В контексте проблематики социокультурного пограничья следует особо рассмотреть две категории последствий научно-технического прогресса, первая из которых объединяет процессы в основном интегративные, приводящие к размытию границ внутри человечества, а вторая, наоборот, процессы дезинтегративные, отделяющие и отдаляющие группы людей друг от друга.
Очевидными примерами технологий, способствующих интеграции являются транспортные, а также коммуникационные технологии. В последнее время особое значение приобрела глобальная сеть Интернет. Она позволяет, в частности, объединяться людям с общими интересами независимо от того, в какой стране и на каком расстоянии друг от друга они живут. При этом ничто не мешает одному человеку участвовать (с различной активностью) во многих таких «группах по интересам».
Естественным препятствием для такой интеграции до сих пор является языковый барьер. Однако с ожидаемым появлением эффективных систем онлайн-перевода в реальном времени и этот барьер должен пасть.
Вероятным следствием интеграции будет снижение культурного разнообразия, подтягивание всех сторон жизни к тем обществам и социальным группам, где прогресс максимален. Это хорошо видно на примере современной глобализации, сопровождающейся некоторой «американизацией» затронутых социумов.
В то же время, сама природа научно-технического прогресса как самоускоряющегося процесса может привести к тому, что неоднородность в его распределении между государствами, культурами и общественными группами будет возрастать. Там, где прогресс продвинулся наиболее далеко, он происходит наиболее быстро. Соответственно, разрыв между этими двумя полюсами развития и отсталости растет все быстрее. Применительно к отставанию в информационных технологиях это явление получило название «цифровой разрыв» (digital divide). Оно, однако, охватывает и остальные области.
По мере ускорения научно-технического прогресса, эта неоднородность может возрастать. Она способна приводить к нарастанию отставания друг от друга не только государств, но и слоев внутри них — этнических групп, конфессий, субкультур, групп с различным уровнем и профилем образования, возрастов. Все это не может не иметь своим следствием возникновение новых напряженностей и конфликтов, образование сект и экстремистских группировок включая антипрогрессивные («неолуддиты»).
Впрочем, нельзя не упомянуть и о попытках развитых стран и многих правительств развивающихся стран сократить этот разрыв, чему также способствуют и вышеупомянутые интегративные процессы.
Впрочем, судя по всему, нет оснований ожидать появления каких либо серьезных барьеров (кроме возможного «самоотгораживания» от прогресса) или резких разрывов. Скорее всего, правильнее говорить о растущем более или менее равномерном «растяжении» человечества по шкале развития от обществ и слоев отсталых до находящихся «на острие прогресса».
Трансгуманисты видят средство от разрастания подобных конфликтов в прогнозировании научно-технического прогресса, включая прогнозирование долгосрочное (на десятилетия), в заблаговременном изучении ожидаемого влияния его на человека и общество, в построении сценариев возможного хода событий, в поиске путей реализации желаемых сценариев и исключения нежелательных, в упреждающей разработке механизмов регулирования функционирования и развития общества в новых условиях.
Нередко причиной для недоразумений является отношение трансгуманистов к религии. Нужно сказать, что большинство трансгуманистов является неверующими (атеистами, агностиками или позитивистами) или относятся к религии безразлично, не придавая ей практического значения. Впрочем, то же самое можно сказать и вообще о большинстве представителей естественнонаучной интеллигенции, по крайней мере, в России. Тем не менее, среди трансгуманистов имеются представители всех основных современных религий. Так, один из ведущих современных трансгуманистов, философ Ник Бостром — буддист, существуют группы трансгуманистов-христиан, трансгуманистов-йогов и трансгуманистов-даосистов (в Китае). Трансгуманисты обычно охотно сотрудничают с близкими по взглядам религиозными группами (например, с последователями Н. Федорова в России, в большинстве своем православными христианами).
Целый ряд идей, удивительно близких к представлениям современных трансгуманистов, высказывали еще мыслители эпохи Просвещения, в частности, М. Кондорсе (Кондорсе 1993: 38) и Д. Дидро (Дидро 1941). Таким образом, трансгуманизм вполне можно рассматривать, как современный вариант гуманизма или как новый этап его развития.
В качестве своих идейных предшественников современные западные трансгуманисты рассматривают, в основном, мыслителей 20-х–50-х годов XX века — биолога Дж. Б. С. Холдейна (Haldane 1924), физика Дж. Д. Бернала (Bernal 1969), писателя и публициста Г. Дж. Уэллса (Wells 1939), палеонтолога П. Тейяр де Шардена (де Шарден 1955, 1965, 1987, 2002; de Chardin 1959, 1964, 1969) и др.
Сам термин «трансгуманизм» был впервые введен в 1957 г. крупным английским биологом Джулианом Хаксли (Huxley 1957, 1992). Внук английского биолога и антрополога Томаса Хаксли[*****], самого знаменитого после Дарвина эволюциониста XIX века, Дж. Хаксли и сам был крупнейшим биологом, одним из создателей современной синтетической теории эволюции. Не менее известен он как философ-гуманист и общественный деятель. Дж. Хаксли был фактическим создателем международной организации ЮНЕСКО и ее первым директором. Свою систему взглядов Дж. Хаксли сначала называл научным гуманизмом, затем эволюционным гуманизмом и, наконец, остановился на термине «трансгуманизм»[†††††].
В своей современной форме трансгуманизм был сформулирован, в основном, в лекциях и публикациях мыслителя, работавшего под псевдонимом Future Man 2030 (FM-2030, год, до которого мыслитель рассчитывал дожить), он же Ф. М. Эсфандиари (Fereidoun M. Esfandiary) (FM-2030 1970, 1974, 1989). Вклад в его развитие внесли Р. Эттинджер (Эттингер 2003; Ettinger 1974), М. Мински (Minsky 1987), Э. Дрекслер (Drexler 1986, 1991). На их идеи опираются основные научные направления, с которыми трансгуманисты связывают свои надежды — иммортализм, искусственный интеллект, нанотехнологии. В популяризацию трансгуманизма внесли вклад Дэмиен Бродерик (Damien Broderick), Макс Мор (Max More), Наташа Вита-Мор (Natasha Vita-More), Ник Бостром (Nick Bostrom) и многие другие.
Таким образом, все имена, которые принято связывать с идеями трансгуманизма, принадлежат представителям Запада, почти все — англоязычным. Тем не менее, взгляд в прошлое российской мысли позволяет утверждать, что многие из идей, относимых сегодня к трансгуманистическим, впервые возникли или получили свое развитие в России.
Несомненным предшественником современного трансгуманизма является философия русского космизма (Н. Ф. Федоров (Фёдоров 2003), В. И. Вернадский, К. Э. Циолковский, А. Л. Чижевский, А. П. Сухово-Кобылин, П. И. Бахметьев, В. Ф. Купревич и др. (Русский космизм 1993)). В свою очередь, в качестве предшественников русского космизма можно рассматривать А. Н. Радищева (достаточно вспомнить его трактат «О человеке, его смертности и бессмертии» (Радищев 2001)) и В. Ф. Одоевского (роман «4338 год» (Одоевский 2006)).
Как продолжение русского космизма[‡‡‡‡‡] следует рассматривать возникшее в 20-е годы ХХ века литературное движение биокосмистов-имморталистов (А. Святогор (А. Ф. Агиенко), А. Б. Ярославский) (Биокосмист 1922; Ударцев 1992: 160—162); близкие мысли высказывал и В. Маяковский («А я совершенно убежден, что смерти не будет. Будут воскрешать мертвых» (Якобсон 1999).
Большинство последователей русского космизма были физически уничтожены в 30-е– 40-е годы XX в. Однако идеи, восходящие к их взглядам, обрели новую жизнь во Франции в виде учения о ноосфере, сформулированного Э. Леруа и П. Тейяр де Шарденом под влиянием лекций, прочитанных В. Вернадским в 20-е годы в Сорбонне.
Несмотря на то, что среди современных трансгуманистов на Западе далеко не все знают о русском космизме и его влиянии на трансгуманизм, осознание роли русского космизма присутствует. Один из идейных отцов трансгуманизма, автор книг «Перспективы бессмертия» и «От человека к сверхчеловеку» Р. Эттингер в предисловии к изданию первой из этих книг на русском языке прямо упоминает философию общего дела Н. Федорова (Эттингер 2003), а на интернет-сайте европейской крионической организации «Cryonics Europe» (http://www.quantium.plus.com/lr/cryonics-europe/ce.htm) размещаются избранные цитаты Н. Федорова.
Для тех, кто знаком как с русским космизмом, так и с современным трансгуманизмом, преемственность между ними несомненна. Уже у Федорова мы находим положения о необходимости дальнейшей направленной эволюции человека, о борьбе со старением и смертью, обживании новых сред обитания, об освоении космоса, проектах планетарных масштабов — обо всем том, что составляет сущность взглядов трансгуманистов. Федоров предлагал восстанавливать человеческие существа, собирая их из мельчайших частиц материи (Федоров 2003). Это можно рассматривать как первое предложение того, что сейчас называют нанотехнологией и наномедициной, и что составляет основную надежду современных трансгуманистов — и это в XIX веке, когда само существование атомов еще было гипотезой, которую принимали далеко не все ученые!
В современной России присутствуют как бы несколько взаимодействующих слоев носителей трансгуманистических идей и близких к ним. Во-первых, это участники так называемого Федоровского движения — С. Г. Семенова, А. Г. Гачева, Б. Г. Режабек и др. В этой среде значительное внимание уделяется религиозным аспектам взглядов Н. Ф. Федорова.[§§§§§]
Второй слой — те современные российские имморталисты и трансгуманисты, которые пришли к своим идеям независимо от наследия русского космизма. Как правило, это представители естественных наук. Среди них можно упомянуть Я. И. Корчмарюка, который, развивая взгляды российских ученых Н. М. Амосова, В. М. Глушкова, Э. М. Куссуля и, особенно, теорию функциональных систем. П. К. Анохина, сформулировал сеттлеретику — новую междисциплинарную науку о «переселении», переносе личности на новые физические носители (Корчмарюк 1998: 130—149) (похожие предложения высказывает А. Болонкин — российский ученый, ныне живущий в США и работающий на НАСА (Bolonkin 2004: 1535—1542)). К этой группе относятся Э. И. Минскер, автор имморталистической «Программы-50», А. В. Карнаухов, автор близкой программы «Жизнь навсегда», В. Турчин — автор знаменитой книги «Феномен науки: Кибернетический подход к эволюции» (Турчин 2000) и сооснователь проекта Principia Cybernetica (Heylighen, Joslyn, Turchin 1991 26—29). Сюда же можно отнести и крупного современного философа И. В. Вишева, развивающего научный иммортализм — важнейшую составную часть современного трансгуманизма (Вишев 2002, 2004: 322—332, 2005). Прекрасный обзор идей научного иммортализма дает М. Батин в книге «Лекарства от старости» (Батин 2007).