Но эта глава не о молитвах такого рода. Речь идет об исследовании различных видов сосредоточенности внимания и того влияния, которое оно оказывает на возможность испытать единство со Вселенной, трансцендентность или непосредственный контакт с безграничным сознанием. Мы рассмотрим, как наша культура трактует эти возможности, как создаются различные формы этого внимания и как одна из таких форм — Сосредоточенная молитва Отца Томаса Китинга — помогает успешно исцелять духовные раны многих людей. Эта Сосредоточенная молитва ведет к опыту или ощущению присутствия Бога. Эта форма сосредоточенности внимания не является ни упражнением на релаксацию, ни проявлением самогипноза или экстрасенсорной восприимчивости. Скорее, это действие, которое может ежедневно поднимать наше сознание, отрывая его от ограниченных мыслей о себе самом, как об отдельном человеческом существе, заключенном в отделенном от Вселенной теле. Данная молитва ведет к такому состоянию сознания, которое возвышается и выходит за пределы привычных ограничений времени и пространства.
Трансперсональный опыт
Такое состояние сознания, когда наше восприятие и способность к пониманию окружающего мира выходят за пределы нашего отдельного «я», известно как «трансперсональный опыт». В рамках этого опыта чувство идентичности собственного «я» простирается за пределы данной индивидуальности, стремясь охватить Вселенную. Некоторые люди описывают свои переживания, как «расширение сознания», и многие при этом чувствуют, что погружаются в атмосферу интенсивной духовности; если не сказать— святости. В этом состоянии расширенного сознания одни люди испытывают непосредственную связь между собственной жизнью и бесконечностью бытия, а также с источником всего сущего.
Другие люди понимают трансперсональный опыт как «пик опыта», достигаемый только в том случае, когда человек психологически хорошо развит. Психологи Роджер Уолш и Фрэнсис Воган характеризуют эти пиковые моменты жизни как «кратковременные, но чрезвычайно интенсивные, выразительные, полезные и приводящие в состояние блаженства переживания, вызванные расширением осознания своего единения со Вселенной». В своей книге «Пути за пределы нашего "эго"», которую можно отнести к классике научных произведений, Уолш и Воган описывают взгляд на мир человека, достигшего трансперсональности. Многое в данной главе было написано под влиянием поистине новаторской работы этих двух вдохновенных исследователей, собравших письменные свидетельства, которые показывают, как различные цивилизации в истории человечества Находили этот единый трансперсональный опыт — мистический, духовный, приносящий пользу и дающий чувство единства со Вселенной, и как западная культура медлила, в течение длительного времени не желая признать его ценность. Они пишут: «...Различные восточные традиции описывают целые группы таких экстраординарных опытов и заявляют, что обладают методами, чтобы генерировать их по своему желанию. Вскоре мы все придем к выводу, что такие формы духовного опыта были, может быть, самым ценным, что может найти в своей истории человечество, и что на их основе сложился целый ряд азиатских школ духовности. Но, что знаменательно, до сих пор это патологически недооценивается в современном западном мире».
Западная психология и трансперсональность
Трансперсональные опыты иногда называют высшими состояниями сознания, потому что в этом состоянии мы часто испытываем невероятное нарастание своих духовных возможностей и восприятия окружающего мира. Это расширяющееся сознание может открыть нам доступ к тому, что называют «информацией, воспринимаемой в специфических состояниях сознания», т. е. к знанию, которое приобретается посредством обучения или воспринимается сразу в этом состоянии сознания, но которое нелегко запомнить или постигнуть в других состояниях сознания. Но, естественно, далеко не все состояния сознания такого типа желательны; некоторые из них могут быть даже вредны. Бред, психозы и опьянение, вызванное наркотиками или алкоголем, по праву считают патологиями. Однако до конца XX века западные психологи относили к числу патологических практически все состояния сознания, отличающиеся от сна и бодрствования.
Большинство европейских и американских ученых академического направления, интересовавшихся проблемами разума в течение первой половины XX века, придерживались теории психоанализа, созданной Фрейдом, в рамках которой трансперсональный опыт отвергался, как относящийся к области иррационального и поэтому не подлежащий научному изучению, Например, тоска, возникающая от чувства одиночества, и стремление к объединению с универсальным сознанием, или Богом, по их мнению, свидетельствует об умственном разладе, происходящем от чувства незащищенности нашего «эго», что в свою очередь могло быть результатом какой-нибудь психической травмы, перенесенной в раннем детстве.
Так что в рамках западной психологии возможности использования неординарных состояний сознания были очень ограниченны. Гипноз признавали, и он рассматривался как средство, используемое врачом для выявления подавляемых детских воспоминаний пациента, а содержание снов психоаналитики интерпретировали как проявление патологий в психике их пациентов. Поэтому они понимали, что эти два состояния обеспечивают информацию, недоступную в обычном бодрствующем состоянии сознания. Но врачи и академические ученые западного мира, как правило, отрицали возможность расширения духовного потенциала здоровых людей за счет необычных состояний сознания.
Цель психоанализа состояла в том, чтобы укрепить позиции «эго» пациента, позволить ему сознательно разобраться в своих инстинктивных побуждениях и тем самым оказать сопротивление негативным импульсам, идущим из подсознания. Эти побуждения трактовались, как вызываемые естественно присущими человеку сексуальностью и агрессивностью, так как Фрейд никогда не рассматривал особые состояния сознания, направленные на то, чтобы воссоединиться с Господом, как нормальные, здоровые Движения человеческой души. Показателем того, как примитивно и архаично сообщество психоаналитиков воспринимало духовные учения о развитии разума, может послужить следующее: в 1931 году один видный психоаналитик написал статью под названием «Буддистская духовная практика как вариант искусственной кататонии*».
* Кататония — психическое расстройство, проявляющееся или в форме полной неподвижности с напряжением мускулатуры, или в форме двигательного и речевого возбуждения. Чаще всего встречается при шизофрении и других психических заболеваниях. — Прим. перее.
С точки зрения фрейдистов, жизнь состоит из ряда непредсказуемых взаимодействий различных факторов и поэтому неизбежно должна быть заполнена напряженностью и конфликтами. Лучшее, что мы можем сделать в этих условиях, это развивать в себе сильную и цельную индивидуальность, которая смогла бы защитить нас от враждебного мира. В одной из книг, где обсуждался вопрос о том, почему большинство американцев не имеют представления о какой- либо духовности, философ Джейкоб Нидлмен обобщает мнения об этом жестком ограничении духовной перспективы: «Фрейдизм придал силу традиции постоянной недооценке возможностей человеческого духа».
К сожалению, этот пессимизм глубоко укоренился в современном мышлении. Ибо, согласно лидерам движения за раскрытие потенциальных возможностей человека Джорджу Леонарду и Майклу Мэрфи, слишком долго большинство из нас могли реализовать «только то, что относится к нашему обычному человеческому потенциалу» и «прожить лишь очень небольшую» часть нашей жизни. В книге «Дарованная нам жизнь» говорится, что наш разум, который есть основа нашей сущности, связан с нелокальным вселенским сознанием. Подобно губкам, пропитанным сознанием жизни, мы плаваем в обширном море сознания, которое плещется вокруг нас и проникает во все поры нашего существа. Мы — крошечные кусочки, плавающие в супе неограниченных возможностей. «Мы химики в лаборатории бесконечности. Что же мы должны создать?» - это сказал Эрнест Холмс — основатель науки обучения разума.
Большинство западных психологов — начиная с психоаналитиков-фрейдистов и заканчивая бихевиористами, гуманистами и экзистенцианалистами — игнорируют нелокальный характер нашей природы и считают, что сознание создается нашим физическим мозгом и пребывает в нем. Они думают, что индивидуальные психологические и биохимические процессы, протекающие в организме каждого человека, ответственны за энергию нашей жизни и наш индивидуальный разум. Другими словами, материя первична по отношению к сознанию и производит его. И каждый персональный разум, его мысли и впечатления находятся внутри определенного тела, ограничены сроком его жизни и после смерти исчезают. Но эти предположения не соответствуют данным современной науки, которые рисуют прямо противоположную картину — а именно, что материя проявляется в мире благодаря сознанию и служит лишь каналом для него.
По Фрейду, наше поведение определяют присущие человеку сексуальность и агрессивность; духовные же импульсы - не более чем просто реакция на конфликт со всеподавляющим родительским началом в раннем детстве. Построенная на фрейдизме теория бихевиоризма учит, что мы не более чем сумма фактов и образов нашего поведения. А экзистенциалисты полагают, что Вселенная наполнена случайностью и хаосом; мы должны выделить в ней наше одинокое, изолированное «я» и стараться проявить его наперекор всему, героически противоборствуя окружающему миру, - пока наша лишенная смысла жизнь не вычеркнет нас из списков живых.
В 1960-е годы, которые кажутся нам теперь столь блестящими, появилось Движение за раскрытие человеческого потенциала, возникшее из гуманистической психологии и идей Абрахама Маслоу. Оно начало пробуждать в людях стремление раскрыть заложенные в них потенциальные возможности. Пионеры гуманизма учили нас с максимальной полнотой развивать наше подлинное индивидуальное «я». Согласно этому учению, мы должны были сосредоточиться на том, что «является реальным», и направить все внимание на каждый аспект нашего истинного «я»: на наши чувства и реакции, отношения и связи, здоровье и тело, на творческий потенциал и, конечно же, на чувство собственного достоинства. Прежде всего, нас призывали к «полноте переживаний». Рок-музыкант того времени Джимми Хендрикс вопрошал с эстрады: «Все ли вы испытали?» И многие люди старались перепробовать все, что только возможно, глотая наркотические вещества, «расширяющие горизонты разума или вызывающие его онемение». «Еще в доисторические времена, — заявляют Уолш и Воган, — существенная часть человеческой культуры определялась переживанием альтернативных состояний сознания».