Историчность Махавиры можно доказать, сравнивая эти факты с данными, полученными из буддийских источников. Считается, что буддийские тексты на языке пали были записаны вскоре после смерти Будды. Они часто упоминают Натапутту, принадлежавшего к секте ниггантхов (свободных от оков). Согласно этим источникам, Натапутта умер в Паве тридцатью годами ранее смерти Будды. Правителями Магадхи при жизни Будды были Бимбисара и его сын Аджаташатру.
Утверждается, что лицо, упоминаемое в буддийских текстах, как Натапутта, есть никто иной, как Махавира, или Джнятапутра джайнов. Название места, где он умер, одинаково в обеих наборах источников. Шреника и Куника – два царя, упоминаемые в джайнских источниках, были Бимбисарой и Аджаташатру, упоминаемыми в буддийских текстах, а также в индуистских Пуранах. Фактически, джайнская Дашашрута-скандха упоминает полное имя первого из них: Шреника Бимбисара[9].
Согласно буддийским источникам, сына Аджаташатру звали Удаябхадда. А по джайнским источникам, сына Куники звали Удайин. Поскольку имена сыновей похожи, Куника отождествляется с Аджаташатру.
Слово «джайны» в качестве названия конкретной секты не встречается в буддийских источниках. Причина этого состоит в том, что последователи обоих – Махавиры и Будды, называли их джинами, поэтому термин «джайн», строго говоря, мог обозначать обе секты. Однако, согласно буддийским текстам, ниггантхи были известны крайним аскетизмом. Именно эта характеристика отличает джайнов от буддистов. Так что остаётся мало сомнений в том, что ниггантхи – это те же самые люди, которые позднее стали известны как джайны. Фактически, древняя джайнская литература, в частности, Ачаранга-сутра и Кальпа-сутра, описывают их собственное сообщество как сообщество ниггантхов.
Однако историчность Махавиры не является критически важной для истории джайнизма. Махавира не был основателем джайнизма в том смысле, в каком Будда был основателем буддизма. Как указывалось ранее, джайны утверждают, что их религия существовала с безначальных времён, а Махавира был последним великим святым или реформатором религии. Самой важной из этих реформ было введение пяти обетов вместо четырёх, существовавших в системе Паршвы (23-его тиртханкары джайнов).
Более поздняя история джайнизма была отмечена рядом расколов. Но необходимо отметить, что даже при жизни Махавиры среди джайнов существовали различные группы. Например, был аскет по имени Кеши, следовавший системе Паршванатхи[10]. Он имел долгую дискуссию с Гаутамой, учеником Махавиры, и, наконец, согласился со взглядами последнего и искренне принял «закон пяти обетов»[11]. Таким образом, первоначально независимые группы Паршвы и Махавиры были объединены. Однако, согласно шветамбарам, в течение жизни Махавиры возникали и новые расколы. Первый раскол был устроен его собственным зятем Джамали через 14 лет после достижения Махавирой просветления. Различные расколы известны как нихнавы.
Самый важный раскол – восьмой по счёту, согласно шветамбарам, случился среди джайнов несколькими веками позже Махавиры. В то время община раскололась на две ветви: дигамбара и шветамбара. Интересно отметить, что обе ветви по-разному описывают жизнь Махавиры. Шветамбары считают, что Махавира жил как принц до тридцати лет. Он был женат и имел дочь, Аноджджу, или Прийядаршану. Его внучка Яшовати родилась после того, как Махавира оставил дом. С другой стороны, дигамбары верят, что Махавира никогда не был женат.
Прежде, чем мы займёмся различиями между сектами, необходимо рассмотреть базовую философию джайнов. Она практически одинакова в обеих ветвях и почти без перемен сохранилась с самых ранних времён.
«Согласно джайнской философии, материя, состоящая из атомов, вечна, но может принимать любую форму, такую, как земля, ветер и т.д. Все материальные предметы созданы комбинацией атомов. Души бывают двух видов: те, которые подвержены перерождению в мире (сансари), и те, которые освобождены (мукта). Вторые больше не будут воплощены; они пребывают в состоянии совершенства на вершине вселенной, будучи более не связанными с миром, поскольку они достигли нирваны».
«Души (джива), которыми наполнен весь мир, отличны от материи, но, будучи субстанциями, они также вечны. Тонкая материя, входящая в контакт с душой, ведёт к её воплощению, а затем, трансформируясь в восемь видов кармы, она формирует тонкое тело, прилипая таким образом к душе (асрава) во всех её переселениях. Теория кармы – краеугольный камень всей джайнской системы. Высочайшая цель состоит в избавлении (нирджара) от кармы, перенесённой из прошлых воплощений, и остановке накопления новой (самвара). Одно из главных средств достижения этой цели – аскетизм (тапас). Джайнская система отличается от буддийской тем, что придаёт очень большое значение аскетизму, вплоть до степени «религиозного самоубийства»: такой отказ от отнятия чужой жизни любого рода описывается как высочайший долг»[12].
Методы, с помощью которых джайн избавляется от накопленной кармы и достигает нирваны, были давно предписаны. Он должен иметь правильную веру, правильное знание и правильное поведение. Это называется Триратна (Три Драгоценности). Он также должен
соблюдать следующие пять обетов:
1. Ахимса (ненасилие).
2. Сатья (правдивость).
3. Астейя (отказ от воровства).
4. Брахмачарья (целомудрие).
5. Апариграха (нестяжательство).
Как уже упоминалось, Паршванатха предписывал только четыре обета. Махавира разделил четвёртый обет Паршванатхи на два. Считается, что обет целомудрия ранее включался в обет нестяжательства, но Махавира сделал его независимым, чтобы исключить какое бы то ни было непонимание.
Понятно, что мирянам трудно соблюдать эти обеты, поэтому от них требуется соблюдение указанных правил в той степени, какую позволяют условия их жизни.
Необходимо отметить, что джайнский взгляд на человеческую жизнь и её цель всецело отличен от ведических идеалов. В Риг-веде нет никаких упоминаний о перерождении, теории кармы или нирване. Ведический взгляд на жизнь полон радости. Веды предписывают совершение жертвоприношений (яджня), включая жертвоприношение животных. Всё это делается ради удовлетворения богов, а также для того, чтобы попасть в рай после смерти. Ну а сам рай представлялся прекрасным местом, где не было никакой смерти. Ведические небеса были полны света и там исполнялись все желания[13]. Употребление сомы (возможно, интоксикант) было средством достижения желаемых целей на земле[14]. В Ведах нет и мысли об аскетической жизни на земле[15]. Веды говорят о жреческом классе, в обязанности которого входит корректное начитывание ведических гимнов при совершении жертвоприношений. Джайны, со своей стороны, не имеют ни гимнов, ни жреческого сословия. Более того, особо упоминается, что их тиртханкары были кшатриями, а не брахманами. Кроме того, медитация (йога), атомическая теория материи (вайшешика), вера в вечность материи (санкхья) и т.д., приближают джайнскую мысль к тем системам индийской философии, которые не базируются на Ведах. Интересным фактом является то, что основатели тех не-ведических систем: Капила, Канда и пр., были известны как тайртхики. Согласно энциклопедистам, было 18 тайртхиков, если не больше. Сходство слов «тиртханкара» и «тайртхика» поразительно. (Достаточно странно то, что буддисты называли тех, кто исповедовал еретические взгляды, тайртхиками.)
Махавира и, до некоторой степени и Будда, игнорировали существование ведической религии. Когда они в молодости оставили свои семьи, чтобы стать аскетами, они не протестовали против каких-либо ведических или брахманских правил. Видимо, в действительности они делали всё то, что в данной части страны считалось подобающим для лиц, имевших духовные наклонности. Будда, попробовав практиковать крайнюю форму аскетизма, оставил это занятие. Таким образом, когда он основал свою собственную новую веру, проповедовавшую умеренность, он тем самым протестовал против тех практик, которым следовали джайны и подобные им аскеты.
Важной чертой буддизма и джайнизма является то, что эти религии не слишком озабочены мирскими вещами. Также они не имеют теистических теорий. Со своей стороны, индуизм настоящего времени в значительной степени занимается именно этим. Очевидные признаки появления таких мыслей среди части населения заметны в такой пост-ведической литературе, как Упанишады. Эти тексты показывают, как возникала новая пост-ведическая религия. Брихадараньяка является одной из ранних Упанишад. Возможно, она была написана где-то в пределах того столетия, когда проповедовали Будда и Махавира. Некоторые из диалогов этой Упанишады имели место в Видехе (современная Митхила), что не очень далеко от Магадхи, где проповедовали два великих учителя. Таким образом, два века: век Упанишад и век буддизма и джайнизма, недалеко отстоят друг от друга как во времени, так и в пространстве. Но, тем не менее, чувствуется, что они принадлежат к двум всецело различным мирам. В качестве примера можно привести вопрос, который задаёт царь Видехи Джанака мудрецу Яджнявалкье в Брихадараньяка Упанишаде:
Джанака Вайдеха спросил: «Когда солнце зашло, о Яджнявалкья, и луна зашла, и огонь угас, и звук умолк, что тогда будет светом человека?»