* * *
Автор не может не согласиться с тем, что концентрированное описание снижения эффективности коммуникации в результате взрывного увеличения ее масштабов способно произвести удручающее впечатление, особенно на подвижную психику. Порой оно вызывает искреннюю обиду и обвинения в клевете, порой - отчаянные попытки немедленно исправить имеющиеся «отдельные последствия недостаточно профессионального использования великолепных в целом систем передачи информации».
Однако описанные проблемы являются не только неустранимыми, технологически обусловленными особенностями всего современного этапа развития человечества, но и привычными явлениями, вошедшими в плоть и кровь практически всех относительно развитых современных обществ.
Это среда, в которой мы живем и к которой мы должны приспосабливаться, если хотим быть успешными и достигать своих целей. Как многократно подтверждено всем человеческим опытом, сколь угодно последовательное отрицание реальности не ведет само по себе ни к ее исчезновению, ни даже к исправлению.
2.3. Культура как ключевой фактор конкурентоспособности
Как это ни парадоксально, изложенное в предыдущем параграфе свидетельствует о превращении культуры в один из важнейших факторов конкурентоспособности.
Причина превращения заключается прежде всего в таком фундаментальном явлении, как уменьшение значимости логических рассуждений в результате вызываемого информационной революцией снижения адекватности индивидуального сознания. Сегодня при помощи современных технологий формирования сознания на основе внешне безупречных логических построений можно обосновать практически все, что угодно, включая целесообразность самых абсурдных и разрушительных действий. Классическим примером служит хорошо известное российскому читателю навязывание целесообразности либеральных реформ заведомо не «не дозревшим» до них обществам, которое стало стержневым элементом информационной политики не только «либеральных фундаменталистов» и МВФ, но и сменяющих друг друга администраций США.
В условиях обнажающейся слабости осознанного индивидуального восприятия мира спрессованные в общественную идеологию коллективные убеждения и коллективные «социальные инстинкты» общества оказываются огромным стабилизирующим фактором, действенно поддерживающим его адекватность.
Вместе с тем идеология, хотя и носит структурообразующий характер практически для любого современного общества, относительно неустойчива. Как показывает мировой опыт, масштабные общественные катаклизмы, в том числе реализуемые полностью или частично сознательно, способны привести не только значительные массы людей, но и целые общества к коренному пересмотру своей идеологии и решительному, порой исключительно быстрому и глубокому отказу от недавно казавшихся незыблемыми убеждений.
Только нынешнее поколение россиян в результате либеральных реформ отказалось от формально социалистической, а на деле крестьянской, общинной идеологии солидарности в пользу индивидуалистического «человек человеку волк». Оно же болезненно пережило полное отрицание интернационалистской идеологии и подлинный взрыв национализма в республиках СССР (и чуть позже - в республиках в составе Российской Федерации) на переломе 80-х - 90-х годов ХХ века. Сегодня оно же переживает резкий рост русского национализма в ответ на волну мигрантов из брошенных постсоветских республик и формально российских республик Северного Кавказа, несущую с собой волну этнической преступности.
Смена идеологии является вполне естественной и обычной реакцией общества на системный кризис, при помощи которой общество адаптируется к качественно новым условиям и потребностям и пытается исправить ошибки, допущенные им в прошлом и приведшие к этому кризису. «Великая депрессия» в США, молодежные волнения конца 60-х и многие другие глубокие потрясения (не говоря уже о военных катастрофах, постигших Германию и Японию) также приводили к существенному обновлению, а порой и решительному изменению господствующей идеологии.
Относительная неустойчивость господствующей идеологии вызвана не только ее адаптивной ролью, но и безусловной вторичностью по сравнению с общественной культурой. Идеологию можно сравнить с последствиями воспитания, культуру - с генетически заложенными особенностями. Если идеология дает обществу систему условных, приобретенных рефлексов, то культура - систему рефлексов безусловных, не поддающихся корректировке при помощи воспитания в течение жизни.
Именно культура как совокупность систем ценностей, стереотипов мышления и поведения, свойственных данному обществу, является ключевым элементом как его устойчивости, так и его приспособляемости к внешним воздействиям без разрушения его существенных черт. «Культурный код» общества, определяя и сохраняя эти существенные черты в рамках общей изменчивости, служит аналогом генетического кода индивидуума.
Так же, как генетический код индивидуума включает в себя безусловные рефлексы, необходимые для его выживания, культура общества включает широкий набор разнообразных социальных рефлексов, наиболее полно определяемый понятиями «национальный характер» и «национальная психология». Как и рефлексы отдельной личности, социальные рефлексы, носителем и ретранслятором которых служит культура, на бессознательном уровне обеспечивают выживание того или иного общества, поддерживают разумность его поведения и следование собственным, а не навязываемым извне интересам. Интересы общества фиксируются и поддерживаются при помощи культурных стереотипов на неосознанном, для общества генетическом, то есть именно культурном уровне.
В результате культура становится стихийным и потому важнейшим в условиях информационной революции и хаотического формирования сознания механизмом поддержки общественной адекватности. Обеспечивая разумность общества, несмотря на информационное давление его конкурентов, культура тем самым поддерживает его конкурентоспособность.
Конечно, в конкретных ситуациях, особенно связанных со столкновением с принципиально новыми явлениями и проблемами, архаичная культура может подсказывать - и, более того, обычно подсказывает - принципиально неправильные решения. Но в данном разделе речь идет именно о стратегических, ценностных выборах, при которых концентрированное информационное воздействие, как правило, незаметно для более слабого общества подменяет его собственные интересы интересами его конкурентов. В условиях широкомасштабного и направленного формирования сознания обнаружить подмену и тем более нейтрализовать ее можно только на инстинктивном, неосознанном уровне, и культура выступает в качестве наиболее концентрированного выражения общественного здравого смысла, своего рода «критерия истины» для неопределенных и принципиально не определяемых ситуаций.
Другим фактором, обеспечивающим высокое значение культуры в современных условиях, является предельное ужесточение глобальной конкуренции. Подробно это явление будет рассмотрено ниже (см .параграф 9.2); пока же нам достаточно отметить, что оно - опять-таки парадоксально - в сочетании с другими реалиями информационной революции создает условия, в которых спрос может найти практически любая особость, причем вне зависимости от ее целесообразности с точки зрения обыденного сознания.
Непосредственная причина этого парадокса заключается в общей особенности предъявляющих основную часть мирового спроса современных развитых экономик, для которых характерна стандартизация производства при индивидуализации потребления. Дизайнерские изыски лишь частично и всякий раз ненадолго смягчают это глубокое и болезненное противоречие, являющееся одним из «скрытых моторов» современного рынка.
Его практическое следствие - постоянное наличие колоссального неудовлетворенного спроса на необычное. Для фокусировки этого размытого, неопределенного и не сознающего себя спроса на конкретных товарах и услугах требуется лишь относительно небольшое и стандартное по своим механизмам информационное воздействие.
Развитый мир - во многом вследствие защищенности своих граждан от житейских угроз и даже обычных проблем - поражен жестоким сенсорным голоданием. Быстро привыкая ко все новым видам эмоций, с небывалой быстротой поставляемых ему глобальным телевидением (включая политические новости, что представляется принципиально важным с точки зрения современных политических технологий и закономерностей) и современными информационными технологиями, он все более остро нуждается во все новых и новых впечатлениях, подобно пресыщенным китайским, римским и французским аристократам прошлого, нуждавшимся во все новых и новых вкусовых ощущениях.
Это делает напряженным производство всех относительно простых стандартизированных товаров и услуг, которые требуют минимальных совокупных издержек на изготовление, доставку и обслуживание потребления.
Однако всякая особость, по самой своей сути не встречая конкуренции, почти гарантированно находит себе спрос. Разнообразие вкусов в условиях сенсорного голодания позволяет находить, - а точнее, создавать - свою рыночную «нишу» и выживать практически любой особости при условии наличия у нее ресурсов для противостояния обезличивающему и уравнивающему давлению внешней среды и умению искать указанные ниши.
Особенный товар или услуга по самой своей сути, просто в силу своей оригинальности не наталкивается на жесткую конкуренцию и оказывается монополистом на создаваемом им для себя рынке. Если этот рынок достаточно прибылен, или емок, или специфичен, производитель получает ресурс для того, чтобы закрепить свою особость при помощи информационных технологий, защищающих его «интеллектуальную собственность» (а на самом деле монопольное положение на создаваемом им рынке) от «подделок» (то есть конкуренции).
Монопольное положение производителя защищается не только юридическими средствами, но и зачастую более дешевым и действенным формированием у потенциального покупателя соответствующей (иррациональной и, как правило, заведомо не соответствующей действительности) убежденности - например, в том, что «правильное» сакэ может быть произведено только в Японии, виски в Шотландии, а коньяк во Франции.
В этих условиях ключевым вопросом национальной конкурентоспособности становится поиск и распространение особенных, оригинальных товаров и услуг, причем желательно уникальных.
Для каждого общества сферой его максимальной особости и минимальной воспроизводимости для окружающих является культура. При разумном отношении к себе она служит неисчерпаемым кладезем оригинальных и при этом как минимум трудно воспроизводимых представителями иных культур товаров, услуг и стереотипов. Они конвертируются в конкурентоспособность при помощи набора достаточно стандартных процедур, - посильных, правда, по интеллектуальным, организационным и финансовым причинам далеко не каждому современному обществу.
Таким образом, стремление к сохранению национального «образа жизни» и, соответственно, культуры вызвано отнюдь не только исторической сентиментальностью и стремлением сохранить внутреннее культурное разнообразие общества как залог его более высокой приспособляемости в будущем. Не менее важным и, по всей вероятности, более глубоким мотивом стремления к поддержанию и развитию общественной культуры и «национального духа» является их восприятие как залога поддержания особости общества и, соответственно, его большей конкурентоспособности, в том числе и в настоящем.
Важным фактором, повышающим значимость культуры в условиях информационной революции, является и превращение информации в наиболее важный, а скорее всего - и наиболее массовый предмет труда. Между тем информация по самой своей сути является носителем культуры. Она неотделима, неотъемлема от культуры тех, кто ее создает, передает и обрабатывает. Даже с чисто формальной точки зрения информация обычно передается и воспринимается на том или ином языке, являющемся носителем культурного кода.
Различие культур передающего и воспринимающего информацию оказывает серьезное влияние на воздействие передаваемого сообщения. Чем выше различия в культурах, тем выше это влияние, которое в отдельных случаях может превосходить даже влияние самого содержания этой информации.
В условиях создания, передачи и обработки информации как одного из наиболее важных форм деятельности особенности культуры, позволяющей или мешающей понимать представителей иных культур, становятся ключевым фактором конкурентоспособности.
Влияние этого фактора неоднозначно и ситуативно, так как в условиях массового формирования сознания, подрывающего значение логики, непонимание (в том числе из-за культурного разрыва) иногда оказывается единственным спасением из технологично расставленной ловушки.
Для понимания возросшей важности культуры в эпоху информационной революции важно, что она задает стандарты, стереотипы мышления и эмоций, в соответствии с которыми осуществляется как создание, так и восприятие информации.
Между тем весь мировой опыт однозначно свидетельствует о том, что наиболее эффективной стратегией участия в конкуренции является создание стандартов, наиболее соответствующих своим собственным склонностям, и последующее навязывание их потенциальным конкурентам. Стандартизация в важнейшей области современной жизни - в информационной сфере - по самой сути информации неминуемо, хотя и не всегда осознаваемо, несет на себе сильнейший отпечаток «материнской» культуры.
Для обществ с иными культурами этот стандарт чужд и потому как минимум неудобен и объективно является сдерживающим их развитие, а как максимум - враждебен и потому прямо разрушителен. Особенно существенное и быстрое влияние на конкурентную борьбу оказывает распространение среди представителей той или иной культуры чуждых ей стандартов ведения политической и коммерческой деятельности.