звездой и двумя волнистыми линиями вроде астрологического
знака Водолея; клавиши были окрашены по-разному. Эта клави-
атура была связана с такой же в соседней комнате, где клави-
ши могли нажиматься экспериментатором вручную или электрон-
ным способом в соответствии с последовательностью случайных
чисел. Участник эксперимента, отгадывающий карты, мог полу-
чать или не получать обратную связь относительно правильно-
сти своих догадок.
Поначалу я играл с клавиатурой, либо нажимая клавиши ав-
томатически, либо используя в качестве руководства цвет моих
визуализаций. Через некоторое время я почувствовал серьезность
эксперимента: проверка возможности ЭСВ неотделима от фунда-
ментальных вопросов о роли сознания и психики в мире и природе
реальности. Мы подвергали проверке не только существование
или несуществование ЭСВ, но также и все научное мировоззре-
ние. Безусловно позитивный результат разрушил бы принятую
систему представлений и поколебал бы то ощущение безопасно-
сти и уверенности, которое средний человек западного мира осно-
вывает на ней.
В то же время противоположное представление о мире каза-
лось очевидным. Экстрасенсорное восприятие было легким делом,
детской игрой. Я чувствовал полное отождествление с Джоном
(Ленноксом), который наблюдал за клавиатурой в соседней ком-
нате. Я мог почувствовать ментоловый привкус резинки, которую
он жевал, и был уверен, что могу видеть панель перед его глазами.
Было очевидно, что я могу также использовать Хелен (Бонни),
более эмоциональную и чувствительную, чтобы узнавать цвета.
В этот момент Вальтер сказал через микрофон, что будет да-
вать мне обратную связь о правильных и неправильных ответах.
Я правильно назвал первый символ и ощутил странное чувство
возбуждения и азарт. Когда второй символ также был назван пра-
вильно, это чувство предельно возросло. Третий правильный ответ
подряд привел меня в состояние метафизической паники. Возмож-
ность выхода за границы пространства и времени начала стано-
виться реальностью, будучи подтверждена объективной научной
проверкой.
Я ясно видел образ четвертого символа, но почувствовал
странный страх сказать об этом экспериментаторам. Я решцл
назвать один из оставшихся, произвольно полагая, что вероят-
ность оказаться правым один к четырем, вместо того чтобы от-
важиться на уверенное правильное называние символа (Как я
выяснил после сеанса, образ, который я видел, но решил не на-
зывать, был правильным. Такой результат случайно мог полу-
читься в одной из 625 попыток.) После этого я отказался про-
должать эксперимент к глубокому огорчению Уолтера. Причи-
ной отказа была странная смесь убежденности, что абсурдно
проверять очевидное, и страха подтвердить это методами запад-
ной науки.
2. Выхол за прелелы линейного времени
В необычных состояниях сознания многие люди вполне реалис-
тично переживают эпизоды внутриутробного существования,
отождествляясь с эмбрионом на ранних стадиях развития или
даже со сперматозоидом или яйцеклеткой во время зачатия. В
некоторых случаях регрессия идет дальше во времени, так что
человек убедительно переживает эпизоды из жизни своих пред-
ков или даже получает доступ к памяти расового или коллекти-
вного бессознательного. Когда подобные переживания воспри-
нимаются как личные воспоминания о своей скорее духовной,
чем биологической истории, то это можно назвать кармическими
традициями или опытом прошлых воплощений. В некоторых
случаях люди переживают отождествление с определеннымц
животными - предками на эволюционной лестнице - или со
всем филогенетическим деревом. Можно даже пережить исто-
рию Вселеиной до зарождения жизни на Земле и оказаться сви-
детелем драматического Большого взрыва - формирования га-
лактик, рождения Солнечной системы или ранних геологических
процессов на нашей планете.
а. Внутриутробные переживания
Я уже упоминал переживания такого рода в контексте пер-
вой перинатальной матрицы. Поскольку понятия перинатальных
переживаний и перинатальных матриц относятся только к про-
цессам, непосредственно связанным с биологическим рождени- -
ем, то с БПМ-1 могут быть соотнесены только поздние стадии
беременности. Однако систематическое самоисследование с
помощью психоделиков, немедикаментозных психотерапевтичес-
ких техник или медитации может обеспечить эмпирический
доступ к любой стадии эмбрионального развития
Эти переживания реалистично, конкретно и детально отобра-
жают различные пренатальные ситуации, как правило, наиболее
драматические и связанные с сильным эмоциональным зарядом.
Благополучное внутриутробное существование переживается как
эпизоды океанического экстаза, мистической связи с жизнью илй
космической творческой силой, а различные кризисы пренаталь-
ного развития - как состояния мучения, паранойи, физического
дискомфорта или нападения демонических сил. Оба типа прена-
тальных переживаний обычно связываются с другими транспер-
сональными феноменами, чаще всего с филогенетическими, кар-
мическими и архетипическими переживаниями, а также с созна-
ццем органов, тканей и клеток, о котором речь пойдет дальше.
Многие пренатальные переживания связаны с внутриутроб-
HOH травматизацией, причиняемой различными вредными или
беспокояшими стимулами механической, физиологической или
биохимической природы. Наблюдения во время психоделиче-
ских и холотропных сеансов позволяют предположить, что
младенец в матке может не только воспринимать грубые нару-
шения внутриутробного существования, вроде грозящего вы-
кидыша или попыток прерывания беременности, сильных ме-
ханических сотрясений или вибраций, громких звуков, токси-
ческих воздействий и соматических болезней материнского
организма, но и соучаствовать в эмоциях матери. Он может пе-
режить вместе с нею эмоциональный шок, приступ тревоги,
вспышку ненависти или агрессии, подавленность, сексуальное
возбуждение или,наоборот, чувство релаксации, удовлетворе-
ния, счастья и любви.
Этот обмен не ограничивается лишь интенсивными физи-
ческими или эмоциональными событиями. Часто он касается
эмоциональных нюансов и включает даже телепатическую пе-
редачу мыслей и образов. Люди, переживавшие эпизоды внут-
риутробного состояния, неоднократно сообщали, что ясно созна-
вали свою нежеланность и отвержение матерью или наоборот
- желанность и ее любовь. Они как бы получали ясное посла-
ние от материнского организма, выражающее отношение мате-
ри к беременности.
Для многих людей воспоминания о внутриутробной травма-
тизации принадлежат к важным факторам, определяющим об-
щую эмоциональную нестабильность или различные специфичес-
кие формы психопатологии. Желанность или нежеланность для
матери оказывается важнейшей темой и требует много време-
ни и усилий в эмпирической психотерапии любого рода. Для
людей, вынашивавшихся как близнецы, необходимость разделять
пространство утробы с партнером и соперником представляет
специальную проблему и может оказать глубокое влияние на
будущее психологическое развитие.
Важные практические и теоретические следствия вытекают
из вопроса о подлинности эмбриональных воспоминаний в сеан-
сах с психоделиками или без них. Этот вопрос сравним с про-
блемами, возникающими в связи с воспоминаниями о раннем
детстве, но еще более сложен и фундаментален. Перинатальный
и пренатальный материал постоянно появляется в психоанали-
тической литературе, но за немногими исключениями, такими
как Отто Ранк (Rank, 1929), Шандор Ференчи (Ferenczi, 1938),
Нандор Фодор (Fodor, 1949) и Летерт Перболт (Peerbolt,
1975), не принимается всерьез. Постнатальные события, вспоми-
наемые или реконструируемые пациентами во время психоана-
лиза, если только они не слишком фантастичны и невероятны,
всегда принимаются всерьез как возможно отражающие реаль-
ную историю, в то время как упоминания о рождении и внутри-
утробном существовании привычно считаются фантазиями.
Наблюдая в течение многих лет переживания пациентами
внутриутробного существования и пережив несколько таких
эпизодов в собственных психоделических и немедикаментоз-
ных сеансах, я не могу отнестись к ним просто как к выдум-
кам. Многие профессионалы из разных областей сообщают о
подлинности подобных переживаний и богатстве информации
относительно анатомии, физиологии, эмбриологии, акушерства
и даже гистологии, которую они предоставляют. Даже непро-
фессионалы часто описывают такие детали, как определенные
характеристики сердцебиения матери и плода, шум крови в ве-
нах и шумы в кишечнике, специфические детали положения и
поведения плода, обмена веществ, даже кровообращения в вор-
синках плаценты. Хорошо образованные люди часто подчер-
кивают, что переживания такого рода возникают в их сеансах
вопреки тому, что прежде они не верили в возможность прена-
тальных воспоминаний и что это противоречит их научному ми-
ровоззрению.
Подлинность пренатальных воспоминаний и богатство появ-
ляющейся в них информации убедили меня в важности этого
феномена, так что я делал все возможное для независимого от
сеанса сбора информации от матерей, родственников, из соот-
ветствующих акушерских записей и других источников, сравни-
вая эту информацию с сообщениями пациента. Часто это дава-
ло ошеломляюшие подтверждения тому, что обнаруживалось во