Неоконченным преступлением признаются приготовления к преступлению и покушение на преступление (ч. 2 ст. 29 УК РФ). Стадии преступления различаются по степени общественной опасности, которая возрастает по мере выполнения виновным преступного умысла. Наименее опасной является стадия приготовления, наиболее опасной - стадия оконченного преступления.
Указанное обстоятельство нашло отражение в уголовном законе. Так, в соответствии с ч. 2 ст. 30 УК уголовная ответственность наступает за приготовление, только к тяжкому и особо тяжкому преступлению. Кроме того, согласно ст. 66 УК срок или размер наказания за приготовление к преступлению не может превышать половины максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного статьей Особенной части УК за оконченное преступление. Срок или размер наказания за покушение на преступление не может превышать трех четвертей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного статьей Особенной части УК за оконченное преступление.
Стадии неоконченного преступления возможны далеко не во всех случаях.
Субъективная сторона неоконченного преступления может выражаться только в виде прямого умысла. Стадия неоконченного преступления исключается в преступлениях, совершаемых по неосторожности, а также с косвенным умыслом.
Указанное обстоятельство обусловлено тем, что, совершая приготовление к преступлению либо покушение на преступление, виновный стремится к достижению определенной цели, желает ее наступления и прилагает определенные усилия для реализации задуманного. Следовательно, стадия неоконченного преступления возможна только в преступлениях, совершаемых с прямым умыслом.
Кроме того, стадия покушения невозможна в формальных составах преступлений, совершаемых только путем бездействия, так как указанные преступления считаются оконченными с момента начала бездействия, независимо от его продолжительности. Сказанное означает, что с момента начала бездействия это преступление автоматически считается оконченным (например, невозвращение из-за границы средств в иностранной валюте признается оконченным с момента начала бездействия, вне зависимости от времени, в течение которого виновный уклонялся от выполнения возложенной на него обязанности).
При квалификации неоконченного преступления необходимо отражать указанный факт, а равно указать, на какой именно стадии было пресечено преступление. В силу названного обстоятельства, приготовление к преступлению квалифицируется по статье Особенной части со ссылкой на ч. 1 ст. 30 УК. Покушение на преступление квалифицируется по соответствующей статье Особенной части с применением ч. 3 ст.30 УК.
Оконченное преступление квалифицируется только по статье Особенной части УК, ссылка на статьи Общей части УК не требуется.
Первую стадию совершения преступления составляют подготовительные действия, которые создают благоприятные условия для совершения запланированного преступления. Их примерный перечень дает ч. 2 ст. 30 УК РФ. Например, сговор с соучастником для совершения корыстного преступления, покупка огнестрельного оружия для совершения убийства, изучение режима работы банка для совершения хищения денег и т.д.
Длительность и тщательность приготовительных действий определяются характером готовящегося преступления. Чем оно сложнее и опаснее, тем, как правило, многостороннее и продуманнее приготовление к его совершению. В ситуативных преступлениях стадия приготовительных действий протекает свернуто, и преступление прекращается на ней редко (например, при внезапно возникшем и немедленно реализованном умысле хулигана). В преступлениях типа захвата заложников, терроризма, шпионажа, так называемого "заказного убийства" приготовительные действия многочисленны и основательны. В дореволюционном законодательстве для обозначения вины в таких преступлениях существовало понятие "предумысел". От преступлений с предумыслом отличались преступления без предумышления.
В уголовно-правовой доктрине относительно содержания приготовления к преступлению существовало немало точек зрения. Оно то признавалось "отдаленным покушением", то включалось в обнаружение умысла. В частности, в дореволюционном уголовном праве (ст. 7 Уложения 1845 г.) приготовлением признавалось лишь приискание и приспособление средства для совершения преступления. Остальные виды подготовительных действий, не связанные с орудиями и средствами совершения преступления, относились к обнаружению умысла.
С обеими крайностями дореволюционного уголовного права нельзя согласиться. Покушение, независимо от степени его отдаленности от оконченного преступления, отличается от самого близкого к совершению преступления подготовительного действия тем, что все подготовительные действия совершаются до начала исполнения состава преступления, его объективной стороны. Они лишь предваряют, создают условия для совершения преступления. Что касается обнаружения умысла, то, как ранее отмечалось, оно стадией преступления не является.
Практические, т.е. законодательный и правоприменительный, аспекты приготовления к преступлению сводятся к следующему:
а) объем криминализации приготовления к преступлению; б) отличие его от покушения; в) пределы наказуемости приготовления.
В истории российского уголовного законодательства ответы на эти вопросы предлагались неодинаковые. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных ограничивало приготовительные действия приисканием и приспособлением средств для совершения преступления. Наказывалось оно лишь в двух случаях: когда было противозаконным само приобретение некоторых средств (например, оружия) и когда приготовление относилось к особо тяжким преступлениям. Таких преступлений по Уложению было четыре: приготовление к мятежу, подделке денежных знаков, убийству и подлогу. УК РСФСР 1922 г. расширил понятие приготовления, он отказался в принципе от его криминализации. Так, ст. 12 гласила: "Приготовлением к преступлению считается приискание, приобретение или приспособление орудий, средств и создание условий для совершения преступлений.
Приготовление к преступлению карается, если оно само по себе является наказуемым действием".
Основные начала уголовного законодательства СССР и союзных республик 1924 г. вообще отказались от терминов "приготовление к преступлению" и "покушение на преступление"; в них говорилось о "начатом преступлении". Терминологическая неопределенность привела к тому, что законодатели союзных республик толковали это понятие по-разному: одни - как покушение, а другие - как приготовление и покушение. Пленум Верховного Суда СССР в своем постановлении от 7 мая 1928 г. разъяснил, что под "начатым преступлением" имеются в виду и приготовление, и покушение. Президиум ВЦИК СССР придал этому толкованию легальную силу. В результате все республики вынуждены были криминализировать приготовление к любому преступлению, что было теоретически ошибочным и отступало от позиций первого советского УК. Понимая это, авторы директивного письма Наркомюста СССР и Верховного Суда СССР по применению УК 1926 г. ориентировали практические органы так: "Однако следует подчеркнуть, что применение мер наказания за приготовление к преступлению может иметь место лишь в тех случаях, когда приготовительные к преступлению действия вылились в конкретную форму начала осуществления преступного умысла, а потому и являются социально опасными". Подчеркивалось тем самым, что приготовление наказывается при наличии в нем конкретной общественной опасности, которая определяется главным образом тяжестью подготавливаемого преступления.
Сложившаяся правоприменительная практика, по существу, подвергала преследованию и наказанию приготовления лишь к тяжким преступлениям - убийству, крупным хищениям, разбою. В 30-40-е гг. статья УК о приготовлении к преступлению использовалась как средство для грубейших нарушений законности. Вымышленное обвинение в "приготовлении к террористическому акту" нередко встречалось в приговорах как основание для суровых репрессий. УК РСФСР предусматривал ответственность за приготовление ко всем преступлениям. В отличие от покушения понятие приготовления не содержало важного признака - прерванности подготовительных действий по не зависящим от лица обстоятельствам. Фактически кодекс определял не приготовление к преступлениям, а приготовительные действия.
"Приготовлением к преступлению признается, - устанавливала ст. 15, - приискание или приспособление средств или орудий или иное умышленное создание условий для совершения преступления". Наказывалось приготовление в рамках санкций за оконченное преступление[37].
УК РФ 1996 г. внес в норму о приготовлении к преступлению существенные изменения. Он расширил примерный перечень приготовительных действий, добавив "приискание соучастников преступления, сговор на совершение преступления", указал в качестве обязательного признака приготовления вынужденную прерванность приготовительных действий, "если при этом преступление не было доведено до конца по не зависящим от лица обстоятельствам". Декриминализированы приготовления к преступлениям небольшой и средней тяжести.
Приготовление к преступлению совершается исключительно с прямым умыслом. С такой формой вины коррелирует обязательный объективный признак приготовления - прерванность до начала исполнения состава по не зависящим от лица обстоятельствам. Именно желая наступления общественно опасных последствий, субъект создает все необходимые условия, и только непредвиденные обстоятельства срывают его планы.