В этом контексте серьезной проблемой является применение различными акторами и структурами, в частности и террористическими, новых информационных методов воздействия на общественное сознание. Информационное насилие имеет существенные отличия от насилия традиционного, направленного на физическое подавление. Его суть - воздействие на общественное сознание таким образом, чтобы управлять людьми и заставить их действовать против своих интересов. Это можно рассматривать как определенный аналог вирусного заболевания. Так, вирус, внедрившийся в клетку, встраивается в управляющие процессами молекулы ДНК-РНК. Клетка внешне остается такой же, как и была, и даже процессы в ней идут такого же типа, но управляет ею вирус. Вирусное заболевание имеет скрытый латентный период, но после его окончания наступает острая стадия - организм переходит в возбужденное неустойчивое состояние. В этот период существенно повышается вероятность его гибели. Любая попытка изменить существующие порядки должна осуществляться в обстановке неустойчивости, только тогда она имеет реальные шансы на успех. И именно к этому стремятся террористы всех мастей – подвести общество к неустойчивости, дестабилизировать обстановку и “половить крупную рыбу в мутной воде”. Встраиваясь в процессы управления общественным сознанием, террористы зачастую не только не критикуют действия властей, но, напротив, стремятся выглядеть патриотами, выражать высшую преданность самым высоким ценностям. Среди применяющихся методов один из наиболее эффективных - постепенное доведение официальных государственных начинаний и лозунгов до абсурда, что компрометирует существующий режим в общественном сознании. В случае же появления каких-либо подозрений или обвинений всегда есть возможность оправдаться излишним, но похвальным усердием или, в худшем случае, глупостью. Характерным примером могут служить события в Чеченской республике РФ на протяжении 1990-2000-х годов, когда явные бандформирования “заботились” о традиционной культуре чеченского народа, “восстанавливали” мусульманскую духовность, “развивали” нефтяную промышленность[35]. Любое общество неоднородно: существуют групповые интересы, национальные и региональные элиты, а также лица, стоящие у власти с их связями и интересами. Помимо внедрения своих людей в общественные и властные структуры, чеченские террористы активно продвигали дураков, карьеристов, обиженных властью, а также создавали условия для пропаганды тупиковых идейных течений и поддерживали их носителей. Одна из главных функций информационного насилия состоит в создании и раздувании противоречий. Это позволяет использовать многих людей “в темную”, когда они, решая собственные проблемы, борясь с конкурентами, фактически выполняют задачи злоумышленников. Существенно также, что террористы могут оставаться в глубокой тени и далеко не всегда выступать явными инициаторами тех или иных действий, а осуществлять операции на полутонах, максимально используя подставных лиц, борьбу тех или иных сил.
Ниже рассмотрены конкретные методы информационно-террористического воздействия на общественное сознание. Изложение строится на основе перехода от относительно простых методов к более сложным и изощренным.
Традиционно прямые рациональные способы воздействия на сознание основаны на убеждении людей, обращении к их разуму с применением рациональных аргументов, логики. При этом важно правильно понимать расстановку общественных сил, учитывать текущее состояние общественного сознания, реальные интересы людей, проводить научный анализ. Наряду с рациональными способами воздействия на сознание существуют способы, которые можно назвать иррациональными. Оказывая разрушительное воздействие, они подавляют рациональное начало и заставляют людей служить чуждым себе целям. Здесь можно выделить несколько методов:
Метод большой лжи. Считается, что восприимчивость масс довольно ограничена, их понимание - незначительно, зато забывчивость чрезмерно велика. В большую наглую ложь люди верят охотнее, чем в малую. Она дает выигрыш во времени, а потом о ней никто не вспомнит. На практике широко используются подлоги: полностью сфабрикованные или частично подделанные варианты реально существующих документов, материалов, свидетельств. А также слухи, представляющие собой искаженную информацию, не имеющую реального основания. Например, уже классическим приемом стало “изобличение бесчеловечных зверств режима” – в Косово, в Чечне, в Афганистане. Слухи рассчитаны преимущественно на людей с невысоким уровнем политического сознания. Распространяясь, слухи имеют тенденцию к гиперболизации, обрастанию фантастическими “подробностями”, “новыми” данными, “уточнениями”. Террористы всегда рассчитывают на то, что для широкого распространения конкретного слуха наиболее желательна обывательская, мещанская среда и наличие определенной эмоциональной почвы: возбуждения, неопределенности, ожидания каких-то событий. Неустойчивые люди, поддаваясь провокациям и разнося слухи, одновременно заражают общественность ложными представлениями и информацией.
В основе другого метода лежит ограниченность восприятия людей. Человек не успевает адекватно перерабатывать весь массив поступающих данных, его оперативная память ограничена, и избыточную информацию он воспринимает как шум. Поэтому действительно важную роль играют простые формулировки, повторение, закрепление определенного набора положений. Достаточно эффективными оказываются периодические, сменяющие друг друга (хотя бы и пустые) кампании, занимающие внимание людей, например, можно отметить периодически повторяющиеся кампании по борьбе с чем-либо: с коррупцией, с беззаконием, за права беженцев. Безрезультатность старых начинаний забывается, и все начинается снова. Шумная последовательность кампаний не оставляет времени для размышлений и оценок. Обеспечение информационной перегрузки в русле официальных взглядов, затрудняет возможность простому человеку разобраться в существе дела. В случае, если обман раскрывается, проходит уже какое-то время, острота вопроса спадает, а за этот период уже происходят определенные необратимые политические процессы, которые воспринимаются как нечто естественное, необходимое, вынужденное.
Третий метод основан на том, что в подсознании человека заложено определенное чувство принадлежности к определенной общественной группе, которое стимулирует моду, синхронизацию поступков, подчинение лидерам. На его основе террористы успешно пропагандируют свою исключительность “борцов за свободу и демократию”, солидарность со “свободной Европой”, выделенность из серой массы нецивилизованных “оккупированных” народов.
Нельзя не отметить и элементарный по сути, но глубокий по смыслу метод запугивания. Систематические нашептывания в эфире различных СМИ о нарастающих трудностях, неразрешимых противоречиях, апокалиптические прогнозы, мрачные комментарии порождают у слушателей, читателей, зрителей глубокий пессимизм, чувство обреченности и иррационального страха перед будущим. Такими людьми легче манипулировать, проще управлять, внушать определенные стереотипы политического мышления. Запуганный человек, поддаваясь воздействию “устрашающей” информации, психозу угнетающих фактов, становится беспомощным, индифферентным. Страх парализует не только волю, но и разум, чувства, понимание подлинной реальности.
Важно подчеркнуть, что методы информационного насилия особенно эффективны в нестационарных условиях, при быстро меняющихся событиях. Во всех случаях воздействия на сознание людей незримо присутствует фактор проверяемости. Недостоверная информация дает эффект только на определенное ограниченное время. В подсознании человека заложено сомнение, необходимость проверки, подкрепления информации. Поэтому при информационном воздействии в статических условиях посылка заведомо ложной информации невыгодна. Но весьма эффективен метод, часто используемый в рекламе: “Всегда говорите правду, говорите много правды, говорите гораздо больше правды, чем от вас ожидают, никогда не говорите всю правду”. Согласно этому методу, негативные стороны явления отождествляются с самим явлением. Негатив, каждый может, что называется пощупать, а само отождествление отодвигается в тень. Так, например, телевизионные репортажи о событиях, которые нужно представить в негативном свете, подаются с элементами документальности, но внимание зрителей сосредоточивается на кадрах, выхватывающих из большой толпы лица невменяемых людей, нелепые лозунги, хотя бы они и содержались в пропорции 1:100. При хорошей, профессиональной компоновке кадров можно создать для многомиллионной аудитории впечатление о событии, по сути противоположное реальности. Для любого подобного воздействия в существующих условиях все же необходимо присутствие правды и ее определенная дозированность, а уже этом фоне - необходимые порции ложных данных. Но эффективность воздействия заметно возрастает при более серьезной постановке вопроса - создании на основе истинных фактов ложной информационной структуры. Сложные образования такого типа носят название политических мифов[36].
Эффективное управление людьми, манипулирование ими с помощью информационного воздействия становятся возможными лишь при наличии обратной связи. В основе социологии массовых коммуникаций лежит схема: кто говорит, что сообщает, по какому каналу, кому и с каким эффектом[37]. Последний момент имеет особую значимость. Вся схема информационного воздействия может работать вхолостую, если не принимать в расчет динамику сдвигов в сознании, а также возможностей неожиданности, непредсказуемости. В развитых странах происходит непрерывный зондаж общественного мнения. Существует целая система опросов, велика активность общения депутатов различных уровней с избирателями, большое внимание уделяется репрезентативности, точному выяснению умонастроений конкретных групп населения. Это позволяет вносить своевременные коррективы в процессы коммуникации, устранять возникающие рассогласования официальной идеологии и общественного сознания. Изучение опосредованного воздействия средств массовой информации, получившее название концепции многоступенчатого потока информации, показало, что параллельно каналам массовой и политической коммуникации, функционируют межличностные неформальные каналы информации[38].