В следующей беседе, состоявшейся через две недели (которой предшествовали два телефонных звонка, уже менее "отчаянных"), Л. спросила: "Ну, скажите, мне все бросить?" - "Зачем же "все"? Любовь не бросить". - "Так что же? Делить любовь между двумя?!" (возмущенно). - "Смотря о какой любви вы говорите". Л. уже не возмущается, она понимает, о чем я говорю. За это время в ее сознании произошло явное изменение. Незаметно для себя она стала утверждать то (и теми же словами), что в прошлой беседе возмущало ее: например, она спорила со своими сотрудницами о том, есть ли "бескорыстная любовь", и в ответ на их отрицание уверяла их, что только такая любовь - "настоящая". Голос собеседника стал ее голосом, потому что был выражением голоса ее же неосознанного духовного "Я". Идеал бескорыстной любви - общечеловеческий идеал, выраженный в искусстве и мудрости всех времен, поэтому он присущ потенциально каждому человеку.
Во второй беседе, уже осознав альтернативу, в которой она находится, Л. проявила склонность к определенному выбору, ожидая от меня подтверждения и опоры в том выборе. Но я не удовлетворила ее ожидание, чтобы не нарушать самостоятельность и свободу этого выбора, пока продиктованного в значительной степени желанием успокоиться на каком-то определенном решении: "пристать к одному берегу".
В этой беседе Л. много говорила о том, что если бы ее муж "исправился", стал более энергичным в обеспечении семьи, ей лучшего не надо было бы желать. Мы сошлись на том, что лучше не возмущаться, а помочь ему устроиться на другую работу.
Прежний знакомый был для Л. "идеалом" мужа-добытчика, энергичного, "самостоятельного" мужчины. Но сама Л. - человек слишком "самостоятельный" и энергичный, чтобы ужиться со своим "идеалом" мужчины. Она поняла, что ее муж для нее - "идеальный" партнер.
В третьей беседе Л. выглядела успокоившейся. Она начала с того, что теперь мало видит мужа, потому что он приходит в двенадцать часов ночи, так как подрабатывает в кооперативе, куда она его устроила. Она ждет его прихода, даже скучает о нем и радуется, что он, наконец, обеспечит семью, станет тем, кого она хочет в нем видеть. Она встретилась недавно у метро со своим другом, но оба они торопились по домам, смотрели на часы...
В наше время ведущим мотивом вступления в брак является любовь. В прежние времена, да и ныне в традиционных семьях любовь обычно не предшествует браку4. Однако прочным брак является в традиционной семье, а не в "современной". Социологи говорят о том, что среди тех, кто вступил в брак, потому что "пора заводить семью", оказывается больше благополучных пар, чем среди тех, кто соединился по любви. По-видимому, дело в том, что, называя "любовь" в качестве мотива брака, опрашиваемые вкладывают в это слово разные содержания. Можно выделить по меньшей мере три различных понимания этого слова: любовь как сексуальное влечение; любовь как потребность быть любимым; любовь как доминанта на Другом. Устойчивое преобладание одного из них в сознании и складе личности позволяет кратко наметить три типа личностных установок.
Доминирование полового влечения. Гипертрофия полового влечения ведет к образованию сексуальной доминанты, захватывающей все жизненные силы человека, превращая его в раба своих влечений. Это становится преградой для психического и духовного развития человека. Естественная нормальная иерархия личности оказывается перевернутой: высшие психические и духовные потребности, стремления "вытесняются" и блокируются низшими влечениями. Сами по себе правомерные, низшие влечения в таком перевернутом виде становятся извращенными и паразитирующими - это путь распада личности. Таков предельный вариант этой личностной установки.
Опыт консультирования разводящихся супругов говорит о том, что такие люди не способны к созданию семьи, так как у них слишком сильна потребность в смене "объектов" удовлетворения сексуального влечения. Порою они глубоко страдают от этого, сознавая, что неспособны любить, понимая, сколько горя приносят оставленным женщинам и детям. Однако нельзя считать их "безнадежными". Возможность решительно изменить себя и свою жизнь остается у человека, пока он жив.
Потребность быть любимым. Эта потребность свойственна каждому человеку с самого раннего детства. Ее нормальное развитие выражается в способности к ответной любви. Но нередко потребность в любви направляется исключительно на себя.
Американский психолог К. Хорни дала подробные клинические характеристики представителей подобного типа личностной установки. Односторонняя потребность быть любимым служит психической защитой от чувств повышенной тревожности, неуверенности, страха, своими корнями уходящих в раннее детство. Чувства эти обусловлены разного рода неблагоприятными взаимоотношениями ребенка со взрослыми: отсутствием или недостатком любви родителей, повышенной опекой, сопровождающейся отрицательными эмоциями, деспотизмом. Пережитые душевные травмы ведут к неврозам, тормозящим развитие личности и индивидуальности.
Логика невротической потребности быть любимым такова: "ты меня любишь - значит, ты меня не обидишь". Эта потребность в любви эгоцентрична, хотя она может маскироваться внешними проявлениями ответной любви. Таких людей характеризуют болезненная мнительность и обидчивость, ревность, стремление во что бы то ни стало привлечь к себе внимание и т.п.
Отечественный психолог Л.С. Славина в своих исследованиях показала, что у детей дошкольного возраста, не признанных, не любимых в группе детского сада, в поведении заметны проявления агрессивности, желание командовать, завышенные притязания. После того как удовлетворяется потребность в любви взрослого, улучшаются взаимоотношения в группе сверстников, выравнивается характер ребенка.
В исследованиях отечественных психологов М.С. Неймарк и Л. И. Божович есть данные о том, что не удовлетворенная в семье потребность в любви приводит к эгоистическому складу личности ("личная направленность") в сочетании с неадекватно завышенными притязаниями на успех. Так, у подростков неудачи при выполнении заданий взрослого вызывают вспышки бурных эмоций - гнева, протеста, обвинения и т.п., в которых проявляется их ставшее хроническим душевное неблагополучие ("аффект неадекватности"). Болезненно реагируя на неуспех, подросток обвиняет в своих неудачах либо других людей, либо обстоятельства, не признавая своей несостоятельности.
Нередко "аффект неадекватности" приходится наблюдать и у взрослых в чрезмерных притязаниях на любовь к себе. Истинная любовь - редкая гостья, но претендуют на нее очень многие. Неспособность любить в сочетании с сильной потребностью быть любимым приводит к состоянию хронического аффекта, который проявляется по отношению к близким людям в бурных, неуправляемых эмоциональных взрывах, не адекватных той ситуации, которая послужила поводом для них.
Приходится признать, что те, кто вступил в брак, потому что "пора заводить семью", находятся в лучших психологических условиях: у них нет неадекватных притязаний и разочарований, они заняты не своими отношениями, а делами, которых так много в семье.
Способность любить. Любовь связана с развитием творческой индивидуальности. В ней личность реализует себя и помогает раскрыться любимому человеку. Известный американский психолог А. Маслоу подробно описал такой тип "самоактуализирующейся личности". Для нее характерна гармоническая иерархия природных и духовных потребностей, направленность вовне - на других людей и на творчество, высокая продуктивность, непрестанное развитие и совершенствование, спокойная уверенность в себе и уважение к другим. Такой человек верен в любви и надежен в семье.
Если чувственные удовольствия неизбежно приводят к пресыщению - таков психологический закон "насыщаемости", то любовь не насыщаема: любимый человек не надоедает, он раскрывается все глубже и глубже. Любовь соединяет воедино две индивидуальности, призванные дополнять друг друга.
В русской литературе есть поэтическая повесть о Петре и Февронии. В ней ничего не говорится о "пылкой страсти", о чувствах князя Петра и мудрой девы Февронии, а рассказывается об их чудесной встрече, о том, как они остались верны друг другу вопреки стремлению злых людей разлучить их. С удивительным эпическим спокойствием повествуется о том, как они вместе закончили свою жизнь. Феврония, услышав зов супруга своего, замотала нитку вокруг иглы и послала сказать князю Петру, в иночестве Давиду, что она готова прийти на зов его.
В супружеских отношениях человек надеется обрести полноту взаимного слияния, взаимопонимания, полагая, что залогом этого являются интимные отношения. Вот как писал об этом выдающийся польский психотерапевт А. Кемпински: "В эротическом контакте дополняется собственная оценка; на себя человек смотрит глазами другого, что может действовать мобилизующим образом, а благодаря такому взгляду человек верит в себя". В словах "он (она) меня не понимает" содержится чувство неисполненных желаний и надежд на то, что именно в эротической связи можно найти полноту жизни. Между тем, несмотря на физическую близость, остается психическая изоляция". Так супружеские отношения, основанные на сексуальной привязанности, ведут к болезненному эгоцентризму. Это не эгоизм, характеризующийся культом своего "Я", которое утверждается за счет других. Эгоцентризм - "это вращение вокруг собственной оси человека, движение вперед которого было задержано". Эгоцентрическая "доминанта на себе" может сочетаться с внешним альтруизмом, образуя глубокий раскол в психическом строе личности. Эта глубинная доминанта закрывает глаза на другого (феномен Двойника), приводит к неадекватным требованиям, желанию перевоспитать супруга по своему образцу.