Далее, она также на вопрос Цыганенко : «просил ли лично Грабовой, чтобы она приехала на прием?», ну то есть, был ли звонок от Григория Грабового, может быть были какие-то обращения в письменной форме, на что она отвечает «а как он будет меня просить, он что, меня знает? Нет такого, ни фига себе!». То есть, здесь есть пояснение тому, что в принципе ее однозначно никто не склонял, даже в этой жесткой форме в принципе она свидетельствует о том, что ее никто не заставлял, это был ее собственный выбор и решение.
26. На вопрос адвоката Токарева: имела ли сама Пономарева какие-либо претензии к Григорию Грабовому, Аникеева отвечает, что «нет, таких претензий не было». Таким образом, претензий у Пономаревой не было, а у Аникеевой эти претензии возникли. И возникли они после того, как разгорелась информационная война в средствах массовой информации, развёрнутая против Грабового Г.П. и его Учения.
27. Далее, Аникеева делает следующее заявление: «он (Грабовой Г.П.), как правило принимает ночью, подразумевая, что дурные дела делаются по ночам... и с двух ночи начинается вот это. Все время и слушают что да как», «он сказал, что на семинар можно не оставаться». Здесь опять прослеживается нить, достаточно четкая, где Аникеева оскорбляет Григория Грабового не только в стенах судебного заседания, хотя такое поведение, такое отношение к подсудимому в принципе недопустимо, т.к. такие действия вполне могут расцениваться стороной защиты как действия провокационные. А противоречие здесь заключается в том, что несмотря на то, что Аникеева не осталась на индивидуальный семинар, тем не менее, она позволяет себе делает выводы о том, что происходит на этом семинаре.
28. И еще противоречие. Аникеевой был задан вопрос: «обсуждался ли вопрос о возврате денег, и были ли у нее какие-то претензии к Грабовому, не обращались ли они в Фонд Грабового», на что Аникеева ответила: «Мы шли на прием. Нет, претензий не было». То есть, здесь есть противоречие, в том, что она не имеет претензии. А вот в "Комсомолке" вычитала, что можно попробовать обратиться, и обратилась, написала заявление в прокуратуру и исковое заявление фактически без оснований.
29. Аникеева подтверждает, что врач сказал, что её дочь умирает и она надеялась на чудо, но по ее мнению после визита к Григорию Грабовому, после того, как они обе были на индивидуальном приеме, чуда не случилось. Выходит, что Аникеева рассчитывала на чудо, а не свою работу, которую и должны были они проводить вместе с дочерью после получения дипломов о проведённом семинаре.
30. Следующее противоречие. На вопрос Токарева, кто конкретно говорил Аникеевой, что Грабовой исцеляет, она отвечает «это я читала в его книгах». Данное утверждение является ложным, поскольку в книгах такого не написано.
31. Следующее противоречие. Аникеева подтверждает, что ей было сказано о том, что необходима самостоятельная работа. Адвокат Токарев задаёт вопрос: «Иными словами, Грабовой говорил, что вашей дочери ничего не надо делать, а я сам всё сделаю, я исцелю?» Аникеева говорит: «Нет, такого он не сказал». Причём добавляет: «Надо работать», т.е. она однозначно знала о том, что самостоятельная работа необходима. В таком случае, как же можно говорить о чуде, на которое она рассчитывала, если не проводить работу.
32. Аникеева, эмоционально давая свои оценки, говорила, что «технологии – это маразм». Давая свои показания во время судебного заседания она проявляла агрессивность. Адвокат задаёт ей следующий вопрос: «Из кабинета она (дочь) вышла разочарованная?». Аникеева отвечает: «Да, т.е. естественно, как бы мы рассчитывали на чудо». Идёт очередное подтверждение того, что Аникеева и её дочь Пономарёва не собирались проводить какую-то работу, а шёл расчет на чудесное излечение. Расчёт на работу внешнюю, чтобы эту внешнюю работу произвёл за них другой человек, в данном случае, например, Григорий Петрович Грабовой. Но по его Учению люди реализуют свои события сами, и об этом есть открытая информация во всех его трудах – то есть она доступна для каждого интересующегося человека, и Аникеева могла получить эту информацию из текстов Грабового Г.П. если бы хотела и проявила реальный интерес к деятельности Грабового Г.П..
33. Показания Аникеевой в отношении того, что по её мнению отсутствует логика в той информации, которую даёт Григорий Петрович, опровергаются не только свидетелями защиты, допрошенными в судебном заседании Таганского районного суда города Москвы, но в принципе могут быть опровергнуты несколькими тысячами человек понимающими, что логика присутствует, но более высокого порядка логика, чем люди привыкли воспринимать обычно.
34. Аникеевой задавался вопрос в отношении социально-психологической экспертизы: «Грабовой как-то изменил мировоззрение вашей дочери...?», на что Аникеева отвечает: «Мы пришли изменить её состояние, а не мировоззрение». Аникеева не понимает, что невозможно стабильно изменить состояние человека, если не изменено его мировоззрение. Это один из постулатов Учения. И если человек этого не знает, то значит такой человек не знаком с Учением Григория Грабового и не хочет его понимать, соответственно он не может рассчитывать и на какой-либо гарантированный результат.
35. Когда Аникеева предъявила исковое заявление с просьбой изыскать 39 500 рублей в счёт материального ущерба и денежные средства в размере 1 (одного) миллиона рублей, в счёт морального вреда, то на вопрос: «Чем это обусловлено?», её ответом было: «Я просто полагала, что за такие деньги Грабовой, он не может не брать на себя обязательства». Однако все обязательства, которые когда-либо брал на себя Грабовой Г.П., он всегда выполнял и выполняет. Но он не обязан выполнять то, что по мнению кого-либо является его обязательствам, он не обязан соответствовать ожиданиям и ошибочным убеждениям кого-либо. Обвинять человека в том, что его деятельность не соответствует необоснованным ожиданиям третьих лиц – это абсурд, и на этом не может строиться обвинение.
Эпизод по СТАРОДУБЦЕВУ Василию Алексеевичу:
1. Эпизод со Стародубцевым Василием Алексеевичем от 20 июня 2003 года. Стародубцев аналогично, как и все потерпевшие, пишет заявление, где он указывает, что вместе с Грабовым Григорием Петровичем действовал еще Калашников Алексей Викторович. Само заявление было написано убористым почерком на половине листа формата А4. Такое небрежное отношение к заявлению даёт определённую характеристику потерпевшему. На заявлении нет штампа прокуратуры. Подпись Стародубцева не соответствует его подписи на бланке договора с Калашниковым. Т.е. эти факты могут свидетельствовать о том, что само заявление сфальсифицировано.
2. Далее, Стародубцев указывает, что он был 20 июня 2003 года в 22 часа на авторском семинаре по адресу город Москва, ул. Трубная, дом 23. В данном случае здесь есть явное противоречие с реальными фактами, поскольку 20 июня 2003 года авторский семинар не мог проходить на улице Трубной, т.к. офис находился в это время в другом месте. Здесь можно сделать вывод, что идёт фальсификация. В принципе, применена общая схема, используемая прокуратурой. Если это один из более ранних эпизодов, который присутствует в данном уголовном деле, то его просто взяли и под общую копирку написали более позднее время проведения семинара. Более того, этот эпизод относится к периоду более раннему, нежели появилась часть 4 статьи 159 УК РФ, по которой обвиняется Грабовой Григорий Петрович.
3. На вопрос, как Стародубцев узнал о Григории Грабовом, он отвечает, что узнал из журнала в разделе Магия. Его ответ вызывает сомнения. Почему Стародубцев В.А. помнит раздел журнала, но не помнит как называется журнал, поскольку информационных сообщений о Григории Грабовом было очень мало.
4. Далее, Стародубцев В.А. говорит о том, что узнал у знакомых адрес помещения, где осуществляется продажа книг Григория Грабового. Это тоже факт, вызывающий сомнение, поскольку если ему нужно было узнать адрес, то эти адреса всегда указываются в самих книгах. Т.е. он мог легко посмотреть в той книге, которая у него имелась.
5. Далее он сообщает, что посетил бесплатный семинар в помещении торгово-промышленной палаты по адресу г. Москва, ул. Трубная, дом 23. Но здесь опять явное противоречие с существующей реальностью, поскольку торгово-промышленная палата, не находится по адресу г. Москва, ул. Трубная, дом 23. Вывод: Стародубцева В.А. не был на указанном семинаре. Если бы он был на семинаре, то знал бы адрес или хотя бы примерное месторасположение. Стародубцев, как и потерпевшая Сатюкова, ссылается, на газету «Прогноз». Выше упоминалось, что такой газеты не существует, есть газета «Вариант управления – прогноз».
6. 20 июня 2003 года, когда Стародубцев по его словам приходит заключать договор, он говорит о том, что лично познакомился с Калашниковым и ознакомился с договором, после чего произвел оплату в банке за аппаратно-цифровую обработку. Т.е. он принял решение после предварительной беседы и личного знакомства с Калашниковым, а также после прочтения договора. Здесь ни о каком введении в заблуждение, принуждении, либо склонении к тому, чтобы он оплачивал деньги, речь вообще не идёт. Т.е. из изложенного явно видно, что Стародубцев В.А. анализировал ситуацию, и самостоятельно пришёл к решению, что ему нужно посетить семинар.