Высшая каста, или Вещь в себе
Пятая черта олигархической системы — ее полная закрытость. Сформировалась абсолютно закрытая для посторонних каста неприкасаемых, которые не контактировали с остальной массой не то что населения, но даже и предпринимателей. Они жили в роскошных особняках, ездили в специальные места отдыхать, общались исключительно друг с другом и превратились в абсолютно замкнутую касту, которая переплюнула по своей закрытости Политбюро ЦК КПСС. Они имели дело только с нанятыми ими высшими чиновниками, и даже для некоторых чиновников очень высокого ранга доступ в эту касту был закрыт, настолько недосягаемыми считали себя ее члены. Эта группировка могла легко манипулировать тяжело больным Ельциным, его недальновидной дочерью и Юмашевым, который явно не соответствовал роли руководителя Администрации президента, был смешон в этой роли, поскольку никакими необходимыми для этого поста качествами не обладал. Имея в своих рядах фактического координатора всех политических и экономических процессов в стране — Анатолия Борисовича Чубайса и второго «серого кардинала» — Березовского, эта группа настолько оторвалась от всех остальных, что уже стала забывать о том, что эти самые «остальные» еще существуют. Так что она действительно была предельно закрытой.
Экспортеры капиталов
Шестая особенность олигархической системы — это вывоз капитала, который осуществлялся по всем каналам этой абсолютно закрытой группы, вышедшей из-под контроля и нацеленной исключительно на то, чтобы вывозить капитал. Поскольку группа, несмотря на свой предельный отрыв от общества, понимала, что когда-нибудь ей придется ответить за все, что она делает, она по всем каналам старалась вывезти нажитое из России и разместить в других странах. Там, в других странах, эти люди чувствовали себя гораздо увереннее, потому что они думали таким образом легализоваться, и вкладывать какие-то деньги в Россию в их кругу было совершенно не принято. Что касается захваченных ими предприятий, то одни из них они придерживали, чтобы вновь перепродать, желательно также иностранному капиталу, что и было впоследствии сделано после некоторой неудачной эксплуатации, а в другие вкладывалось ровно столько, чтобы они не развалились, не встали. Делался какой-то текущий ремонт, иногда обновлялось оборудование, но в целом износ производственных фондов — и моральный, и физический — был огромным. На это не обращали внимания, а уж никаких новых предприятий и подавно никто не строил, потому что все капиталы старались вывезти, и поскольку в этот момент был нарушен финансовый, налоговый контроль, то никаких препятствий для этого у олигархов в принципе не было.
В долгах, как в шелках
Следующей, седьмой, чертой является резкое увеличение долгов России. Несмотря на то что осуществлялся вывоз капитала, долги России не уменьшались. Как потом оказалось, в значительной степени управление долгом России также находилось в зависимости от олигархов. Они затыкали дыры в бюджете за счет займов на Западе и внутренней пирамиды ГКО, манипулируя с внутренним и внешним долгом России, вывозили из нее свои капиталы.
«Нам скрывать нечего!»
Восьмая особенность олигархической системы — исключительный цинизм и разврат, бытовавший среди ее главарей. Достаточно прочитать интервью одного из создателей этой системы Альфреда Коха1, который курировал залоговые аукционы, впоследствии занимал кресло вице-премьера правительства, председателя Госкомимущества почти два года до того момента, когда надо было выкупать заложенные предприятия, чего он, естественно, не сделал, фактически организовав передачу олигархам нужных им предприятий.
В своем нашумевшем интервью он пренебрежительно отзывался о России, будучи в недавнем прошлом чиновником высокого ранга, говорил о том, что зарабатывает по 60 миллионов долларов в месяц, и делал другие скандальные заявления. Так же нахально вел себя и Березовский, публично заявлявший, что олигархи должны взять в руки всю власть в стране. Не менее энергично ему вторил Гусинский, а другой деятель той поры, А. Вавилов, курировавший залоговые аукционы со стороны Министерства финансов, был известен по различного рода скандалам, многие из которых были связаны с его женой, которой он делал многомиллионные в долларовом исчислении подарки, не заботясь о том, что о нем подумают. То есть все эти люди чувствовали абсолютную безнаказанность, неуязвимость.
Кроме того, к проблемам страны социального характера они относились совершенно цинично, то есть абсолютно не считались ни с какими нуждами населения, презирали тех людей, все-таки встречавшихся иногда в некоторых министерствах и ведомствах и среди местных руководителей, которые пытались все же каким-то образом осуществить преобразования. Поэтому в этой среде моральные нормы были совсем другими, и эти моральные нормы в тот момент стали доминирующими.
1 Новая газета. 1998. 2 ноября.
Рокфеллеры, поезда и начальники станций
Один из самых устойчивых мифов, постоянно навязываемых общественному сознанию, это образ олигархов как талантливых предпринимателей, в поте лица и благодаря своему экономическому таланту, если не гениальности, с риском для жизни заработавших свои первоначальные капиталы, а теперь, «повзрослев», решивших жить уже по западным, цивилизованным правилам. Некоторым из них нравятся более романтические легенды, например, про Рокфеллера. Так, в своих интервью Михаил Ходорковский часто упоминал последнего в качестве фигуры, которой он хотел бы подражать. Ему чрезвычайно импонировало, что однажды в Гарварде на какой-то конференции один американский профессор, указывая на него, сказал, что Ходорковский это одновременно и современный Рокфеллер, и сын Рокфеллера, и даже внук.
Чем же так приглянулось Ходорковскому это сравнение? «Я хочу уложиться в собственную жизнь», — признается он в интервью «Коммерсанту»1, имея в виду, что Рокфеллер, сколотивший, как известно, первоначальный капитал, безжалостно подавляя конкурентов, «отмылся» только в третьем поколении, почти через сто лет. По мнению бывшего олигарха, в попытке сделать это за одну жизнь нет ничего сверхъестественного: «Вас же не удивляет, что путь от лошади до железной дороги занял тысячелетия, а от железной дороги до космического корабля — столетие. То же самое и с проблемой Рокфеллеров».
Прогресс, действительно, имеет место. А в случае российских олигархов он просто огромный: ведь их состояния основаны не на подвижническом трудовом героизме основателя династии — дедушки Рокфеллера: героизм российских
1 Коммерсант. 2005. 1 июня.
олигархов особой, «номенклатурной» природы. Они словно герои каких-то новых вестернов, которые уже даже не грабят поезда, поскольку начальник железнодорожной станции сам отбирает и отгоняет для них самые ценные составы на запасной путь, в тупик, где передает их доморощенным авантюристам в полное распоряжение под расписочку.
«Рокфеллеру было намного тяжелее, — признается олигарх. — Тогда готовых правил не было. Столетие создавалась этика в бизнесе. У них это заняло три поколения».
Однако назначенцы-олигархи в силу природы своих миллиардов не имеют возможности «отмыться». Как едко замечает Юрий Афанасьев, комментируя события вокруг «ЮКОСА»: «Наша власть сравнительно быстро и вполне убедительно им показала: на страницах «Форбс» вы, может, и самые богатые люди, и преуспевающие бизнесмены, а здесь, в России, вы холопы, и ваше место всегда то ли в прихожей, то ли вовсе «у параши», то ли еще где — там, где укажет государь»1.
Если одни горели наивным желанием как можно скорее, «в собственную жизнь», «отмыть» свои капиталы, то другие воспевали таланты друзей по части выдумки способов откачки бюджетных денег.
Юлий Дубов, гендиректор ЛогоВАЗа, соратник Березовского, в настоящее время проживающий в качестве политического беженца в Великобритании под крылом Березовского, описывает в книге «Последняя пайка», по которой был снят нашумевший фильм «Олигарх», один из «гениальных» механизмов выкачивания денег из бюджета, так называемую «Мельницу». В предисловии автор «Пайки» уверяет: ни одно из описанных в книге событий не придумано и
1 Афанасьев Ю. Россия — несвоевременная страна? — Свободная мысль. 2004. № 11. С. 5.
представленная в книге «Мельница» успешно работала в жизни. Можно, конечно, сказать, что это все литературный вымысел, который совсем не обязательно переносить на личную жизнь автора. Но в том, что восхищение автора книги талантом изобретателя «Мельницы» — подлинное, сомневаться не приходится. Это явный симптом тяжелой болезни новейшего российского «бизнеса», кичащегося технологиями, которые поражают своей примитивностью и цинизмом и заведомо не имеют никакого отношения к экономике.
В приводимом ниже описании «Мельницы» речь идет о способе ухода от уплаты таможенных налогов при вывозе отечественных автомашин за границу, который придумал Платон — один из главных героев, прообразом которого послужил Борис Березовский.
Приводимый мной эпизод относится ко времени, когда отменили таможенные льготы для разного рода благотворительных фондов и организаций, которыми пользовались торговые фирмы для уклонения от уплаты таможенных пошлин. Платон только что закончил телефонный разговор с каким-то чиновником из Министерства финансов: