Часть 3.
ИЗМЕНЕНИЕ МИРОПОРЯДКА:
ДОМИНИРОВАНИЕ И ВЫЗОВ
Рассмотрев влияние современных информационных технологий, породивших глобализацию, на отдельного человека и на жизнь отдельного человеческого общества, мы переходим к изучению их влияния на взаимодействие человеческих обществ между собой.
Седьмая глава посвящена разрыву в уровне развития различных обществ, который под действием указанных технологий углубляется и впервые в истории человечества делается непреодолимым - правда, лишь в рамках этих технологий. Рассматривается изменение важнейших ресурсов развития, вызванное распространением информационных технологий, и влияние этого изменения на ключевые аспекты экономического и политического развития. Выделяется качественно новый тип технологий - метатехнологии, в принципе исключающие возможность конкуренции с их разработчиками.
Тема восьмой главы - изменение характера конкуренции, главным фактором которой становятся уже не деньги, но технологии. Анализируется технологический аспект традиционного - странового и регионального - разреза политической структуры современного человечества. Рассматривается значение различных видов технологий для формирования и поддержания соотношения сил между различными странами и группами стран. Особое внимание уделено переносу «центра тяжести» конкуренции с рынков сбыта товаров на ресурсы, необходимые для их производства.
Девятая глава рассматривает место, занимаемое в современной геополитической и геофинансовой структуре человечества такими традиционно находящимися в поле зрения исследователей элементами мирового порядка, как транснациональные корпорации. Выявляются причины, усугубляющие по мере развития глобализации их монопольное положение. Анализируются возникновение и специфика действующих в планетарном масштабе глобальных монополиц, их загнивание и вызываемый этим загниванием структурный кризис не просто мировой экономики, но и самой рыночной модели развития человечества.
Глава 7. ТЕХНОЛОГИЧЕСКИЙ РАЗРЫВ:
РАЗДЕЛЕНИЕ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА
7.1. Концентрация интеллекта
Описанное выше (в параграфе 5.1.) обособление во всех странах групп людей, работающих с современными информационными технологиями, в «информационное сообщество» неизбежно ведет к концентрации этого сообщества в наиболее развитых странах.
Ведь такое сообщество может быть относительно устойчивым только в относительно богатом и демократическом обществе, способном обеспечить его членам материальный достаток, признание и, что ничуть не менее важно, профессиональную среду обитания. На примере нашей страны мы слишком хорошо знаем, что интеллект, даже если и выживает, то, во всяком случае, не воспроизводится в бедности и опасности.
Столь неблагоприятные условия оставляют специалистам - особенно такой быстро обновляющейся и требующей постоянного общения сферы, как современные информационные технологии - крайне ограниченный и весьма жесткий выбор. Они либо выталкиваются общественной средой в более развитые страны, либо стихийно уничтожаются ей как профессионалы на месте. Именно благодаря этому происходит весьма быстрое перетекание «информационного сообщества» из остального мира в развитые страны, которое прекратится лишь с полным сосредоточением этого сообщества преимущественно в развитых странах.
Однако процесс «утечки умов» на этом не остановится: параллельно с этим перетеканием будет происходить (а вообще-то, уже полным ходом идет) концентрация основной части «информационного сообщества» человечества в «наиболее развитых» странах.
Ведь, хотя «утечка умов» наиболее болезненна для наименее развитых стран (в силу редкости специалистов их относительная ценность для них выше), переток наиболее значимых - интеллектуальных - ресурсов, предопределяющих успех в глобальной конкуренции, охватывает весь мир.
Невозможно спорить с тем, что отток специалистов из экономически слабых стран носит наиболее массовый, заметный и однонаправленный характер. Но точно такое же движение специалистов, хотя и в меньших масштабах и менее заметных формах, наблюдается и в развитых странах.
Точно так же, как в погоне за лучшими условиями жизни и работы, профессиональной востребованностью и признанием специалисты перебираются из менее развитых стран и регионов в развитые, - точно по тем же самым причинам из развитых стран они стремятся в созидающие новые технологические принципы «наиболее развитые» общества, к которым в настоящее время можно отнести прежде всего США, и, в меньшей степени, Великобританию.
Данное движение не просто формирует и углубляет разрыв между развитыми и всеми остальными странами и дополняет его в принципе подобным ему, хотя и менее глубоким и болезненно воспринимаемым, разрывом между основной массой развитых стран и «наиболее развитыми» странами. Оно позволяет с уверенностью утверждать, что при сохранении сложившихся тенденций технологического развития оба указанных разрыва уже в самое ближайшее время смогут приобрести, если еще не приобрели, окончательный и принципиально непреодолимый характер.
А это, в свою очередь, предопределяет прекращение или как минимум качественное замедление прогресса (по крайней мере, технического) вне развитых стран (а со временем - и вне наиболее развитых стран), с одной стороны, и необратимую социальную и финансовую деградацию развивающихся стран - с другой.
При этом из-за обостряющейся конкуренции, в том числе и за специалистов, представляется разумным ожидать постепенного сокращения количества как развитых, так и наиболее развитых стран. Мигрируя в относительно более развитые страны, интеллект лишает покидаемые им территории важнейшего фактора развития и отталкивает их на нижние уровни глобальной «конкурентной лестницы».
Это создает объективно обусловленный и не преодолимый на современном этапе развития человечества технологический разрыв, в первую очередь между развитыми и развивающимися странами. Более того: этот разрыв превращает само понятие «развивающихся» стран в беспомощный эвфемизм, призванный скрыть обозначаемую им трагическую реальность не «развивающихся», а уже окончательно неразвитых стран, обреченных играть вторые роли не только в мировой политике, но и в мировой экономике.
Этот разрыв, а точнее - технологически обусловленная пропасть существует не только между странами, но и внутри каждой из них. Ведь «информационное сообщество» неминуемо, в силу самого своего характера обособлено от остальной части общества, в котором оно в каждый конкретный момент пребывает. Таким образом, как это ни парадоксально, информационные технологии, - эти технологии всеобщей коммуникации и мгновенной связи всего со всеми, - ввергают человечество в глубоко трагическую эпоху многообразной, глубокой и окончательной разделенности.
Рядом с этой интерактивной, погруженной в многоуровневую сеть всеобщей коммуникации разделенностью эпоха феодальной раздробленности выглядит подлинным праздником международной и межклассовой солидарности.
7.2. Новые ресурсы для новых технологий
Быстрое распространение и неуклонное совершенствование информационных технологий (и особенно технологий high-hume) привели к существенным, а в целом ряде направлений и принципиальным изменениям в функционировании использующих их обществ и в их взаимодействии с остальными, менее развитыми странами. Понятно, что это не могло не затруднить адекватный анализ и оценку новых реалий общественной и государственной жизни развитых стран со стороны остального мира, оказавшегося за их порогом, в том числе и со стороны России.
Указанные изменения неоднородны. Они носят как позитивный, так и негативный характер, создают развитию человечества как новые возможности, так и пугающие преграды.
Наиболее тесно они связаны с изменением ресурсной базы, используемой новыми технологиями.
7.2.1. Производительное использование спекулятивного капитала
Прежде всего, следует подчеркнуть, что важнейшим ресурсом для наиболее эффективного класса технологий - технологий high-hume - стало само человеческое сознание. Его гибкость, адаптивность и связанная с этим постоянная изменчивость привели к тому, что преобразовывающие его технологии high-hume, в свою очередь, помимо высочайшей производительности, стали отличаться от традиционных видов технологий еще и высочайшей изменчивостью, то есть максимальной скоростью прогресса.
Именно поэтому пионеры освоения технологий high-hume и информационных технологий в целом - США - привлекли к созданию информационных технологий спекулятивный финансовый капитал, высокая мобильность которого наилучшим образом соответствует изменчивости разрабатываемых с его помощью технологий.
Привлечение такого капитала в создание обычных технологий, как показывает опыт развивающихся стран (в первую очередь «новых индустриальных» стран Юго-Восточной Азии), крайне опасно из-за врожденной «медлительности» неинформационных технологий. Осуществление любого производственного (то есть связанного с их серьезным изменением) проекта требует качественно больше времени, чем то, на которое готов вкладываться традиционно «короткий» спекулятивный капитал.
В результате наблюдается разрушительное несовпадение скорости движения спекулятивного капитала и создания объектов традиционных технологий. Масштабные вложения спекулятивного капитала оказываются неэффективными и опасными для национальных экономик именно по этой причине: он уходит, подчиняясь текучей конъюнктуре глобальных рынков, не успев создать ничего реального и оставляя после себя одни разрушения.
Однако скорость развития информационных технологий качественно выше, чем обычных. Поэтому они оказываются единственным видом технологий, по отношению к которым «короткий», спекулятивный капитал может оказаться нормальным производительным. Время их обновления так мало, а цикл жизни настолько сжат, что соответствует скорости обращения даже финансового капитала.
Одним из фундаментальных следствий этого является недостаточная обоснованность получающих все большее распространение опасений, связанных с возникновением в американской экономике «фондового пузыря». Как представляется, львиная доля внешне спекулятивных инвестиций направляется на развитие информационных технологий и за счет относительно высокого темпа их развития носит для их получателя вполне нормальный производственный, а не спекулятивный характер.
Поэтому ожидания на американском рынке катастрофического «прокола» такого спекулятивного «пузыря» по образцу, например, японского представляется бесперспективным занятием, годным лишь для временного воодушевления реваншистов. Структурный кризис американской экономики (подробно он будет описан ниже) действительно носит болезненный характер и ведет к серьезному снижению совокупной капитализации как США, так и других развитых стран, однако он не перерос и перерастет в неуправляемое «схлопывание» рынков и не превратится в финансовую катастрофу.
Его внешние проявления будут значительно меньше и мягче предвкушаемых отдельными ракетно-квасными «патриотами» в том числе и потому, что большая часть вложений, извне американской экономики выглядящих спекулятивными, на самом деле являются производительными.
В этой позитивно ориентированной стратегической стабильности наиболее полно и ясно выражается принципиальное преимущество американской экономики перед экономиками практически всех других стран мира. В этом - залог ее по меньшей мере среднесрочной устойчивости и победы в, весьма вероятно, предстоящих в ближайшие годы новых глобальных финансовых потрясениях.