Традиционныепереходные ритуалы необходимы и для того, чтобы перекинуть мост из детскогосостояния во взрослое, от зависимой, "инстинктивной" жизни мальчика кне зависимой самодостаточности взрослого мужчины. Когда ритуалы выполняют своеназначение, мальчик ощущает экзистенциальные перемены; в нем умирает однасущность и рождается другая. Но, как известно, таких ритуалов сегодня нет. Еслиспросить современного мужчину, ощущает ли он себя мужчиной, этот вопрос, скореевсего, покажется ему либо глупым, либо подозрительным. Он знает свои социальныероли, но при этом не может определить, что же значит быть мужчиной, и,вероятно, не может ощутить, что сам воспринимается окружающими в соответствиисо своим неполным и неточным самоопределением. Мудрые старейшины ушли в мириной или в депрессию, стали алкоголиками, сидят на заседаниях президиумовкрупных корпораций или благополучно спустились на золотых парашютах23.Мост, переброшенный от детства к мужской взрослости, смыло волной.
23 "Спуститься на золотом парашюте" -выражение американского "корпоративного" сленга. В крупныхамериканских корпорациях существует традиция: люди, проработавшие долгое время вкорпорации и вышедшие на пенсию с высоких должностей или перешедшие в другиекорпорации, заключают со своей компанией выгодные для себя контракты, вплоть довыкупа контрольных пакетов акций. Таким образом, их не "выбрасывают"на улицу, а они плавно спускаются на землю на "золотых парашютах".
А посколькуу современных мужчин нет доступных для них традиционных переходных ритуалов инет мудрых старейшин, чтобы помочь переправиться "на другой берег",им приходится искать ключевые ответы на свои вопросы в ролевых ожиданиях и впустых по своей сути ролевых моделях. В это время смятение и боль вытесняются вглубину души, или отыгрываются с применением насилия, или вообще не достигаютсознания. И тогда брешь между мудростью и опытом заполняется внешними образами,которые (что справедливо и для мужчин, и для женщин) редко подпитывают душу.
Следовательно,первая великая тайна, которую следует признать открыто, звучит так: жизньмужчины, как и жизнь женщины, определяется ролевыми ожиданиями. А врезультате оказывается, что эти роли не созвучны тому, что нужно душе мужчины,не поддерживают ее и не придают ей силы.
Именнорастущее осознание этого ужасного расхождения между ролевыми ожиданиями ипотребностями души породило социальное явление, которое называется мужскимдвижением. Хотя у этого движения нет ни официальной структуры, ни общественногоинститута, представляющего интересы мужчин (как, например, Национальная женскаяорганизация), и не разработана ясная социально-политическая программа,возникающие мужские организации и сообщества и возрастающее число книг,посвященных психологическим проблемам современных мужчин,- все это направленона то, чтобы пробудить внимание общества к проблемам мужчин. Суть этогодвижения кратко выразил Джон Ли:
Этоэмоциональное движение, позволяющее мужчинам освободиться от боли и яда,которые веками накапливались у них внутри. Оно не стремится к власти, носодержит достаточно внутренней энергии, чтобы освободить мужчин и их духовностьот деспотизма старых парадигм: "Не чувствуй. Умри раньше женщины. Непечалься. Не злись. Не задирай нос. Не верь другим мужчинам. Не горячись, незаплатив по счетам. Следуй за толпой, а не своему призванию"24.
24 Lee]. At My FatherWedding. P. XVIII.
Я полностьюсогласен, что протест против сложившегося положения вещей возникает у многихмужчин. Но в каждую группу, в каждое движение неминуемо прокрадывается теньвласти. Вполне естественно и понятно, что слишком социализированные или "домашние"мужчины ощущают тоску и потребность в чем-то диком и глубинном. При этом среднестатистическиймужчина никогда не присоединится к группе, сочтет для себя смешным пойти сдругими мужчинами в лес, чтобы там бить в барабан, и вряд ли станет подвергатьсебя риску обнаружить свою ранимость в присутствии других мужчин. Я вовсе неподвергаю критике мужчин, которые, собравшись в лесу, рыдали, испытывалиприступы ярости и били в барабан, ибо, наверное, этого просила их душа. Вместес тем такие действия столь же важны с точки зрения длительной перспективы, каксжигаемый сегодня бюстгальтер на долгом пути женщин к получению равных смужчинами прав и возможностей. Горящий бюстгальтер позволяет женщинам, покрайней мере некоторым из них, ощутить эмоциональное облегчение. Но, по-моему,эту энергию с большей пользой можно потратить на дискуссию в суде или на работунад изменениями в социальной культуре.
Мы всетолько начинаем осознавать мужские переживания, и многим мужчинам нужно найтиформу снятия эмоционального напряжения и способ поделиться своей болью сдругими. Но я думаю, что будущие поколения будут со смущением и ностальгиейоглядываться на наше время, когда в лесах собирались целые толпы "диких"мужчин, точно так, как мы сейчас думаем о том, что происходило в 60-е годы XX века. Вооруженные добрыми намерениями "шестидесятники" очень хотелиповлиять на ход истории, но, к сожалению, если и повлияли, то мало.
Недавно янавестил своего сына в Санта Фе, где он живет и стремится стать художником. Мыподнялись на машине на Химес Маунтенс так высоко, что добрались до концадороги. Мы видели сов, оленя и двух больших черных птиц, сидящих на скале.Подойдя ближе, мы разглядели у скалы "ноги" и заметили двух хищников,поедающих американского лося. Мы оказались далеко от цивилизации и даже сталишутить, что, если вдруг пойдет снег, после весенней оттепели здесь найдут теладвух англоамериканцев. Мы вернулись на площадь в Санта Фе с теплым чувством,ощущая себя двумя древними путешественниками.
На улице мывстретили лидера местного мужского сообщества, сын представил меня ему. Этотмужчина сразу же начал у меня допытываться, что я знаю, кого я знаю, был ли ябарабанщиком и т. д. Я чувствовал, как меня против моей воли втягивают вразговор, вызывая желание возражать. Затем очень вежливо этот мужчина пригласилменя присутствовать при совершении обряда изменения имени двух людей, которым завтраисполняется пятьдесят лет. Когда я ответил, что завтра утром вылетаю изАльбу-керка в Атлантик-Сити рейсом 7:30, он сказал: "Я не отпущу вас такскоро. Почему вы проводите так мало времени со своим сыном?"
Я стал емуобъяснять, что должен вернуться: мне нужно работать, чтобы оплачивать счета(классическая мужская защита, которая, однако, соответствует действительности),но сын вмешался в разговор раньше, чем я закончил фразу, и сказал: "Заэтот год отец приезжает сюда уже третий раз". "Ну, тогда ладно",-ответил наш собеседник, и мы расстались.
Мы с сыномпоразмышляли над этой встречей, отметив, что при всем своем понимании, котороедемонстрировал этот мужчина, он проявил негативную реакцию, задев определенныемужские проблемы. Он хотел вызвать у меня чувство соперничества и добилсясвоего; затем он попытался вызвать во мне чувство стыда, связанное с рольюотца. Я уверен, что в его поведении не было злого умысла, и, наверное, ядействительно виноват в своей одержимости работой, а также в том, что я далеконе идеальный отец, но мы оба попали в давно приготовленную для мужчин ловушку.Цель мужского движения не заключалась в активизации этих старых комплексов истолкновении мужчин между собой, но именно это, собственно, и произошло противнашей воли.
В этой полуночнойдуэли на площади в Санта Фе никто из нас не вытаскивал шестизарядный револьвер,но звучали выстрелы, которые достигли цели. Вся дуэль продолжалась 240 секунд иушла в прошлое, превратившись в воспоминание. Мужчина, лидер "движения",приветствуя меня, в меня выстрелил. Автоматически включился его комплекс, имужчина стал задавать мне вопросы, затронувшие мое прежнее рефлекторноестремление к соперничеству. Затем очень тонко стала проявляться и сама теневаяпроблема стремления к власти: мой оппонент стал искать возможности пристыдитьменя как невнимательного отца. Он задал вопрос, чтобы почувствовать себя вышеменя. Вдохновленный принципами мужского движения, а также поиском возможностиизбавиться от игр, связанных с мужским соперничеством, он сам тем не менеесразу же начал играть в эти игры.
Состоявшийсямежду нами короткий разговор мог показаться безобидным, и, наверное, я придаюему слишком большое значение, однако я думаю, что его анализ позволит намувидеть роль, которую играет бессознательное, активизировавшее комплексы ирефлекторное поведение заведомо проигрышное для мужчины. Комплекс - этоэмоционально заряженный кластер психической энергии Мы можем осознавать или неосознавать действие этого психического заряда, но в активизированном состояниикомплексы обладают энергией, достаточной для времен ной дестабилизациисознательной личности. Таким образом, сама ситуация - два мужчины встречаются иоценивают друг друга - активизировала комплексы, и против своей воли и своегонамерения мы начали играть исторически предопределенные роли. На уровнеколлективной психики мужчины ежедневно отыгрывают свое стремление ксоперничеству и желание вызвать у конкурента чувство стыда; такая "подковернаяборьба" может происходить во время научных конференций или корпоративныхзаседаний, на земле или в воздушном пространстве.
Когдамужчины, встречаясь, оценивают друг друга, неизбежно выходит на поверхностьтеневой комплекс стремления к власти. Тень представляет собой ту часть на шейпсихики, которая вызывает у нас ощущение диском форта или презрительноеотношение к самим себе, содержит угрозу устремлениям Эго, но при этом онаостается обособленной частью нашей души. Единственный способ интеграции тени -работа с ней, ибо неинтегрированная часть психики будет проецироваться надругих людей или отыгрываться в поведении, опасном для окружающих, Хотя встречудвух мужчин на улице Санта Фе можно, пусть и с большим трудом, считатьсостязанием в риторике, в ней все равно отражается архетипическая проблемавласти с присущими ей страхами и защитами.