Даже на заре образования человеческого общества люди искали некую силу, находящуюся вне человека, которая могла бы помочь понять и управлять необъяснимыми явлениями окружающего мира. Они поклонялись силе солнца, огня, ветра, воды и даже необычным географическим особенностям - всему тому, что в наши дни большинство людей считает неодушевленными и потому не заслуживающими особого внимания силами природы.
Но, возможно, еще сильнее, чем потребность понять Бога, наши предки чувствовали необходимость приобщения к трансцендентной силе. Например, мы знаем, что часто древние люди всю ночь напролет предавались пению и пляскам, иногда употребляя при этом растения, оказывавшие сильное наркотическое воздействие на мозг, чтобы почувствовать присутствие в своей тяжелой жизни силы, находящейся за пределами их сознания. Мы знаем, что длительные ритмические движения тела также могут воздействовать на изменение состояния разума. Уже ближе к нашему времени кружащиеся в танце дервиши-суфии, танцоры, принадлежащие к самым разным культурам, бегуны, лыжники, гимнасты и другие спортсмены - все в какой-то момент обнаруживали, что непрерывное движение ведет к замедлению, а затем и остановке нормального течения сознания, а вслед затем приходит всеобъемлющее чувство единства со Вселенной, доступное всем, кто выходит за пределы обычного. Даже дети обожают вводить себя в экстаз, вертясь на одном месте, в результате чего перестают воспринимать место, где они находятся, время и свое «я».
Многие люди чувствуют, что за пределами обычного, земного существования есть нечто, имеющее очень большое значение, но, как правило, они сталкиваются с этим, только когда сильно влюблены. Одна из причин, почему всеобъемлющее чувство любви приносит нам такое удовлетворение, заключается в том, что под его влиянием мы, наконец-то, сосредоточиваем внимание на чем-то, что находится вне нас самих. Возможно, тайным побуждением многих мистиков проводить всю свою жизнь в тиши и уединении было желание непрерывно испытывать это чувство трансцендентной любви. Но любовь к Богу не имеет ничего общего с романтической любовью ни в том, что касается ее объекта, ни в том, что касается поступков, а самая большая неожиданность, связанная с этим чувством, заключается в том, что оно доступно каждому, кто готов потратить время, чтобы отыскать его в себе.
Рамана Махарши, который считается одним из самых мудрых и просветленных индийских на-
ставников, провел большую часть своей жизни в пещере среди гор - в тишине и размышлениях. Вот одна из возможных разгадок его поступка, предложенная философом Эндрю Козном, который определил просветление хак «капитуляцию» разума, сосредоточенного на своем «эго», перед совершенством Космоса и, как следствие, возможность выразить это совершенство. В христианских терминах это может быть определено как достижение самопознания, когда человек живет с Богом в душе, - такую жизнь можно назвать «никогда не прекращающейся молитвой». Конечно, Махарши, спокойно сидящему на камне среда индийских гор, гораздо легче было ощутить Бога, чем загруженному работой инженеру из Силиконовой долины, который сидит среди компьютеров, - но где-то же вам нужно начать этот поиск. Учение Махарши, ведущее человека по пути неустанных поисков ~ найти и почувствовать Бога - посредством вопросов, задаваемых самому себе, говорит, что этого можно достичь через любовь, заключенную в глубинкой сущности самого человека. Суть этого учения в том, чтобы сначала задать себе вопрос: «Кто я есть?», а потом: «Кого нужно познать?» Обсуждая вклад Раманы Махарши. философ Леке Никсон пишет: «Рамана смог делать в области всемирной духовности, прев-зойдя все предыдущие подходы к религии, то же, что Эйнштейн сделал своей теорией относительности, которая превзошла предшествующие ограниченные подходы к теоретической физике».
Американка по происхождению, мистик по имени Гангаджи (т. е. «маленький Ганг»), которое ей дал ее индийский наставник X. В. Л. Пунджи, в настоящее время продолжает следовать учению школы Махарши. Гангаджи — красивая, обладающая харизмой женщина, родом из северной Калифорнии - учит людей задавать себе вопросы и этим путем иди к обретению истины. На одной из встреч с ней, которые называются «сатсанг» или «встречи с истиной», какой-то слушатель из аудитории сказал: «Вы поистине изменили мою жизнь. Но я не знаю, что мне делать — я влюблен в вас!» Гангаджи ответила что-то вроде: «Конечно же, в нас живет любовь. Это прекрасно! Но не пристраивайте к этому тело или какую-нибудь материальную форму. Как вы уже знаете, материальная форма человека приходит и уходит. Но я счастлива, что вы пожелали присоединиться ко мне в любви. В этом и состоит ваша истинная суть».
Для нас Гангаджи — образец человека, который сам живет в истине, учит этому других и призывает присоединяться. Она не только является наставником «вечной философии», но также демонстрирует и передает всем, кто вместе с ней посвящает свое время этой науке, опыт сердца, разрывающегося от любви, что Иисус называл: «Любовь, которая выше понимания». Гангаджи напоминает (т. е. возвращает в разум) любому человеку, которому посчастливилось в ее присутствии пройти опыт трансформации сердца, наполнившегося всеобъемлющей любовью, что «эта безграничная любовь, которую вы сейчас испытываете, доступна для вас всегда. Потому что она — это то, что вы есть».
В главе 7 мы описываем этот опыт любви, выходящей за пределы понимания, как оргазм сердца. Это не имеет ничего общего с романтической любовью, но это такое переживание, которое буддисты называют «саньята» (т. е. пустота или отсутствие независимого существования, отдельного от целого), а индуисты называют «адвайта веданта» (т. е., что истина — это не двое). Это описание единства сознания и Вселенной не изменилось с далеких времен, предшествовавших Будде, который учил: «Когда ваш разум наполнен любовью, посылайте ее сначала в одном направлении, потом в другом, потом в третьем, четвертом, вверх и вниз.
Олицетворяйте себя со всем сущим без ненависти, негодования, гнева или вражды. Разум, полный любви, может охватить все. Он взрастит несметные сокровища и. в конце концов, охватит весь мир».
Опытные мистики еше на заре человечества описали то, на чем в наше время сфокусирована научная дисциплина, получившая название трансперсональной психологии — психологии, выходящей за пределы «я» отдельного человека. Кен Уилбер описывает это как ту часть нас, когда «дух познает себя в духовной форме». Это вовсе не возвращение в младенческое состояние, где полное отсутствие знаний о мире порождает недифференцированность ощущений и беспричинное блаженство. Скорее, это максимально расширенное осознание всего сущего, в рамках которого у нас есть удивительная возможность понять, что любовь ближнего — то же самое, что наша любовь. В свое время Юнг* вступил в дискуссию с Фрейдом, утверждая, что тот серьезно ошибался, когда рассматривал тренсперсональный опыт как возвращение к доперсональной младенческой форме сознания, не отделяющего свою личность от личности матери. Мы согласны с Юнгом, — свобода есть результат познания, а не невежества. Эти идеи мы подробнее обсудим в главе 6.
Юнг, Карл (1875—1961) —швейцарский психологи культуролог, ученик Фрейда, позже порвал с ним, основав собственную школу психоанализа, в рамках которой искал пути сближения с мистикой и религиозным сознанием. - Прим.перее.
Когда люди обретают опыт своей истинной природы как трансцендентного сознания, связанного со всем живым, они находят в своей жизни очень много такого, что нуждается в изменении, дополнительно к пониманию того, что и сами они уже бесповоротно изменились. Как говорят в Индии, «если слон вошел в твой шатер, то этот шатер уже никогда не будет таким, как прежде».
Вечная философия
Философ Олдос Хаксли сделал попытку выделить из бесчисленных религий мира с их «сумятицей языков и мифов... самый основной, общий для них фактор, который и есть "вечная философия", и который можно назвать химически чистым Образцом религии». При этом Хаксли проявил мудрость, предупреждая, что «эта конечная чистота, конечно же, не может быть выражена на языке философии». В данном случае на ум приходит старый афоризм: «Кто знает, молчит. Кто говорит, не знает». Мы - каждый из нас — просто должны делать все, что в наших силах.
В своих поисках доступной для понимания духовной жизни мы приняли «вечную философию» Хаксли как собрание тех элементов различных религий. которые выдержали испытание временем и по-прежнему остаются с нами. Мы стараемся представить эти элементы в рамках структуры, находящейся в согласии со страстным стремлением разума современного человека к связности и согласованности. Мы прекрасно понимаем, что заинтересовать ученого таким явлением, как молитва, можно лишь при таком подходе, который не оскорбил бы его (или ее) ориентированное на рационализм мировоззрение. Вот это задача!
Для начала мы должны еще раз отметить, что согласны с тем, что наука способна успешно описать один из аспектов человеческого опыта, а именно, материальную Вселенную. Но, с другой стороны, наука мало что может сказать относительно многого другого, что мы познали, исходя из личного опыта, например, о любви и ощущениях духовного порядка.
Эти универсальные ощущения, проявлявшиеся и так или иначе выражавшиеся на протяжении всей истории человечества, и стали тем источником, на базе которого Хаксли определил главные линии различных религий мира. Как мы понимаем, с точки зрения Хаксли, на протяжении столетий выделились четыре основных элемента духовной истины, единой для всего человечества.