После того как Маг закрыл шкаф, его движения стали намного более энергичными и уверенными. Он достал из кармана кристаллический шар и поднял его к своим глазам. И пока он держал его кончиками пальцев левой руки, кристалл начал разгораться тем же самым ярким светом как прежде. Хотя кристалл осветил комнату ослепительным сиянием, это не заставило боку отступить. Найл нервно окинул взглядом своё собственное тело. К счастью оно осталось невидимым. Шар, очевидно, потерял большую часть своей силы.
Маг пересек комнату, подошел к стеклянному цилиндру и приблизил шар поближе к нему. Выражение его лица однозначно указывало, что он был расстроен исчезновением Найла. Но он быстро собрался, его мысли были столь же ясны, как будто он говорил во весь голос. Он спросил демона:
— Есть ли кто-то еще в этой комнате?
Сердце Найла, казалось, остановилось. Не поднимая глаза, бока сказал:
— Да.
— Кто?
Бока ответил:
— Мертвые.
Его голос имел странный, шелестящий тембр, как будто у него связки сделаны из сухих листьев.
— Где?
Бока указал на троглодитов, которые все еще парили вокруг шкафа.
Маг протянул шар в том направлении и попытался, видимо, рассмотреть троглодитов, усилив при этом свечение кристалла, но свет, похоже, сдул троглодитов прежде, чем Маг их рассмотрел. Почти сразу шар снова потух. Маг повертел его между пальцами в нескольких дюймах от лица, и его выражение показало, что он осознал степень потери. Внезапно превратившись в утомленного старика, он отошел к стулу. Боке он сказал:
— Ты должен сделать меня другим.
Бока не ответил, его лицо оставалось бесстрастным.
Маг повторил:
— Ты слышишь меня?
— Да.
Демон говорил это опустив глаза, но с того места, где стоял Найл, хорошо было видно, насколько они полны ненависти.
Глаза Мага уставились на темное пятно на полу: то было место, где пролилась кровь Джелко. Маг послал мощный телепатический сигнал, который был эквивалентом сердитого окрика. Охрана немедленно появилась в дверном проеме. Маг указал на пол.
— Убрать это прежде, чем тут всё измажется.
Охранник отсалютовал и через мгновение вернулся со шваброй и ведром. Найл с интересом наблюдал, как охранник отчаянно пытался отчистить коричневое пятно, которое от воды стало ещё более темным. В конце концов, он сбегал за большой жесткой щеткой, которая также ничем не помогла.
Маг сказал устало:
— Уйди, дурак. Разве ты не знаешь, что кровь надо было смывать пока она свежая?
Едва способный поверить, что остался цел, охранник убрался со своей шваброй и ведром.
После этого Маг потребовал:
— Когда заключенные прибудут, мэра и его жену — сюда.
Охранник отсалютовал и кинулся исполнять приказание.
Так как Маг расслабился в своём кресле, то его мысли снова можно было легко прочитать, и Найл понял, что тот снова размышляет над проблемой исчезновения пленника. Он винил во всём взбунтовавшуюся толпу, которая отвлекла его в критический момент. Мысли о жестокой мести, казалось, заполнили всю комнату ощущением насилия, что напоминало запах скотобойни.
Эта аура садизма была в новинку для Найла. Когда он только прибыл в город пауков, то полагал, что пауки получали удовольствие от жестокости. Но теперь он знал, что это было просто формой поведения хищников, получающих удовлетворение от поражения добычи. Но в этом Маге он ощущал маниакальное стремление убивать. С таким Найл ещё не сталкивался. Маг упивался властью, пока это не превратило его в монстра. Этот эгоцентричный маньяк потворствовал всем своим прихотям, пока не уверил себя, что его желание — это закон. По мнению Найла, он, казалось, потерял всякий контакт с реальностью и просто сходил с ума.
Что-то заставило Мага привстать и посмотреть в окно. Мгновением спустя, Найл также услышал какие-то хлопки, которые острый слух Мага обнаружил прежде. Никогда не слышавший огнестрельные выстрелы, Найл был сначала напуган рядом сильных ударов, которые грохотали подобно взрывам воздушных шаров.
Когда Найл приблизился к окну, Маг был уже там. Отсюда, из центральной башни, просматривался спуск к мосту, который был частично затенен калин-деревом. Из окна они увидели толпу, которая двигалась к мосту, и солдат, которые стреляли из винтовок в воздух.
Телепатический вопль гнева был настолько громок, что Найл вздрогнул. Тут же оба охранника вбежали в комнату, Маг указывал дрожащей рукой в окно.
— Что это?!
Охранники, ясное дело, понятия не имели, что тот имел в виду. Один из них поспешил к окну. То, что он увидел, очевидно, изумило его, и он беззвучно замотал головой. Другой охранник заглядывал в окно мимо него, стоя на цыпочках.
— Это так и должно быть?
Охранник в ступоре:
— Я не знаю, сэр.
Найл не сомневался, будь кристалл Мага на ходу, оба солдата уже были бы мертвыми. Маг дрожащим голосом распорядился:
— Пошлите за капитаном Задином.
Когда охранники ушли, Маг сел в своё кресло и пристально поглядел прямо перед собой. Его лицо не оставляло сомнений, о чем он думал: власть уходит из рук, сам он в опасности. Найл удивлялся на себя, он не чувствовал никакого торжества и радости от того, что уничтожил врага. Он даже испытывал некоторое сожаление, что стал причиной всего этого. Больше всего Найла сейчас разбирало острое любопытство, что такой человек, как Маг, будет делать, когда его власть уходит, а сам он, того и гляди, окажется в одной из своих собственных темниц? Найл также обратил внимание, что троглодиты больше, казалось, не блуждали бесцельно. Они наблюдали за Магом, как будто ждали чего-то, что должно вот-вот случиться.
В коридоре раздался шум, затем последовал стук в дверь. Маг крикнул сердито:
— Входи.
Рыжеволосый капитан выглядел далеко не воинственно, Найл даже не знал как это выразить. Он сказал:
— Мне жаль сэр, я только что с задания.
Маг нетерпеливо:
— Ну и как тебе это? — Он махнул в сторону окна. — Что всё это значит?
Задин ответил:
— Мы пробовали арестовать их, сэр, но они оказали сопротивление. Один солдат был убит...
— Один из наших или их?
— Их. Тогда это все вспыхнуло и превратилось в бунт.
— Сколько людей ты взял?
— Двадцать, сэр.
— И разве они не открыли огонь?
Задин выглядел странно смущенным и избегал смотреть в глаза Мага.
— Ну так что?
Задин ответил:
— Они присоединились к восставшим, сэр.
Теперь Найл понял, что было необычным в манерах капитана. Несмотря на его уважение и раболепие, ему нравилось сообщать эти плохие новости.
Найл ожидал, что Маг взорвется его обычным безудержным гневом, и был удивлен, когда тот спросил спокойным голосом:
— Чего они хотят?
Ощущая опасность, капитан удвоил своё уважение в голосе.
— Они хотят спасти эти двух посланников из Корша.
Маг подошел к окну. Звук выстрелов стал ближе. Найл был озадачен его спокойствием.
— И после этого, как думаешь, они успокоятся, хоть кто-то остался лояльным?
— Я не знаю, сэр.
Маг сказал иронически:
— Возможно это только ты и я?
Подозревая западню Задин сказал:
— Я не знаю, сэр.
— Нет? Тогда я дам тебе шанс доказать твою лояльность. Тот мальчик из Корша. Я хочу, чтобы ты спустился в темницу и убил его.
Найл знал, что это была проверка на лояльность, Задину разумнее всего было отсалютовать и уйти. Но капитан пренебрёг опасностью, и сказал с потрясающей искренностью:
— Не думаю, что это хорошая идея, сэр? Эти люди идут сюда, чтобы спасти его, и...
— И когда они придут, они найдут его мертвым, не так ли?
Задин ответил:
— Да, сэр, если это то, что Вам надо.
Маг вскричал:
— Мне нужна лояльность!
Найл знал, что сейчас может случиться. Шар в руке Мага блеснул сияющим светом. Но поток энергии, который ударил в капитана, не был достаточно сильным, чтобы сразу убить его. Вместо этого, тот только скривился от боли, а его одежда воспламенилась. Крик солдата заставил Мага вздрогнуть и закрыть свои уши.
В то же мгновение, Найл направил энергию своего собственного шара на руку Мага. Шар Мага мигнул подобно свету, который был погашен. Он открыл рот в удивлении, глядя на Найла с кристаллом в руке, свет которого теперь заполнял всю комнату. В этот момент что-то метнулось, и бока схватил Мага за горло. Существо напоминало гигантского кузнечика, который захватил какое-то мелкое насекомое. Потом Найл увидел то же, что случилось с Джелко. Огромная левая рука сжимала горло, в то время как правая охватила голову и нижнюю половину лица, затем крутанула голову Мага вокруг оси так, что она встала задом на перед. Через мгновение всё было кончено. Зубы боки обнажились в улыбке, которая сделала его внешность поистине демонической.
Найл предпочел не задерживаться тут, дабы не любоваться всем этим. Он переступал через тело капитана, одежда на котором ещё тлела, и вышел через дверь, пройдя прямо сквозь охранников, которые стояли зажав уши. Тут Найл вспомнил, что он может переместиться в любую точку куда только пожелает, используя силу мысли, и направился в свою камеру.
Когда Умая открыла дверь, Найл уже сидел на краю кровати. Он дрожал, потому что, пока он блуждал в дали от своего тела, одеяло соскользнуло на пол. Когда Найл услышал шаги на лестнице, он постарался согреться самоконцентрацией. Селена и Васко были первые, кто вошел в его камеру, их сопровождал старшина Балтигер. Позади них лестница была запружена людьми, большинство из которых были членами Комитета Граждан.
Позади Умаи стоял ее отец, как всегда с угрюмым выражением лица. Его мысли были настолько очевидны, как будто он говорил громко:
— Когда Карвасид узнает, Вы все поплатитесь за это.
Найл был очарован, когда Селена обвила своими руками его шею и поцеловала теплыми губами. Васко тем временем растирал его руку и плечо, приговаривая: