Погружаясь в молитвенную сосредоточенность, человек начинает с намерения поставить свое сознание перед фактом присутствия Бога. Единение с Богом, говорит Китинг, всегда достигается через согласие, а не просто через позволение, чтобы это случилось, или попытки добиться этого посредством концентрации внимания на какой-то вещи. Простые слова молитвы, такие как «мир», «Иисус», «спокойствие» или «шалом»* можно тихо повторять, успокаивая мятущиеся мысли и тем самым возвращая свое внимание к главному - желанию осознать присутствие Бога.
* Шалом - в переводе с древнееврейского означает «мир». — Прим. перев.
Мы оставляем за читателем право решать, есть ли существенное различие между молитвенной сосредоточенностью и медитацией в плане любви и добра. Если человек постигает Бога как бесконечное понимание, которое невозможно описать словами, то различия в деталях трансформирующего опыта в реальности далеко не так велики, как представляет себе большинство европейцев и американцев.
Китинг говорит, что молитвенная сосредоточенность - вовсе не средство для достижения концентрации внимания, снятия напряжения или достижения более высокого состояния сознания, но, тем не менее, это трансформация сознания, действующая как катализатор в направлении освобождения личности от ее «ложного "я"». Согласно Китингу, «ложное "я"» является той частью нашего сознания, которая порождает психологические проблемы, травмы, привязанность
к материальному и чувство несоответствия окружающему миру. Наше «ложное "я"» — это энергетический поток, который побуждает нас полностью отдавать себя «стремлению к успеху», что можно рассматривать как настоящий «эмоциональный наркотик, который мы потребляем на протяжении всего жизненного пути».
Растворение и исчезновение «ложного "я"» происходит постепенно, через какое-то время после того, как человек начинает практиковать молитвенную сосредоточенность. Результатов не следует ждать сразу же, во время молитвы. Плоды духовной практики — это более радостная и умиротворенная жизнь; опыт, освещенный единением с Богом, может на деле проявиться позже, даже в тот момент, когда данный человек занят чем-то совершенно другим.
Огромное значение работ Китинта состоит в том, что он сделал прямой опыт Бога доступным для верующих христиан, многие из которых до того были поставлены перед дилеммой: изменить своей религии или отказаться от использования восточной практики медитации. Но, пожалуй, еще важнее то, что Китинг перевел классический язык христианской духовности в термины, которые широко используются сегодня, в контексте современной психологии. Он связал такой термин, как «очищение», с отпущением и выздоровлением от застарелых психологических ран. негодования и страха, которые мы все носим в себе. Термин Китинга «ложное "я"» может рассматриваться как эквивалент традиционной христианской концепции первородного греха. А эквивалентом состояния «невинности» может считаться состояние свободы от «нашей внутренней истории», т. е. от сознательных и подсознательных ограничений, созданных в результате полученных в прошлом эмоциональных травм, которые блокируют пути к полному осознанию Бога в себе.
Чтобы больше узнать о молитвенной сосредоточенности, мы отсылаем читателя к книгам Томаса Китинга «Открытый разум и открытое сердце» и «Близость к Богу».
Вам не нужно верить во что бы то ни было, чтобы почувствовать Бога
Согласно учению Китинга, все мы имеем изначально присущее человеку потенциальное стремление к «обожествлению». Этот термин, как он отмечает, - издревле применяли отцы православной церкви для обозначения реализации нашей врожденной духовной энергии. Он повторяет слова других наставников мудрости, по мнению которых этот процесс духовного преобразования развивается в соответствии с теми приоритетами, которые мы придаем ему в нашей жизни.
Томас Китинг и такие буддистские наставники, как Тич Нхат Хан, предоставляют нам как бы набор духовных инструментов для дальнейшего развития своих способностей к трансцендентальному преобразованию разума и тем же путем, который описан в «Сутрах» Патанджали. Ясно, что такое учение, независимо от того, является ли оно христианским, буддистским или индуистским, все равно приводит нас к одному и тому же, хотя и разными путями. Мы можем назьшать свой опыт по-разному: Он, Она или Это, потому что для истины это не имеет значения. Царство Божие доступно каждому из нас. Буддистский монах Тич Нхат Хан сказал:
«Нельзя описать Бога, используя концепции и понятия, не включающие факта непосредственного восприятия Бога Отца. Если волне не нужно умереть, чтобы стать водой, то и нам не нужно умирать, чтобы войти в Царство Божие.
Царство Божие доступно нам здесь и сейчас. Энергия Святого Духа — это энергия, которая помогает нам прикоснуться к Царству Божьему... Истина не имеет никаких границ.-. Мы многократно слышали, что Царство Божие внутри нас. Для меня эти слова означают, что Бог находится внутри нашего сознания».
Связь пристрастий и зависимостей
Пристрастие может рассматриваться как привычка к сосредоточенности на чем-либо, находящемся вне нас, чтобы удовлетворить ту или иную жажду или сильное стремление, возникающее внутри нас. Джозеф Б.эйли, автор книги «Принцип ясности», говорит, что каждое пристрастие есть прежде всего пристрастие к определенному образу мыслей. В наше время многие физиологи признают, что биологической базой любого сильного пристрастия является стремление подменить им трансперсональный, выводящий за пределы собственного «я» опыт. Всем нам присуще естественное стремление чувствовать связь с чем-то большим, чем наше индивидуальное «я».
В процессе исследования 1098 случаев с трудными подростками, проведенного газетой «Тhе New York Times» и корпорацией «CBS News», было установлено, что 39 процентов молодежи США считает, что злоупотребление наркотиками является результатом столкновения с этой великой проблемой представителей нового поколения. Карл Юнг писал в письме к основателю Общества анонимных алкоголиков, что стремление к чему-то, вызывающему пристрастие, «является заменителем — на низменном уровне — духовной жажды обретения цельности...» И пояснил, что общая концепция цельности должна заключаться в «единении с Богом», если выразиться так, как говорили в средние века.
Юнг указывал, что к избавлению от пристрастия может подтолкнуть религиозный опыт или что-то вроде «высшего образования разума, выходящего за границы обычного рационалистического подхода». Это одна из причин, почему члены Общества анонимных алкоголиков делают акцент на том, что именно связь с некой силой, находящейся за пределами обычного человеческого разума, позволяет им успешно преодолевать болезненное пристрастие к выпивке.
Алкоголики и наркоманы - не единственные, кто испытывает жажду обретения духовности в своей жизни. По данным Института Гэллапа по вопросу об отношении американцев к смерти, опубликованным в 1997 году, выяснилось, что их прежде всего волнуют проблемы духовного характера, а не денежные или касающиеся достижения успеха. Лишь приблизительно треть людей, попавших в поле зрения исследователей, сказали, что духовное спокойствие перед кончиной им смогут дать священники. И в то же время половина опрошенных отметила важность молитвы перед смертью, — они боялись умереть, не почувствовав своей связи с какой-то более высокой силой.
Увлечение шопингом, едой, сексом и перестройкой дома также может возникать как замена стремления к связи со Вселенной, осмысленности и достижению внутреннего умиротворения, которые приносит трансперсональный опыт. Эссеист Льюис Лэпхэм в статье, опубликованной в «Wall Street Journal», написал, что американцы выражают свою тоскутго неосознанной духовности через волчий аппетит. Для людей, которые стремятся подавить свои негативные эмоции и не знают, как утолить потребности с помощью покупки вещей и обладания ими, «общим ритуалом стал праздник покупок». В известном бестселлере «Деньги или жизнь» сказано: «Кажется, что потребление стало нашим первостепенным желанием, нашим национальным, патриотическим пристрастием, чем-то вроде всеамериканской наркомании».
Многие из нас заняты поисками такого духовного опыта, который мог бы иметь большое значение именно для нас, но при этом испытывают отчуждение по отношению к догмам, верованиям, ритуалам и другим формам, принятым в основных общераспространенных религиях. Нам приходит в голову мысль, что молитва очень важна - как опыт общения с силой высшего порядка, — но мы не знаем, как именно молиться.
Молитва — это особое, измененное состояние сознания
Молитва — это особое состояние сознания, потому что в этом случае наше внимание сосредоточено не на какой-либо вещи, действии или определенной мысли. Наш разум умиротворен, наше внимание направлено внутрь, а не наружу — уже одно это делает данное состояние разума необычным. Карл Юнг писал: «В истории общества, как и в истории отдельного человека, все зависит от развития сознания». Христианский мистик Тейяр де Шарден говорил, что «эволюция - это подъем к более высокому уровню сознания», и ему как эхо вторил его современник индиец Шри Ауробиндо: «Изменение сознания — главный фактор следующего этапа эволюции... Развитие сознания — главный мотив существования всего живого на Земле».
Эти великие умы верили, что цель нашего существования как представителей рода человеческого — это развивать, очищать наше сознание и контролировать свой разум. Поступая таким образом, мы начинаем понимать, что в любой момент наш опыт в основном зависит от того, на чем мы сосредоточиваем свое внимание. Все, чего мы можем достигнуть, уже стало частью нашей сущности. Выход в духовное измерение - это не рождение нового бытия, как писал в 1901 году Ричард Бёк, но осознание того, кем мы уже являемся.