Рассмотрим высказанные позиции не с точки зрения защиты прав собственника, а с учетом защиты прав и законных интересов добросовестного приобретателя.
Как правило, в основании владения имуществом добросовестного приобретателя лежит незаконная сделка, поэтому встает вопрос о ее последствиях, предусмотренных ст.167 ГК РФ, и, как следствие, о соотношении реституции и виндикации.
На практике нередко наблюдается конкуренция виндикационного иска и иска о признании недействительной сделки и/или применении последствий недействительности сделки, на основании которой имущество было приобретено "добросовестным приобретателем". Очевидно, что в случае, если имущество было приобретено у лица, которое не имело права его отчуждать, есть все основания утверждать, что соответствующая сделка является недействительной (ничтожной или оспоримой), поскольку она не может быть признана соответствующей требованиям закона. Соответственно, действующее законодательство не может исключать возможности предъявления собственником недвижимого имущества к "добросовестному приобретателю" не только виндикационного иска, но и иска о признании сделки, на основании которой недвижимость была отчуждена, недействительной или иска о применении последствий недействительности такой сделки.
Ответ на возникающий при этом вопрос о том, как следует соотносить положения статье 302 ГК РФ и положения ГК РФ о применении последствий недействительности сделки, содержится в пункте 25 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25 февраля 1998 года № 8: "Недействительность возмездной сделки об отчуждении недвижимого имущества по тому основанию, что имущество было отчуждено лицом, не имеющим на это право, не дает собственнику право истребовать это имущество у его приобретателя, если последний отвечает требованиям, предъявляемым к добросовестному приобретателю (ст.302 ГК РФ)".
Однако сделка по отчуждению имущества, заключенная лицом, не имеющим права его отчуждать, помимо данного основания может быть также недействительна и по другим основаниям, предусмотренным Гражданским кодексом Российской Федерации, а также иными нормативными актами. Положения статьи 302 ГК РФ, не допускающие истребование имущества у "добросовестного приобретателя" при наличии указанных в этой статье условий, а также изложенная выше позиция Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации не препятствуют признанию сделки, на основании которой "добросовестный приобретатель" приобрел недвижимость, недействительной по иным основаниям и применению последствий недействительности сделки, но только в отношениях между ее сторонами.
Хотя Пленум Высшего Арбитражного Суда РФ ясно и недвусмысленно высказался по вопросу о возможной конкуренции реституционного и виндикационного исков, тем не менее необходимо специально рассмотреть случаи предъявления собственником недвижимости, отчужденной им по недействительной сделке, к своему контрагенту по этой сделке, а также к последующим приобретателям недвижимости исков о возврате имущества - виндикационного иска или иска о применении последствий недействительности сделки.
Во-первых, представляется, что собственник, являющийся стороной недействительной (оспоримой или ничтожной) сделки, по которой недвижимое имущество было отчуждено другому лицу, никогда не может предъявить к своему контрагенту по недействительной сделке виндикационного иска, а может предъявить только иск о признании этой сделки недействительной и/или о применении последствий недействительности этой сделки. Данный вывод основывается на том, что отношения сторон по недействительной сделке регулируются только правилами ГК РФ о недействительности сделок. Заключая договор, собственник ограничивает выбор способов защиты рамками обязательственного права. Па этот счет Ю.К. Толстой совершенно обоснованно отмечает, что "виндикационный иск носит внедоговорный характер и защищает право собственности как абсолютное субъективное право. Если же собственник и фактический владелец вещи связаны друг с другом договором или иным обязательственным правоотношением по поводу спорной вещи, последняя может отыскиваться лишь с помощью соответствующего договорного иска"[94]. Кроме того, из общего смысла ст.167 ГК следует, что имущество будет возвращено именно другой стороне по недействительной сделке, а не какому-либо другому лицу, пусть даже это и собственник имущества.
Во-вторых, собственник, являющийся стороной оспоримой сделки, по которой недвижимое имущество было отчуждено другому лицу, которое, в свою очередь, произвело отчуждение третьему лицу по следующей сделке, не может предъявить к этому третьему лицу иска о признании этой следующей сделки недействительной. Поскольку первая сделка, заключенная собственником, лишь оспорима, то до ее признания судом недействительной, последующая сделка не может рассматриваться как недействительная.
В-третьих, если собственником недвижимого имущества, которое было отчуждено им по недействительной сделке, заявлен иск о применении последствий недействительности этой сделки, то имущество может быть возвращено собственнику лишь в рамках двусторонней реституции при условии, что оно находится у контрагента по недействительной сделке.
В-четвертых, если сделка, по которой собственник произвел отчуждение принадлежащего ему недвижимого имущества, недействительна (ничтожна или оспорима), однако собственник не заявил требований о применении последствий этой сделки, но предъявил иск о последовательном применении судом последствий недействительности всех последующих сделок, начиная с последней, для того, чтобы обеспечить возврат, то в этом случае необходимо руководствоваться пунктом 25 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25 февраля 1998 года № 8, то есть не владеющий собственник вправе предъявить только виндикационный иск.
Однако в любом случае полагаем необходимым еще раз обратить внимание на то, что если виндикационный иск заявляется собственником, который в свое время произвел отчуждение недвижимого имущества по недействительной возмездной сделке, такой собственник не может истребовать имущество у добросовестного приобретателя, поскольку отчуждение имущества происходило по воле собственника, хотя и по недействительной сделке. Следовательно, в соответствии с пунктом 25 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 25 февраля 1998 года № 8 иск собственника о применении последствий недействительности сделки (или ряда сделок) на том основании, что последний приобретатель приобрел имущество у лица, которое не имело право его отчуждать, не может быть удовлетворен, т.к имущество выбыло из владения собственника по его воле.
На этот счет высказано весьма авторитетное мнение противоположного характера. В.В. Витрянский считает, что сделка по отчуждению имущества, заключенная неуправомоченным лицом, является ничтожной с момента ее совершения в связи с отсутствием у продавца права на отчуждение вещи[95]. По его мнению, то обстоятельство, что покупатель может оказаться в роли добросовестного приобретателя, в отношении которого закон не допускает виндикации, не должно служить препятствием для предъявления собственником вещи иска о применении последствий недействительности ничтожной сделки, поскольку добросовестный приобретатель всего лишь вернется в положение, предшествующее реституции.
С таким подходом трудно согласиться, поскольку он ведет к отрицанию основных начал современного имущественного оборота и сводит на нет как институт добросовестного приобретения имущества, так и сам институт виндикации, поскольку признание сделки недействительной с применением установленных ст.167 ГК РФ последствий по существу заменяет виндикацию.
Поскольку гражданское законодательство не содержит прямого запрета на отчуждение имущества не собственником, то нельзя однозначно утверждать, что такая сделка не соответствует требованиям закона. Не случайно в силу ст.168 ГК РФ сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, признается ничтожной, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения. Так, например, сделка неуправомоченного отчуждателя с добросовестным приобретателем порождает для последнего позитивные последствия, поскольку вещь остается в его владении. Причем это состояние является, вполне легальным, так как, обычно связано с отказом суда в удовлетворении виндикационного иска.
Как обоснованно отмечает К.И. Скловский, "проблема состоит в том, что если признание недействительной сделки влечет за собой аннулирование всех основанных на ней последующих сделок, то это само по себе еще не означает, что тем самым производится реституция всех их участников и в любом случае предусмотренное реституцией перемещение имущества не может происходить между лицами, не вступавшими непосредственно в договор с друг другом. Поэтому трудно согласиться с таким подходом, который настойчиво предлагают некоторые авторы, когда истец стремится, ссылаясь на нормы о реституции, получить утраченную им в результате недействительной сделки вещь не от другой стороны сделки, а от третьих лиц только потому, что они оказались ответчиками в сложносоставном процессе о недействительности цепи сделок, связанных одной вещью"[96].