МИФ О ГЕРОЕ
11
сейфе не только потому, что семье Фрейда совсем не хотелось бы отдавать на публичное рассмотрение материалы, касающиеся личной, интимной жизни Фрейда. Верному из верных, Э.Джонсу, все эти материалы были предоставлены, но с тем, чтобы он создал "официальную" биографию, остающуюся доныне образцом для подражания.
В "официальных" биографиях образ Фрейда обретает однозначно идеальные формы. Уже Джонс и Закс, близко знавшие Фрейда, писали, например, о его терпимости к чужим мнениям, равнодушии к мирской славе, к спорам о научном приоритете. В других источниках мнение о "терпимости" отличается настолько, что Э.Фромм мог язвительно заметить: "Для людей, которые творили из него кумира и никогда не возражали, он был добрым и терпимым... он был любящим отцом для беспрекословно подчиняющихся сыновей и жестким, авторитарным для тех, кто осмеливался возражать"*. Стоит ознакомиться с перепиской Фрейда, с его деятельностью в качестве главы психоаналитического движения, и миф о "терпимости" сразу же рухнет. Изображать Фрейда, который сам себя называл "конкистадором от науки", мыслителем не от мира сего могут лишь те, кто поставил своей целью сделать из Фрейда божество. Известный социолог науки Мертон дотошно проверил эти типичные для биографов утверждения о равнодушии к спорам о приоритете и обнаружил, что в такие споры Фрейд вступал как минимум 150 раз по различным поводам. Однажды он даже лишился чувств, когда в споре высказывал свою досаду на то, что последователи слишком редко упоминают его имя, говоря о психоанализе. То, что Фрейд был честолюбив, болезненно воспринимал всякую критику, а управляя психоаналитическим сообществом,
• Е.Ргошш. Sigmund Freud's Mission. An Analysis of His Personality and Influence. N.Y.: Harper and Row, 1959, p.66.
12
МИФ О ГЕРОЕ
держался принципа "разделяй и властвуй", да и вообще был наделен многими "слишком человеческими" чертами, — все это просто отбрасывается его биографами. Портрет Фрейда превращается в икону.
Немало мифов существует и о психоаналитическом движении в целом. Я возьму в качестве примера лишь один из них, популярный сегодня в "посткоммунистических" странах. Согласно этому мифу, психоанализ всегда был и остается освободительно-критической силой, он враждебен всякого рода тоталитарным режимам, а потому преследовался и в нацистской Германии, и в коммунистических странах. Конечно, имеются хорошо известные факты: при Гитлере труды Фрейда сжигали, при "реальном социализме" психоанализ находился под запретом. Но ведь в 20-е годы в Советском Союзе психоанализ был популярен, хотя система уже была тоталитарной: однопартийный режим, террор карательных органов и Соловки ничуть ему не мешали, а фрейдо-марксисты считали себя лучшими из всех прочих сторонников коммунизма. При нацизме, после изгнания психоаналитиков "неарийского" происхождения, психоанализ вполне неплохо существовал в институте, возглавляемом кузеном Геринга. С последним, именуемым немецкими сотрудниками института "папочкой", охотно сотрудничали английские, голландские и прочие европейские психоаналитики*. В "официальных" историях психоанализа (как и в книге Дадуна) несколько слов говорится о "сотрудничестве с нацизмом" К.Г.Юнга, которого заодно бездоказательно обвиняют в антисемитизме, тогда как подлинная история остается за скобками.
• Лишь в самое последнее время стали появляться работы, где миф о "преследовании при нацизме" подвергнут серьезной критике. См.: G.Cocks. Psychotherapie in the Third Reich. N.Y.: The Goring Institute, 1985. См. также: E.Kurzweil: Legitimationsprobleme der Nachkriegs-Psychoanalyse in der Bundesrepublik. Frankfurt a.M.: Forschen und Heilen. 1989.
МИФ О ГЕРОЕ
13
Поскольку книга Дадуна относится к жанру "научной биографии", касается не столько личности Фрейда и судеб психоаналитической ассоциации, сколько процесса создания Фрейдом его теории, есть смысл остановиться на тех мифах, которые бытуют именно по этому поводу. В архетипической схеме "мифа о герое" последний должен, во-первых, преодолевать неимоверные препятствия, а во-вторых, он наделяется уникальными творческими способностями, творит в одиночестве нечто совершенно оригинальное.
Фрейд сам положил начало той версии, будто бы он создавал психоанализ в splendid isolation, он сравнивал себя с Робинзоном. Ему же принадлежат слова о том, что его труды оставались незамеченными, игнорировались, принимались "в штыки" медицинским истеблишментом Вены. Ф.Саллоуэй проверил переписываемое из биографии в биографию утверждение, будто на первые психоаналитические труды Фрейда было мало рецензий, да и те отрицательные, и обнаружил, что все обстояло совсем наоборот. Хвалили и "Толкование сновидений", и "Три очерка по истории сексуальности", причем даже те, кто в будущем сделались оппонентами Фрейда. Многие идеи уже "носились в воздухе", в том числе и тезис о "детской сексуальности", который не расходился с представлениями многих других сексологов того времени. Кстати, оппозиция психоанализу в медицинско-психологической среде возникла не в то время, когда Фрейд издавал свои первые основополагающие труды, а примерно с 1909-1910 годов, когда психоанализ сделался заметным организованным движением и стал претендовать на исключительное положение в психологии и психиатрии. Идея "бессознательного психического" никак не могла встретить сопротивления, поскольку сходные концепции создавались в то время в разных странах различными учеными (П.Жане, М.Принс и многие другие).
Сопротивление психоанализу в профессиональной среде объясняется, конечно, не тем, что Фрейд "потревожил сон мира" и задел "комплексы" своих оппонентов (как
14
МИФ О ГЕРОЕ
он писал сам и повторяют "верные" биографы). Единственной европейской страной, где викторианское пуританство препятствовало пропаганде психоанализа, была Англия, тогда как в континентальных странах Европы "проблема пола" отнюдь не была запретной. Читатели Крафт-Эбинга, Захер-Мазоха, Вейнингера или, скажем, Розанова в России никак не были святошами-морализаторами. В профессиональной среде Фрейда критиковали за торопливость обобщений, за необоснованность многих утверждений, признавая одновременно эвристический характер, новизну подхода. Были и очернители, и хулители, но их стало много лишь значительно позже, когда психоанализ сделался модной теорией, когда о нем заговорили и в салонах, и со страниц газет.
Не выдерживают критики и утверждения о враждебной Фрейду среде. Возьмем хотя бы приводимый Дадуном пример: Фрейд получил звание профессора с запозданием в 5 лет, хотя имел уже огромный научный авторитет; причинами служили недоброжелательство коллег и антисемитизм министерских чиновников. Авторитетом в научной среде Фрейд к концу прошлого века уже располагал, но большой известности тогда еще не было*. Ждать профессорского звания пришлось долго, один из кандидатов, подававших бумаги вместе с Фрейдом, ждал уже 27 лет. Антисемитизм в Вене, конечно, имел место, но в данном случае он вряд ли играл какую-то роль: из десяти кандидатов 1897 года, когда Фрейд подал бумаги на производство, семеро были евреями, один из них и
. * Научным авторитетом он обладал как талантливый, но вовсе не выдающийся нейрофизиолог, причем авторитет этот был подпорчен эпизодом с кокаином. Дадун пишет об этом эпизоде в каких-то немыслимо эмоциональных выражениях, хотя история была печальной. Фрейд поторопился распропагандировать кокаин в качестве безвредного обезболивающего средства и в том числе рекомендовал его своему близкому другу, страдавшему от постоянных болей. Последний очень быстро стал наркоманом-кокаинистом.
МИФ О ГЕРОЕ
15
получил звание. То, что Фрейд стал профессором в 1902 году, объясняется прозаически: в 1898 году министр временно приостановил производство доцентов в профессора по медицинскому факультету, ибо их набралось уже слишком много при пустой министерской казне. Мифом является и вражда медицинского факультета к Фрейду: профессора этого факультета единодушно выдвинули кандидатуру Фрейда, в министерстве его рекомендовал Крафт-Эбинг, ведущий европейский психиатр-сексопатолог (хотя он и считал фрейдовские теории "научными сказками"), Саллоуэй обстоятельно разоблачает и миф о "робинзонаде" Фрейда*.
Но еще сильнее элементы мифотворчества искажают реальную историю создания психоанализа, когда Фрейд является в истории медицины и психологии как deus ex machins, когда он совершает главнейшие открытия путем знаменитого "самоанализа" 1897 года, когда ему приписываются открытия других ученых, чтобы оригинальность его трудов стала абсолютной. Об открытии Фрейдом "бессознательного психического" говорят сегодня лишь те, кто уж совсем игнорирует историю философии, психологии и психиатрии. Понятно, что Фрейд открыл не "бессознательное" как таковое, а выявил бессознательную мотивацию поведения и мышления, в первую очередь в психопатологии. Но и здесь он не был первооткрывателем, хотя его теория не зря потеснила учения других психиатров — конкурентов Фрейда,
Независимо от той интерпретации, которую дает Саллоуэй психоанализу как "криптобиологии", его иконоборческая история психоанализа заслуживает перевода и издания, как и другие независимые от мифотворчества книги. См. F.J.Sulloway. Freud, Biologist of the Mind. Beyond the psychoanalytic Legend. N.Y. 1979; H.Ellenberger. The Discovery of the Unconscions // The History and Evolution of Dynamic Psychiatry. N.Y. 1969; P.Roazen. Freud and His Followers, N.Y. 1976. Эмпирических исследований по истории науки, в которых рассматриваются различные аспекты становления и развития психоанализа, чрезвычайно много, но они имеют узкоспециальный характер.