Посещение взрослых колоний продолжалось до 2000-го года. Параллельно с этим уже с 1995 года я стал ездить и в Колпинскую детскую колонию. С 1976 года там был храм, настоятелем которого я был назначен. В 2000 году я стал заниматься только детской колонией. Мне удалось собрать постоянную общину мирян-волонтеров, которые ездят каждую неделю. Каждое воскресенье группа взрослых делает небольшое молитвенное собрание, читают последования молитв мирянским чином и затем проводят с ними какие-то беседы, пьют чай. На это дело собирается в воскресный день 20-25 человек. В колонии сейчас около 100 человек. По количественному составу она конечно несоизмерима со взрослой колонией, где по 2-2,5 тысячи осужденных. Стандартно в детской около 250 человек, но сейчас количество сократили.
Действует изостудия. Наш иконописец около 10 лет ездит каждую неделю один раз и с ними рисует. Получаются довольно хорошие работы. Не иконы, конечно. Многие из них вообще никогда не рисовали в жизни. Это их первый опыт. У них есть определенные способности. Рисуют в какой-то простой технике, пастельными карандашами, смотрят альбомы, фильмы, вдохновляются какими-то идеями.
Есть разные подходы к работе, например, работа в лекционном режиме. Но для нас важнее установить личный контакт. Мы организовали занятия по рисованию, приходят желающие малой группой – до 7-8 человек – на пол дня. Важно, что наш Виктор (художник) не только учит их рисовать, что, в конце концов, не является целью, но это дает возможность начать личностное общение. Потом они пьют чай. Довольно стабильная группа. Конечно, меняются, кто-то приходит, кто уходит (освобождается). И он с ними общается. Естественно, разговор заходит и на духовные темы. Это все важно.
Также организуем просмотр кинофильмов. Они смотрят, вместе обсуждают, специально отобранные фильмы, которые ставят перед ними проблемы. Приходят любые желающие, собирается более широкий круг.
В школе в колонии нам выделены часы, условно называемые, основы нравственности. Это не Закон Божий и не дидактические нравственные беседы, а скорее разбор каких-то жизненных ситуаций, которые с ними случаются, умозрительные, тем не менее, понятные и для них актуальные. Тут могут обсуждаться фрагменты из фильмов.
До последнего времени всей этой работой в колонии занимались миряне-волонтеры.
С этого лета (2009) мы вдохновились идеей, что те большие успехи, которые у нас достигнуты в реабилитации условно осужденных, можно было бы достичь и в Колпинской воспитательной колонии.
Вообще то, что происходит в тюрьмах, и в частности, в детской колонии, чудовищно. Вся система построена на том, чтобы человека изуродовать, обломать, сломать, чтоб он был не в состоянии вообще ничего делать. Предельная жестокость всей внутренней жизни, где сами заключенные управляют заключенными же. Администрация на определенной дистанции от всего этого держится. Конечно, это приводит к тяжелым эксцессам внутри, вплоть до убийств, очень часто избиения, издевательства, унижение одних другими. Администрация это не только знает, но и поддерживает эту систему, поскольку задача так и ставилась. Это все тяжелое наследие еще сталинского времени, когда надо было экономить средства, миллионы людей находились в лагерях. И надо было организовать жизнь так, чтоб сами заключенные наводили порядок, если убьют кого там – хорошо, сломят – прекрасно, на это все было рассчитано. И эта система никак не реформировалась: крайняя жестокость ведения следствия, условия содержания - мало менялись.
Поэтому конечно, уже 20 лет смотреть на это очень тяжело и невыносимо, хочется что-то сделать, что-то изменить.
Те успехи, которые нам удалось достичь здесь в работе с этими ребятами, не ломая, а наоборот, давая им раскрыться, развиться, мы подумали, что можно попытаться что-то подобное хотя бы в детской колонии, где всего 100 человек. Сейчас еще ювенальная юстиция будет, вероятнее всего, эти колонии и систему работы с несовершеннолетними правонарушителями выведут в отдельную систему, где можно изменить правила, не меняя всю систему. Переменить всю систему сразу очень сложно. Но опять же это может быть первым шагом. Если удачно что-то получается, когда придет понимание того, что это можно распространить и на взрослую колонию, но это пока что далекая перспектива.
Мы, Центр Василия Великого, заключили договор с ГУФСИНОМ, Колпинской воспитательной колонией и Комитетом по труду и соцзащите. Работа началась полгода назад, и она уже привлекла серьезное внимание в самых верхах, есть заинтересованность. К нам приезжал Миронов, знакомился с работой центра, полностью все поддерживает, и действительно началась реальная поддержка. После этого нам город выделил бюджетное очень серьезное финансирование.
До этого долгое время была существенная проблема – мы никак не смогли добиться финансирования нашей работы со стороны государства, существовали практически только на спонсорские какие-то средства. При этом уже давно государство определяет условно осужденным подросткам как меру наказания в обязательном порядке помещение в Центр.
Юридическая правовая форма Центра Василия Великого – благотворительный фонд, общественная организация, хотя учредителем является приход. Тем не менее, мы не могли добиться. Нам предлагали настойчиво становиться госучреждением, и тогда будет финансирование и все в порядке, но мы от этого решительно отказались. «Ну, раз не хотите, тогда ничего не получите!». И вот так это тянулось очень долго. И вот, наконец, через три года невероятно тяжелой жизни, когда приходилось содержать Центр исключительно на свои средства, удалось через Москву, Миронова, - город выделил 3 млн. на текущую деятельность Центра.
Так что отчасти за счет этих денег финансируется наша работа в Колпино, которая пока отдельного финансирования не имеет - основной реабилитационный курс, который организован здесь. Создан коллектив профессиональных людей: психологи, социальные работники, педагоги, которые работают и живут в колонии. В Колпино на сегодняшний день мы получили в свое распоряжение карантин – часть колонии, куда попадают молодые люди, получившие приговор, и они живут там 2-3 недели и потом распределяются в отряд. Стандартно картин устроен так: туда назначается «бугор» из заключенных и его задача научить новеньких правилам и понятиям. Они должны понимать, куда они пришли: кто такой бугор, кто ты сам, все должны быть распределены по соответствующим разрядам, кастам, нарушение этой кастовости несет за собой жесточайшее наказание, все то, что надо знать, он должен изучить.
А наша задача, наоборот, начинать эту систему демонтировать – кастовую систему, систему управления одних заключенных другими, что мы и начинаем делать. То помещение, которое мы получили, его отремонтировали, оно не похоже на те помещения, что в тюрьме. Там церковь резко отличается от всего и это помещение тоже - одна комната, где проводятся тренинги, занятия с ними. Теперь какого рода занятия? Основная идея в том, что им нужно предложить какую-то новую интересную для них жизнь, их заинтересовать, например, экстремальными видами спорта: скалолазанием, велосипедами, паркуром. Здесь у нас давно наладили тесный контакт со станцией паркура, и председатель этой организации очень тесно с нами сотрудничал все это время, а теперь мы его уговорили устроиться в штат Колпинской колонии. Он теперь сотрудник тюрьмы, и это для нас важно. Мы сейчас пытаемся внедрять в основной состав колонии своих людей, которые имеют совершенные иные взгляды, потому что те люди, которые там работают и сформировались в этой системе, консервативны к новым идеям. Хотя есть и другие - некоторые из более высокого начальства, которые собственно нам и покровительствуют.
Он привел с собой еще одного парня, известного скалолаза, который тоже устроился туда. Так что двое уже работают в колонии. Но там нет еще ни скалодрома, никакого спортивного зала. Сейчас идет большой ремонт, нам передали помещение бывших производственных цехов, которые пустуют. Это бетонные коробки без окон. Огромные помещения и там будет все необходимое. На это мы надеемся получить большие государственные субсидии, но пока своими силами даже сейчас там уже что-то делается, может быть, через месяц там какие-то занятия уже начнутся. Даже сейчас уже что-то проходит параллельно и делают ремонт.
Спорт – это особая штука в колонии. Например, там есть школа, где в принципе нет уроков физкультуры. И это плохо. Есть футбольное поле в центральной части колонии, и там гоняют в футбол. Придешь, смотришь – о, как хорошо, ребята бегают, в футбол играют. Оказывается, в футбол играют только «бугры». Когда туда направили футбольного тренера от нас, все пошло очень здорово (третье направление: футбол, паркур, скалолазание). Подошел какой-то парень к тренеру, сказал, что тоже очень хотел бы заниматься. Он освобождается через 2 недели. Пришел разок, еще раз, а потом не пришел на тренировку. Выяснилось, что ему переломали ноги. Не имел права. Вот такая нормальная для колонии история. Поэтому, прежде всего, надо обеспечить равный и обязательный доступ к спортивным мероприятиям всех. Это уже будет всех на один уровень ставить во многом. Исчезнет такая сфера жизни, которая была отличительным признаком высшей касты. А здесь эти виды спорта будут доступны абсолютно всем.