Наш анализ тенденций динамики мирового ВВП за 1–1973 гг. (Коротаев, Малков, Халтурина 2007) дал еще более ранний момент обострения («сингулярности») — 23 июля 2005 г. (2005,56). Напомним, что аналогичный анализ, проделанный А. Джохансеном и Д. Сорнеттом для данных за 1–1998 гг., выявил наличие здесь сингулярной точки уже в районе 2050 г. Таким образом, применительно к экономической динамике Мир-Системы «сингулярная точка» уже наиболее очевидным образом пройдена, вступление фазового перехода на завершающие стадии и выход Мир-Системы из режима с обострением наиболее наглядны.
Но можно, конечно, поставить вопрос и по-другому. Что, больше никаких фазовых переходов Мир-Система в будущем уже не испытает? Весь наш исторический опыт заставляет нас ответить на этот вопрос отрицательно: есть все основания ожидать важнейших фазовых переходов и в будущем. Но здесь тогда нужно отдавать себе отчет, что сингулярности, выделяемые в тенденциях демографической, экономической, технологической, культурной и т. п. Динамике, являются артефактами современного фазового перехода (уже прошедшего свой экватор) и не имеют отношения к возможному будущему фазовому переходу/сингулярности, хотя нередко они именно таким образом и интерпретируются (см., например: Johansen, Sornette 2001; Heylighen 2007 и т.д.).
Валерия Прайд утверждает: «было бы неправильным — с учетом весьма слабой на данный момент проработки вопроса о влиянии конвергирующих новейших технологий — составлять прогнозы более чем на 20 лет, максимум — 30 лет».[§§§§§§§§§§§§§§§§§] Это заставляет предполагать, что Валерия Прайд и ее коллеги склонны считать, что новый фазовый переход («Сингулярность») начнется через 20–30 лет.[******************] Достаточно сильное, на наш взгляд, утверждение. И, безусловно, заслуживающее самого серьезного комментария.
Согласно прогнозу ООН (UN 2004), если наблюдающиеся в настоящее время тенденции продолжатся и дальше, население Уганды вырастет с зафиксированных там в 2000 г. 23,5 млн. чел. до 97,8 млн. чел. в 2050 г. и стабилизируется только в районе 2115 г. на уровне порядка 170 млн. чел. Население Эфиопии вырастет с зафиксированных там в 2000 г. 65,5 млн. чел. до 171 млн. чел. в 2050 г. и достигнет к 2100 г. 222,2 млн. чел. незадолго до его предполагаемой стабилизации в 2105 г. (UN 2004: 42, 47, 49–50). При таком развитии событий уже к 2050 г. численность населения Эфиопии значительно превысит современную численность населения Российской Федерации, что представляет собой по сути дела катастрофический сценарий, хотя бы потому, что Эфиопия обладает на порядок меньшим объемом природных ресурсов, чем Россия.
Нужно ли к прогнозируемым ООН рискам и угрозам относиться серьезно? Или прогнозами ООН можно пренебречь? Действительно, эти прогнозы выходят далеко за те рамки 20–30 лет, за которые Валерия Прайд настоятельно рекомендует не выходить. Так имеет ли смысл сейчас разрабатывать и внедрять меры, которые позволили бы избежать выхода численности соответствующих стран через 40–50 лет на критически опасные уровни? Ведь еще до того, вроде бы, мир должен будет пройти через технологическую сингулярность, после которой все пойдет принципиально по-другому, и старые прогнозы утратят всякий смысл?
Представленные в данном сборнике работы меня лично в том, что Мир-Система в ближайшие 20–30 лет обязательно войдет в новый фазовый переход (а значит, и в том, что «было бы неправильным… составлять прогнозы более чем на 20 лет, максимум — 30 лет») не убедили. Авторы сборника не привели доказательств своего базового тезиса о наблюдающемся в настоящее время ускорении темпов технологического развития. А ведь целый ряд авторов в последнее время на основе анализа больших массивов количественных данных пришли к выводу о том, что темпы технологического прогресса в настоящее время замедляются (см., например, Modis 2006; Huebner 2005).Поэтому нет оснований относиться к утверждениям о наблюдающемся в настоящее время ускорении темпов технологического развития серьезно, пока не будут приведены сопоставимые по строгости количественные данные, подтверждающие этот тезис.
В заключение скажу несколько слов о своей общей оценке трансгуманистического движения. У меня не сложилось впечатления, что трансгуманизм представляет собой обычную научную академическую школу. Но это, возможно, и неплохо. Ведь вера в то, что Сингулярность (= личное бессмертие) уже где-то рядом, дает мощный стимул работе над развитием технологий продления активной жизни людей. И можно пожелать трансгуманистам на этом пути максимальных возможных успехов.
Медведев Д. А. Прежде всего, данный сборник посвящен содержательному анализу технологических перспектив, то есть конкретным возможностям и следствиям будущих технологий. Вопросы темпов научно-технического прогресса, периодизации НТП, гипотеза Технологической сингулярности лежат за пределами данного сборника.
Мне кажется, что Вами совершена так называемая ошибка «сознательной подмены тезиса» (straw man fallacy). В результате Вы ошибочно приписали (притом, сразу всем авторам статей сборника) следующие утверждения, которые с нашей точки зрения, не являются верными в отношении технологической сингулярности, упоминаемой в данном сборнике:
1. Технологическая сингулярность предполагает достижение бесконечности какими-то показателями развития.
2. Технологическая сингулярность — завершение какого-то процесса, описываемого гиперболической кривой.
3. Технологическая сингулярность связана с демографическим взрывом, экономическим ростом.
4. Технологическая сингулярность связана исключительно с ускорением развития.
Хотелось бы напомнить, что термин «Технологическая сингулярность» был предложен математиком и фантастом Вернором Винджем для описания момента в будущем, предсказывать далее которого невозможно, так как известные нам законы там уже не действуют. Термин был позаимствован не из математики, а из физики, где в условиях гравитационной сингулярности внутри черной дыры действуют пока еще не понятные нами законы. Надо отметить, что ни в гравитационной, ни в технологической сингулярности речь не идет о достижении бесконечности какими бы то ни было показателями. «Буквального понимания “сингулярности”» нет ни в одной знакомой мне работе ученых трансгуманистической направленности.
Относительно второго утверждения, оно также не выдерживает столкновения с реальностью. В существующих моделях ускоряющегося роста используются модели экспоненциального (в редких случаях двойного экспоненциального, но не гиперболического) роста. Более того, методологически представляется крайне сомнительным тезис о том, что развитие человечества следует какой-то простой кривой. Нет оснований считать, что математические модели диктуют и определяют развитие реального мира, а не являются всего лишь удобным и упрощенным описанием реальных процессов. Вы сами пишете о том, что демографические «траектории», выявляемые при анализе разных исторических периодов, различаются, но при этом абсолютизируете математические модели, рассматривая их как реально существующие пути, по которым идет развитие мира. В базовых работах по технологической сингулярности она нигде не рассматривается как реальный момент достижения бесконечности на какой-то гиперболе.
Что касается третьего пункта — модели гиперболического роста демографических или экономических показателей не используются при анализе технологической сингулярности. Вы почему-то критикуете за это авторов (Johansen, Sornette 2001; Heylighen 2007), на которых нет ни одной ссылки в данном сборнике...
Наконец, четвертый тезис — относительно ускорения прогресса. Как отметил Елиезер Юдковски в своем докладе на Саммите Сингулярности в сентябре 2007, и как я говорил в своем докладе на семинаре по трансгуманизму в феврале 2007, есть три интерпретации технологической сингулярности (Сингулярности), дополняющие друг друга. Утверждение об экспоненциальном или ином ускорении прогресса в ряде ключевых областей — лишь одна из них. При этом для наступления Сингулярности релевантно ускорение лишь в ограниченном числе областей (сканирование и моделирование мозга, мощность компьютеров и др.). Ставить вопрос о сроках достижения Сингулярности лишь на основании сомнительных математических моделей и игнорировать суть технологий (включая проекты, сроки, объёмы финансирования, физические законы и т. п.), таких как нанотехнологии и искусственный интеллект, принципиально неверно.
Следующий пункт Вашего выступления, с которым я никак не могу согласиться, это утверждение о том, что близость сингулярной точки в математической модели свидетельствует о близости завершения фазового перехода и скором завершении роста выбранного показателя. Вы никак не обосновываете этот тезис, но можно проследить его появление в статье Модиса (Modis 2006). Однако эта статья весьма слаба в научном плане. Модис обосновывает свой ключевой тезис (что «резкий подъем» экспоненциальной кривой означает близкое насыщение роста рассматриваемого показателя и его увеличение в будущем не более чем в несколько десятков раз), допуская при этом серьёзнейшие ошибки:
1. Он строит его на основании всего двух примеров: рост населения и добыча нефти. Третий «пример» представляет собой ещё не закончившийся процесс (Закон Мура).
2. Он игнорирует возможность того, что отдельная логистическая кривая может быть частью более общей экспоненты (напр., добыча нефти — лишь один из этапов роста энергетического потребления, наряду с углём, древесиной, газом, атомной энергией, и т. д., что хорошо известно). Закон Мура также является частью более общего закона экспоненциального роста мощности компьютеров (от механических к электромеханическим, вакуумным трубкам, транзисторам, интегральным схемам и т. д.), как показал, в частности, Курцвейл, и утверждения экспертов о пределах закона Мура не относятся к этому более общему процессу (т. е. говоря о конце этого закона, эксперты не утверждают, что рост мощности компьютеров замедлится или прекратится, а лишь замедлится развитие конкретной технологии — плоских кремниевых чипов).