющие, которые контролируют сегодня гигантские
компании, по утверждению этих авторов, имеют интересы, отличные от
интересов владельцев. В то время как вкладчики желают максимально
увеличить отдачу от своих инвестиций, менеджеры более озабочены ростом
корпорации и ее имиджем во внешнем мире. Высказывалось предположение,
что, как следствие, крупные корпорации стали более “ответственными”, чем